Этимологии. Книги I–III: Семь свободных искусств - Исидор Севильский

подобие (similitudo), — это то, посредством чего делается указание на менее заметную вещь через сходство с тою, которая более заметна. Его видов суть три: икона, парабола, парадигма, то есть образ, сравнение и образец.

[13.1] (32) Икона (icon) есть образ (imago), когда мы пытаемся воспроизвести вид (figura) вещи из [вещи] похожего рода, как [бог из сна Энея, который]:

Всем с Меркурием схож: лицо, румянец и голос

Те же, и светлых кудрей волна и цветущая юность

(Verg., Aen., IV, 558–559).

Ведь сравниваемый соответствует по роду тому, с которым его сравнивают[201].

[13.2] (33) Парабола (parabola)[202] — это сравнение (comparatio) с непохожими [по роду] вещами, как:

...Так в знойной пустыне Ливийской

Лев, заприметивши вдруг врага у себя по соседству...

(Lucan., Phars., I, 205–206)

Где [поэт] сравнил Цезаря со львом, сделав сравнение не с его, но с другим родом.

[13.3] (34) Парадигма (paradigma)[203] — это образец (exemplum) чего-нибудь сказанного или сделанного, которое соответствует той вещи этого или иного рода, о которой мы говорим, как: «Сципион также храбро умер под Гиппоном, как Катон — в Утике»[204].

(35) [А еще всякое] подобие бывает трех родов: равному, большему и меньшему. Равному:

Так иногда начинается вдруг в толпе многолюдной

Бунт[205] (Verg., Aen., 1,148–149).

[Сравнение] от большего к меньшему:

Так, порожденье ветров, сверкает молния в тучах[206]

(Lucan., Phars., I, 150).

От меньшего к большему:

Если Орфей смог вывести маны супруги

Пользуясь фракийскою кифарою и благозвучьем струн

(Verg., Aen., VI, 119–120).

[Здесь Эней] как бы сказал, [что если тот смог пройти в царство Аида], пользуясь вещью маленькою и невзрачною, то есть кифарою, то и я смогу — благочестием[207].

Глава XXXVIII. О прозе

Проза (prosa) — это протянутая речь (producta oratio), освобожденная от законов метрики. Ведь древние называли прозою растянутое и прямое. Поэтому Плавт у Варрона[208] говорит «prosis lectis» (свободными словами), что значит прямыми; и еще поэтому то, что не колеблется ритмично, а является прямым, называется прозаическою речью, протягиваемою прямо. Другие же прозаическое произведение называют так оттого, что оно щедро излитое (profusa), или оттого, что оно длительно стремится (proruit) и бежит, не устанавливая себе предела заранее. (2) Далее, как греки, так и латиняне в древности более заботились о песнях, чем о прозе. Ведь все вначале слагали стихи, а стремление [говорить] прозою расцвело позднее. У греков первым стал писать свободною речью Ферекид Сирский[209]; у римлян же — Аппий Слепой[210] первым испробовал свободную речь против Пирра. Уже после этого и другие устремились к прозаическому красноречию.

Глава XXXIX. О стихах

Стихи (metra) названы так, ибо стопы [в них] ограничиваются отдельными мерами (длительностями, mensurae) и промежутками (spatia). Ведь мера по-гречески называется μέτρον. (2) Стихотворными строками (versus) названы оттого, что, положенные в соответствующем порядке стопами, они <определенным концом> ограничены при помощи членов (articuli), которые называются цезурами (caesa) и частями (membra). Они имеют длину не большую, чем это может вынести [хороший] вкус, разумение же устанавливает предел, после которого [стих] возвращается [к новой строке]; и поэтому самому они и названы стихотворными строками (versus), что возвращаются (revertuntur). (3) С этим связан ритм (rythmus), который не определенным концом ограничен, но разумно течет выстроенными по порядку стопами, что по-латыни называется ничем иным, как стихотворным размером (numerus), о чем следующее:

Размер я помню, — вспомнить бы слова! (Verg., Ecl., IX, 45)

(4) Песня (carmen) называется так потому, что состоит из стоп. Полагают, что имя ей дано или потому, что она произносится по частям (carptim, ритмично), поэтому про шерсть, которую разрывают на части чистильщики, мы говорим «чесать» (carminare), или потому, что поющие песню считаются безумными (mentem сагеге).

(5) Названия стихам даны или по [видам] стоп, или по вещам, о которых они повествуют, или по [именам] открывателей, или по [именам] тех, кто ими часто пользовался, или по числу слогов.

По стопам стихи названы, как, [например], дактилические, ямбические, трохеические. (6) Ведь трохеический стих произошел от трохея, дактилический — от дактиля, и так далее, каждый — от своей стопы.

По числу [слогов], как, гекзаметр, пентаметр, триметр. Ведь сенарий[211] (

) мы называем так по числу стоп.

Его греки, считая попарно, называют триметром. Считается, что латинские гекзаметры[212] (

) впервые создал Энний, их же называли «длинными» [стихами].

(7) По [именам] открывателей, как говорят, названы Анакреонтов, сапфический и Архилохов [стихи]. Ведь Анакреонтовы стихи (

) составил Анакреонт[213], сапфические[214] ( ) создала женщина Сапфо, а Архилоховы[215] ( ) некогда написаны Архилохом; колофонийские стихи некогда разработал Колофониец[216], Сотадовы же [стихи] ( ) открыл Сотад, родом критянин[217]. А Симонидовы[218] стихи составил лирический поэт Симонид.

(8) По [имени] того, кто ими часто пользовался, названы Асклепиадовы стихи (

). Асклепий ведь их не открыл, но они так названы потому, что Асклепий использовал их очень искусно и часто[219].

(9) По вещам, о которых повествует, [стих бывает] героическим, элегическим и буколическим.

Героическая же песнь названа так потому, что рассказывает о войнах (res) и деяниях сильных мужей. Ибо героями называются те мужи, которые как бы достойны неба (aerii et caelo), благодаря уму и силе. Этот стих по своему авторитету находится впереди прочих стихов, единственный из всех столь к большим произведениям подходящий, сколь и к малым, равно вбирая прелесть и сладость. (10) Он один получил имя от этих мужественных [людей], ибо был назван героическим, конечно, в память об их делах. Отчего и среди прочих, он является наиболее простым, [так как] состоит из двух <стоп> — дактиля и спондея, и почти всегда — или из одного, или из другого. Он является соблюдающим меру чуть ли не в наибольшей степени,