Проблеск во мгле - Виктор Рябинин

— Пойми, Артур, людей у меня достаточно, желающие занять его место найдутся. Но таких ребят как он — по пальцам посчитать можно.

— И ты пойми, Серёга, зачем ветерана грязной работой нагружать, с которой и новички справятся? Будет он как я только на серьёзные задания подписываться. А пока их нет, как в тюрьме он здесь будет жить что ли?

— Ну не может же он так просто взять и уйти! — не унимался Зеленцов.

— Товарищ капитан, — вмешался Олег, — я прослужил в отряде больше года. Теперь имею право его покинуть. Так в уставе записано.

Зеленцову очень хотелось возразить, вот только он не мог этого сделать. Поэтому со вздохом произнёс:

— Ладно, Олег, подпишу я твой рапорт, вот только обещай, что не забудешь про нас.

— Обещаю, товарищ капитан!

Командир ещё раз вздохнул. Похоже, и впрямь не хотел отпускать Олега. Но осознавал, что это необходимо. Мы втроём прошли в кабинет Зеленцова, где тот подписал рапорт об отставке.

— А знаешь что, Олег, — сказал он, подписывая бумагу, — я бы и сам уже свою должность бросил, вот только я к ней крепче, чем ты привязан.

Олег отказался от доставки домой. Зеленцова это не удивило. Но Олег не продолжал числиться в отряде, используя все привилегии, как это делал я. Впрочем, мне кажется, что и сам я мог обойтись без них.

Сборы заняли около часа. Олег сдал казенное оружие, которым, по его словам, никогда и не пользовался, попрощался с товарищами, упаковал в рюкзак вещи, и мы отправились в Зону. Больше его уже ничто не сковывало. Он стал независимым сталкером, как и я когда-то. Вот мы и отправились в Зону — двое сталкеров-одиночек.

Неплохо было бы засветло добраться до южной границы болот. Потому как мне совсем не хочется гулять по ним ночью. И вообще не слишком люблю я болота: места не совсем тихие Постоянный туман не позволяет видеть дальше ста метров перед собой. Именно поэтому, пройдя совсем немного, мы потеряли из виду и КПП, да и весь учёный лагерь. К тому же на болотах постоянно чем-то воняет. Скорее всего, этот смрад издают гниющие останки растений и животных. Да и сталкеров, пожалуй. Ведь здесь погибло немало людей. И ради чего? Сомневаюсь, что в здешних вонючих лужах можно найти нечто стоящее. На болота и приходят только для того, чтобы попасть в лагерь учёных. Неспроста этот лагерь основали именно здесь. Есть несколько причин. Во-первых — близость к границе. Во-вторых — отдалённость от мест скопления сталкеров. Кому надо — тот сам придёт. А лишние гости ни к чему. К тому же учёные стараются держаться подальше от сталкерских конфликтов. Сейчас их меньше, чем когда основывали лагерь. А основали его немногим раньше моего прибытия сюда. До этого учёные владели лишь небольшим бункером на месте высохшего озера.

Лагерь учёных — не единственная достопримечательность болот. Поговаривают о докторе, который здесь живёт в северной их части и бесплатно всех лечит. Причём непременно успешно. Мне его никогда не понять. В смысле выбора места обитания. Как здесь вообще жить можно? Я бы и недели не протянул, просто взял и сбежал бы. К тому же, в этих местах расплодилось множество всякой гадости. Таких отвратительных мутантов ещё по Зоне поискать надо! Облезлые, вонючие, полусгнившие твари. Некоторые ещё и какой-то слизью сочатся. Фу! Даже думать об этом противно!

Шелест, похоже, разделял мои взгляды на болота. Он даже респиратор на лицо натянул, чтобы запаха не чувствовать. Ему, как и мне, хотелось ускорить шаг, чтобы поскорее отсюда выбраться. Но он себя сдерживал: видно, что уже не как по проспекту по Зоне ходит. Его движения стали настороженными, шёл он плавно, готов был в любую минуту уклониться, отпрыгнуть. Кобуру приладил к ноге, чтобы в случае нападения можно было быстро выхватить пистолет и открыть огонь по врагу. Несмотря на то, что начинало темнеть, Шелест не включал фонарь: свет привлекает мутантов. В общем, вёл он себя как надо, даже придраться не к чему.

— Послушай, — обратился он ко мне через пару минут, — может, следовало заночевать в лагере? Там ведь безопаснее, ещё не поздно вернуться.

— Ну, есть две причины убраться оттуда подальше.

— И какие конкретно?

— Во-первых, дело, которое я задумал, не терпит отлагательств.

— Какое именно дело? Ты ведь мне так и не сказал.

— На месте всё скажу, — я немного понизил голос, а то раскричались мы на всё болото, — к тому же Зеленцов мог передумать. Или на задание срочное тебя могли отправить.

