Тайна похищенной башни - Александр Рудазов

— В таком случае твои глаза лгут.

— А что говорят твои глаза?

— Не твое дело.

Колобков подошел ближе, с интересом рассматривая нежданную добычу. Секундой спустя к нему присоединились Грюнлау и Зинаида Михайловна.

— Не знаю, кого эти старички ограбили на этот раз, но нам все это пригодится… — пробормотала Зинаида Михайловна. — Петя, крикни мальчиков, пусть помогут перетаскать в трюм.

Колобков лениво кивнул, копаясь в вещах. Пока что ничего особенно интересного — консервные ножи вкупе с консервами, плюшевые игрушки, канцелярские принадлежности, целая груда дешевеньких зажигалок…

— Кажись и вправду супермаркет выпотрошили… — хмыкнул Колобков. — Будет чем поторговать с папуасами… о!..

Он подался вперед и хищно схватил запотевшую жестяную банку.

— Пиво!.. — аж пустил слюну Колобков. — Пиво, пиво, пиво, пиво!!! Гюнтер, смотри, настоящее пиво!

— Но Петер, здесь же всего один банка, — сожалеючи произнес немец. — Как мы ее будем делить?

— Кто первый встал, того и тапки! — резко дернул за кольцо Колобков.

— Петер, ты же есть мой друг! — вскрикнул Грюнлау. — Поделись!

— Извини, Гюнтер, в кругу друзей хлебалом не щелкай!

Отпихивая приятеля палкой, Колобков принялся лихорадочно заглатывать холодный напиток. Грюнлау возмущенно завопил, пытаясь выхватить вожделенную банку.

Однако изжаждавшийся Колобков проявил неожиданные ловкость и силу. Он уже не видел перед собой лучшего друга — его сменил фашист, пытающийся отнять пиво. Захлебываясь и давясь, Колобков что есть силы стукнул Грюнлау палкой по плечу — тот болезненно вскрикнул и отступил.

— Уууууууууу!.. — выдохнул Колобков, сминая пустую банку и благодушно улыбаясь. — Да-а-а-а-а… Человек не понимает, как прекрасно пиво, пока не лишится его…

— Петер, ты есть habsьchtig…

— Да ладно тебе, Гюнтер, не парься, — дружески приобнял немца за плечо Колобков. — Давай лучше еще пороемся — может, другую банку найдем.

— Но тогда ее выпью я!

— Ну это уж как получится… — отвел глаза Колобков.

Другой банки найти не удалось. Зато Колобков вытащил из кучи кое-что еще. Сначала ему показалось, что между упаковкой одноразовых тарелок и игрушечным динозавриком торчит перчатка. Потом — что кусок сырого мяса. Но когда он вытянул эту штуку целиком, ухватив за палец…

— Что это?! — взвизгнула и отшатнулась Зинаида Михайловна.

— Рука… — глупо моргнул Колобков. — Отрубленная… Еще теплая…

— Брось сейчас же эту гадость!!!

— М-да, ну наши деды опять дали стране угля, — задумчиво произнес Колобков, даже не думая бросать руку. — Не повезло же какому-то мужику…

— Знаешь, Петер, по-моему, она женская, — наклонился поближе Грюнлау.

— Почему это?

— Ногти крашеные. Маникюр.

— Ну и что? Может, гомик какой-нибудь!

— Вы что, так и собираетесь ее держать?! — сквозь зубы процедила Зинаида Михайловна. — Выкиньте немедленно!

— Хозяину бы ее вернуть… — почесал в затылке Колобков, но тут же сообразил, насколько глупо это звучит. — Ладно, хрен с ней. Зиночка, выкинь, пожалуйста.

— Не тычь мне это в лицо! — отшатнулась супруга. — Сам выкинь!

— Дайте мне, шеф, — пробасил Гена, аккуратно принимая у Колобкова неприятную находку. — Куда ее прикажете?..

— Да за борт кинь. Пусть рыбы кушают.

Гора предметов, доставленная волшебством неизвестно откуда, продемонстрировала немалое разнообразие. Диву даешься, гадая — в каком же месте могли собраться настолько разные предметы? Чье-то жилище? Магазин уцененных товаров? Блошиный рынок? Скорее всего, что-то подобное. В обычных магазинах редко соседствуют посудные ершики и старинные канделябры, фотоаппараты и вельветовые джинсы.

Не подлежит сомнению одно — все это происходит с родной Земли. Три мудреца опять запустили лапу в мир, который некогда покинули.

Копаясь в груде вещей, Колобков наткнулся на занятную штуковину — кожаный пояс с двумя револьверными кобурами. А в них — револьверы с полными патронов барабанами.

Это Колобкова очень заинтересовало. Он примерил пояс и довольно крякнул — тот сошелся на талии так идеально, словно всегда здесь и был. Опираясь на трость левой рукой, Колобков залихватским ковбойским жестом выхватил револьвер и прищурился, целясь в невидимого противника.

— Нравится! — ухмыльнулся он, возвращая оружие в кобуру. — Мое будет!

— Зачем тебе это, Петя? — покачала головой Зинаида Михайловна.

— На всякий пожарный. А то хожу, как чмо, невооруженный.

— Тебе что, Геннадия с Валерием мало?

Телохранители кивнули в унисон, глядя на шефа с некоторой обидой.

— Ну а мало ли что в жизни бывает! — капризно взмахнул ручкой Колобков. — Вон, смотри, что мне негры проклятые с ногой сделали! Оттяпали ведь на хрен, сукины дети! А был бы у меня тогда короткоствол — все могло бы сложиться иначе!

Стефания громко щелкнула хвостом. Колобков только теперь обратил внимание, что чертовка даже не посмотрела на очередное чудачество мудрецов. До сих пор стоит у борта с биноклем. И Чертанов рядом — причем выглядит даже несчастнее обычного.

— Ну?.. — коротко спросил капитан корабля.

— Плывем над Таннином, — спокойно ответила Стефания. — Я решила, что вам следует это знать.

— Надо было сделать крюк, — пробормотал Чертанов, переплетая пальцы. — Надо было все-таки сделать крюк. Ты могла бы и раньше сказать, что такое Таннин…

— Если хочешь, чтобы кто-то регулярно предупреждал тебя об опасности, заведи ангела-хранителя. А я не по этой части. Больше не по этой.

Помогая себе тростью, Колобков проковылял к этим двоим, перегнулся через фальшборт и внимательно посмотрел на воду. Ничего особенного. Вода как вода. Вокруг тоже ничего особенного — только скалистые рифы торчат в нескольких местах.

— Самый малый ход, Василич! — крикнул в сторону рубки Колобков. — На риф не наскочи!

— Не учи кильку плавать, Иваныч! — гаркнул в ответ штурман.

— Ладно, хвостатая, объясняй мне, тупому, — дружелюбно высморкался в воду Колобков. — Что это за байда такая — Таннин?

— Мы сейчас над ним плывем.

— Это я понял. Дальше. Это что — вулкан подводный?

Чертанов нервно засмеялся.

— Серега, хорош над начальством потешаться, — строго посмотрел на него Колобков. — Уволю на хрен. А вы объясняйте уже, гражданка черт. А то я ни хрена вокруг подозрительного не вижу, кроме гребаных островков.

— Эти островки — это и есть Таннин, — усмехнулась Стефания. — Та его часть, которая видна.

— В смысле?

— Таннин — это исполинское чудовище, спящее на дне океана. Он на семь восьмых зарылся в землю, но он так огромен, что его спинные шипы все равно торчат из воды.