Атомная бомба - Владимир Губарев

В историю ХХ века работа советской разведки по «Атомному проекту» войдет как одна из самых результативных.

«дОверьтесь Харитону и сОболеву!»

Именно так можно сформулировать ту просьбу, с которой обратился Курчатов к руководству НКГБ СССР.

По сложившейся традиции с материалами, поступающими от разведчиков, Игорь Васильевич знакомился сам, а затем «распределял» необходимую информацию по тем или иным сотрудникам Лаборатории № 2. Естественно, они не знали, откуда и как Курчатов узнавал о котлах, о методах разделения изотопов урана, о конструкции атомной бомбы, о плутонии.

Информации от разведчиков приходило все больше, и теперь уже Курчатов сам не мог справиться с переводами материалов. К тому же он опасался упустить важные детали, поступавшие по конструкции бомбы или по ее расчету.

30 апреля 1945 года он обращается к начальнику 1-го Управления НКГБ СССР Г.Б. Овакимяну с просьбой допустить к переводу разведматериалов Ю.Б. Харитона и С.Л. Соболева.

«Записки» И.В. Курчатова очень точно передают характер работ того времени. В частности, он пишет: «… прошу Вашего разрешения допустить к работе по его переводу проф. Ю.Б. Харитона (от 2-й половины стр.2 до конца, за исключением стр. 22).

Проф. Ю.Б. Харитон занимается в Лаборатории конструкцией урановой бомбы и является одним из крупнейших ученых нашей страны по взрывным явлениям.

До настоящего времени он не был ознакомлен с материалами, даже в русском тексте, и только я устно сообщил ему о вероятностях самопроизвольного деления урана-235 и урана-238 и об общих основаниях «implosions»-метода».

В своей «Записке» Игорь Васильевич выделил ту часть, где говорится о том, что Харитон еще ни разу не читал материалы, добытые разведкой.

В другой «Записке» акценты он ставит иначе: «Прошу Вашего разрешения допустить к работе по переводу материалов по математическим вопросам разделительной установки академика Сергея Львовича Соболева.

До настоящего времени академик С.Л. Соболев знакомился с русским текстом материалов по этим вопросам, а перевод их производился либо Вашими работниками, либо проф. И.К. Кикоиным.

Моя просьба о допуске к работам по материалам по переводу акад. С.Л. Соболева вызвана большим объемом материалов и большой загрузкой проф. И.К. Кикоина».

В архивах «Атомного проекта СССР» не сохранилось ничего о том, как прореагировали руководители НКГБ СССР на просьбу Курчатова. А Харитон и Соболев никогда сами не рассказывали об этом эпизоде в своей жизни. Вероятнее всего, к документам разведки их так и не подпустили — они получали только русские тексты. В НКГБ опасались, что подлинники могут помочь в раскрытии источника информации. Чем меньше людей знает о его существовании, тем надежней работа разведки. Этот принцип соблюдался неукоснительно. И поэтому даже сегодня, полвека спустя, завеса секретности опущена над многими страницами «Атомного проекта».

филиал в Ленинграде…

Большинство физиков, на плечи которых легли заботы «Атомного проекта СССР», были выходцами из Ленинградского физико-технического института. Естественно, что Курчатов считал необходимым именно там создать «филиал Лаборатории № 2». Во время блокады это сделать было невозможно, но насколько изменилась ситуация после того, как она была снята?

Предполагалось, что в Ленинграде будет организовано производство оборудования для диффузионного метода разделения изотопов. В городе была мощная промышленность, да и физиков вполне хватало… По крайней мере, именно так было до войны и блокады.

В Ленинград выехали И. Кикоин, А. Алиханов, С. Соболев и И. Вознесенский. Им предстояло определить, насколько реально организовать там производство так нужного для «Проекта» оборудования и приборов.