— И то верно: в самый неподходящий момент без работы сидеть не дадут.

— Можешь в этом не сомневаться.

— А куда мы сейчас идём?

— На Кордон.

Ни с того ни с сего у меня неприятно защипало глаза. Я немедленно остановился, вытащил из подсумка противогаз и натянул на лицо. Глаза перестали болеть, только сильно слезились. Шелест остановился в трёх метрах позади меня. С ним всё было в порядке.

— Что с тобой, — обеспокоено спросил он.

— Стой на месте, — говорю.

А сам взял из кармана болт и зашвырнул вперёд. Похоже, чисто, аномалий рядом нет. Я сделал несколько осторожных шагов. Подал сигнал один из детекторов. Как выяснилось, кислотность среды выросла в несколько раз. Понятно, что случилось с глазами. И почему бросок болта не имел никакого эффекта. Так что я вернулся в безопасное место, снял противогаз и выдавил в глаза несколько капель из тюбика, входящего в медицинский набор. Это должно нейтрализовать все вредные воздействия.

— Кислотность? — осведомился Шелест.

— Похоже на то.

— Как же ты здесь до этого прошёл?

— Это же дорога на Кордон, а я пришёл со стороны Диких Полей. Только сейчас нам делать там нечего.

— Может, лучше в лагерь вернуться? — предложил Шелест. — Заночуем, а завтра утром улетим на вертолёте.

— Говорил же: не стоит, — напомнил я.

Вот незадача! Надежды преодолеть болота до наступления сумерек рушились. Но если бы люди отступали, завидев любое препятствие, Зона никогда не была бы хоть немного освоенной. Откуда только взялись здесь кислотные пары? Дорога то изведанная, исхоженная. Наверняка недавно просочились из-под земли. Да какая разница? Сейчас нужно думать, куда идти дальше.

— Будем прорываться или попробуем обойти, — предложил Шелест два возможных варианта.

— Не будем рисковать, обойдём, — выбрал я более осторожное решение.

Мы взяли немного севернее. Но ядовитые испарения охватили слишком большую площадь. Приходилось всё больше и больше отклоняться от первоначального пути. В конце концов, мы почти на два километра отошли от дороги. При этом довольно далеко углубились в болота.

— Приехали, — пробормотал я, глянув на экран ПДА.

Навигатор показывал, что мы забрели чуть ли не в самую середину болот. Теперь на несколько километров к северу и востоку от нас проходят бескрайние топи, пересекаемые мелкими речушками, утыканные небольшими рощицами и зарослями камыша.

— Чёрт возьми, нам до ночи отсюда не выбраться. Стемнеет скоро, — сказал, взглянув на часы, Шелест.

— Нехорошо получилось, — я понял, что ночной прогулки всё-таки не избежать.

К счастью, мы хотя бы миновали область действия испарений. Как оказалось, это была полоса, тянущаяся поперёк болота на несколько километров. Так что можно было не делать очередной крюк, а возвращаться к дороге напрямик. Путь как-никак нелёгкий: лишние километры здесь ни к чему.

Минут сорок мы шли молча. Пройти прямо не вышло, приходилось несколько раз огибать опасные участки. Сумерки быстро сгущались, нужно скорее добраться до известной тропы. Пересекать болота наугад нельзя. Ведь к выходу ведут всего несколько безопасных, но узких и извилистых тропинок. Потерять любую из них легко, а найти почти невозможно. Идти через топи — ещё хуже. Когда-то вдоль тропинок ставили маячки, чтобы их можно было отыскать при помощи навигации. Вот только маячки эти за неделю выходят из строя: высокая влажность вредит оборудованию. Собирались установить водостойкие, но не так и не собрались. Так что, не сумеем найти дорогу на Кордон, придётся ждать утра, а ночевать здесь, оставаясь на одном месте, опасно.

Мы прибавили шагу. Уже совсем стемнело. Тучи на небе разошлись, показалась луна. Я и не знал, что сегодня полнолуние. В такие ночи нужно на свидания ходить, а не по радиоактивным болотам лазить! В городе, или посёлке, сейчас, наверное, действительно красиво. Да в любом месте вне Зоны. Но не здесь. И как Алёна умудряется выделять в Зоне красоту пейзажей? Мне это редко удаётся. Например, сейчас я не наблюдал ни красоты, ни романтики. Мертвенно-бледный свет Луны рассеивался в тумане, порождая какое-то призрачное свечение. Вот только светлее от этого не становилось: глаза отвыкали от темноты. Иногда в тумане виднелись фигуры, похожие на человеческие, но я знал, что это всего лишь иллюзия. А когда вдалеке завыли волки, настроение совсем пропало. Как будто мы с Шелестом попали в загробный мир. Но что поделать, начали путь — следует его продолжать.