Глубокие воды - Патриция Хайсмит

распущенными по плечам, с сияющим загорелым лицом, припорошенным россыпью веснушек, исполненная животной бодрости. Выпила она еще не так много, и энергии у нее пока было хоть отбавляй. Вик понимал, почему мужчины находят ее очаровательной, даже неотразимой, когда она так выглядит. Она наклонилась к Чарли и положила руку ему на рукав.

– Чарли, оставайся ужинать! – Не успел он ответить, как она подскочила. – Боже мой, я забыла в машине стейк! Отменный стейк, я специально выбирала у Хансена!

Она выбежала из дома.

Однако Чарли категорически отказывался оставаться на ужин.

– Мне пора, – сказал он, как только допил свой виски.

– Нет, пока не сыграешь что-нибудь, не уйдешь! – сказала Мелинда.

Чарли покорно встал, как будто знал, что спорить с Мелиндой бесполезно, и сел за рояль.

– Что сыграть? – спросил он.

Мелинда подпирала крышку рояля.

– На твой вкус.

Чарли сыграл «О, молочная высь»[20]. Вик знал, что это одна из любимых песен Мелинды, – Чарли, должно быть, знал это тоже, потому что, взяв первые ноты, подмигнул ей.

– Вот бы мне так, – сказала она, когда он закончил. – Я играю эту вещь, но не так.

– Покажите, – предложил Чарли, вставая со скамейки.

Она покачала головой:

– Не сейчас. А вы могли бы научить меня играть ее так?

– Если вы вообще играете – то конечно, – без церемоний сказал Чарли. – Я пойду.

Вик встал.

– Было очень приятно познакомиться, – сказал он.

– Спасибо. Мне тоже.

Чарли взял плащ.

Мелинда вызвалась проводить его до машины. Ее не было минут пять. Когда она вернулась, оба какое-то время молчали.

Наконец Мелинда спросила:

– Что у тебя новенького?

– Ничего, – ответил Вик. Если бы он начал рассказывать ей о чем-нибудь новом, она не стала бы его слушать. – Наверное, пора поесть, как ты думаешь?

Оставшуюся часть вечера Мелинда была милее, чем обычно. Но на следующий день она опять не пришла домой к часу и вернулась только около восьми. Она сказала, что после обеда Чарли де Лайл теперь дает ей уроки игры на фортепиано.

8

Вик понимал, что происходит, и попытался заставить Мелинду признаться и прекратить это, пока слухи не расползлись по всему городу. Он просто спокойно сказал ей, что она, кажется, слишком часто встречается с Чарли де Лайлом.

– Навоображал ты себе всякого, – ответила она. – Это первый человек за последние несколько недель, который не говорит со мной как с отщепенкой, и тебе это не нравится. Ты не хочешь, чтоб я получала удовольствие от жизни, вот и все!

Мелинда умела говорить ему такие вещи, как будто и вправду в них верила. Она действительно ставила его в тупик, заставляла недоумевать, правда ли она так считает. Стараясь быть к ней справедливым, он пытался смотреть на все так, как она это изображала, убеждал себя, что ее вряд ли привлекает этот скользкий тип, худосочный тапер из ночного клуба. Но все было впустую. Она точно так же отпиралась, когда речь шла о Джо-Джо, и Джо-Джо был так же отвратителен Вику, и все же это случилось.

Джо-Джо был такой забавный, такой весельчак. Он был так мил с Трикси. А сейчас Чарли де Лайл оказался таким замечательным пианистом. Он помогает ей совершенствоваться в игре. Теперь он приходил к ним пару раз в неделю после трех, когда Вика уже не было дома, и занимался с Мелиндой до пяти, пока не уезжал на работу, в «Лорд Честерфилд». Трикси после обеда обычно бывала дома, так что какой вред от его визитов? Но иногда Мелинда не являлась домой обедать, а иногда во второй половине дня они не играли, потому что пепельница, которую Вик видел на клавиатуре в два часа, была все там же в семь, когда он возвращался домой. Иногда они бывали у Чарли де Лайла, где рояля не было.

– И что я должен об этом думать? – спросил у нее Вик.

– Ничего! Не знаю, что там тебя гложет!

Бесполезно было обращать ее внимание на то, что две недели она только с Чарли де Лайлом и виделась и о нем одном говорила. Бесполезно и неловко было объяснять ей, что даже Трикси все понимает и уже почти принимает как должное. Как-то вечером, во вторую неделю после появления мистера де Лайла, Вик пришел домой и не застал Мелинду. Трикси сказала, как о чем-то вполне обычном:

– Она, наверно, у Чарли. Когда я пришла, ее дома не было.

Ему стало обидно, даже обиднее, чем от того взгляда, которым Трикси смотрела на Чарли в тот первый вечер. Вик помнил, как он тогда вошел в гостиную с новыми порциями выпивки и увидел, как Трикси, усевшись на ручку кресла, широко раскрытыми глазами вглядывается в Чарли с тревожным, но совершенно беспомощным любопытством, как будто уже зная, что смотрит на мужчину, который займет место Ральфа, что теперь она будет видеть его очень часто, – и нравится он ей или нет, хорошо ли ей с ним, не имеет никакого значения. Воспоминание о том, как Трикси смотрела на Чарли, неотступно преследовало Вика. Наверное, именно тогда его подозрение превратилось в полную уверенность. Он понял, что Трикси своим детским чутьем увидела то, что сам он еще только предполагал.

Вик непринужденно отшутился:

– Жаль, что я на тебе женат, да? Вот если б я был незнакомцем и встретился тебе нежданно-негаданно, может, я и мог бы на что-то рассчитывать. При деньгах, да не с такой уж страшной наружностью, да когда есть о чем поговорить…

– О чем, например? Об улитках и клопах?

Она одевалась, чтобы после обеда провести время с Чарли: застегивала на талии пояс, который ей подарил Вик, повязывала вокруг шеи желтый с фиолетовым шарфик, который Вик старательно выбирал и купил ей.

– Раньше тебе ведь и улитки казались интересными, и еще много чего, пока мозги не начали атрофироваться.

– Ну, спасибо. Меня мои мозги устраивают, ты о своих позаботься.

Было воскресенье. Вик хотел проехаться с Мелиндой и Трикси до Медвежьего озера, они могли бы немного покататься – он с Мелиндой на лодке, а Трикси – на своем каноэ. Трикси возили на озеро только в выходные, и ей там очень нравилось. Еще две или три недели назад Мелинда тоже получала удовольствие от этих поездок. Но сегодня она ехала куда-то с Чарли, якобы посмотреть окрестности, и Трикси с собой брать не хотела.

– Меня, может быть, не будет дома, когда ты вернешься, – сообщил Вик.

– Вот как? И куда ты же собрался?

– Я решил съездить с Трикси к Блэру Пибоди.

– А-а, – сказала она, и у него было такое чувство, что она его даже не услышала. – Ну ладно, Вик, пока, – попрощалась она, проходя мимо него по коридору. – Хорошей вам поездки.

В гостиной было слышно, как затихает вдали мотор ее машины. Не стоило говорить