Академик И.К. Кикоин так рассказывал об этой поездке:

«Мы… выехали в Ленинград с целью выяснить, кого из оставшихся в живых после блокады можно привлечь к работам в Лаборатории № 2. И.Н. Вознесенскому повезло — ему удалось для своих работ обнаружить (через НКВД) около 10 человек. С физиками оказалось хуже — всего несколько человек, так как значительная часть их, в основном сотрудников Физико-технического института, была в эвакуации, остальные погибли в Ленинграде. Одновременно прозондировали состояние ведущих предприятий Ленинграда и возможность их привлечения к нашим работам…»

Филиал Лаборатории № 2 был создан Постановлением ГКО № 5407 сс 15 марта 1944 года. Его руководителем был назначен И.К. Кикоин. При Филиале образовывалось Особое конструкторское бюро во главе с И.Н. вознесенским. Сотрудники возвращались из Свердловска, где они работали в годы войны, в Ленинград.

Уже через месяц филиал Лаборатории № 2 и ОКБ начали действовать. Им предстояло создать методы разделения изотопов урана и сконструировать экспериментальное оборудование, необходимое для промышленного производства ядерной взрывчатки.

«источник не рассекречен…»

Поток секретной информации из Америки нарастал по мере того, как расширялись работы по «Манхэттенскому проекту». Американцам не удавалось предотвратить утечку секретной информации, и это для наших разведорганов становилось все очевидней…

В марте 1944 года новая пачка документов по бомбе поступила в ГРУ Генштаба Красной Армии. Это был весьма подробный отчет по созданию оружия. Любопытно, что до сегодняшнего дня источник информации неизвестен. Даже в архивах ГРУ след его потерян, и это позволило «источнику» спокойно дожить до глубокой старости.

«Ахилл» — такой псевдоним был у сотрудника ГРУ А.А. Адамса. Он получил от одного из ученых, занятых в «Манхэттенском проекте», не только документацию по бомбе объемом около тысячи страниц, но и образцы чистого урана и бериллия. Эта «посылка» по дипломатическим каналам благополучно добралась до Москвы.

Сопроводительное письмо «Ахилла» позволяет лучше представить ту атмосферу, в которой приходилось работать нашим разведчикам. В частности, «Ахилл» пишет:

«Дорогой Директор!

…На сей раз характер посылаемого материала настолько важен, что потребует как с моей стороны, так и с Вашей, особенно с Вашей, специального внимания и срочных действий…

Не знаю, в какой степени Вы осведомлены, что здесь усиленно работают над проблемой использования энергии урана (не уверен, так ли по-русски называется этот элемент) для военных целей. Я лично недостаточно знаю молекулярную физику, чтобы Вам изложить подробно, в чем заключается задача этой работы, но могу доложить, что эта работа уже здесь находится в стадии технологии по производству нового элемента — плутониума, который должен сыграть огромную роль в настоящей войне…

Секретный фонд в один миллиард долларов, находящийся в личном распоряжении президента, ассигнован и уже почти израсходован на исследовательскую работу и работу по разработке технологии производства названных раньше элементов. Шесть ученых с мировыми именами как Ферми, Аллисон, Комптон, Урей, Оппенгеймер и др. (большинство — получившие Нобелевскую премию), стоят во главе этого проекта.

Тысячи инженеров и техников различных национальностей участвуют в этой работе…

Три основных метода производства плутониума применялось в первоначальной стадии исследований: диффузионный метод, масс-спектрометрический метод и метод атомной трансмутации. По-видимому, последний метод дал более положительные результаты. Это важно знать нашим ученым, если у нас кто-нибудь ведет работу в этой области…

Моя связь — с источником высокой квалификации, который был бы более полезен, если бы он мог встретиться с нашими высококвалифицированными химиками и физиками… Это только начало. Я буду несколько раз получать от него материал. В первой оказии — около 1000 страниц.

Материал сов. секретный и здесь, несмотря на то, что я вертелся возле университетов около двух лет, до последнего времени ничего конкретного узнать не мог. Здесь научились хранить секрет… Персонал тщательно проверяется. Слухов вокруг этих предприятий масса. Лица, работающие на периферийных предприятиях, туда уезжают на год без права оставления территории предприятий, которые охраняются воинскими частями…

Мой источник мне сообщил, что уже проектируется снаряд, который, будучи сброшен на землю, излучением уничтожит все живущее в районе сотен миль. Он не желал бы, чтобы такой снаряд был бы сброшен на землю нашей страны. Это проектируется полное уничтожение Японии, но нет гарантии, что наши союзники не попытаются оказать влияние на нас, когда в их распоряжении будет такое оружие…