Жена воина, или Любовь на выживание - Елена Звездная

В помещении тем временем отчетливо слышалось чавканье. Конечно, тень жрет, тень получает все необходимое для того, чтобы и дальше уродовать тело жертвы, подстраивая под себя. Теням хорошо. А мне нет! И с одной стороны, я понимаю, что вмешаться сейчас — обнаружить свое присутствие перед противником, а значит, нужно сидеть и, наплевав на собственное чувство справедливости, терпеливо ждать, пока эйтны уйдут. И как будущий капитан я обязана думать головой и сидеть тихо, давясь собственным негодованием и чувством неправильности собственных действий.

— Ненавижу мясо, — вдруг тихо сказала одна из эйтн, — потом тошнить будет.

— Вкусссно, — хрипло ответила вторая и тут же нормальным голосом согласилась, — но тошнить будет.

А вообще, если вот так подумать — я же еще не капитан, да? А значит, вполне себе имею право на безголовые поступки. Пока имею.

И в жутком помещении прозвучало шепотом:

— Икас, усыпить.

И два тела грохнулись на пол. Мгновенно поднявшись, торопливо оттащила первую эйтну за контейнер, Икасик, прелесть моя сообразительная, повторил маневр и притащил вторую. Обеим вытерла рты, у обеих проверила зубы — человеческие, даже прикус нормальный, что радовало. Ну и так как я не капитан и команды у меня нет, тащить обеих самой придется. Вернулась к столу, взяла несколько кусочков мяса, давя в зародыше жуткий голод, замотала в ткань, положила в карман на поясе, нож прихватила так же, не то чтобы понадобится, но так спокойнее. Затем одну девушку перекинула через плечо, вторую, к моему счастью, на спину закинул Икас. Просто двоих я бы не вытащила.

— Теперь давай к выходу, — шепотом попросила я.

Мой умный зверь кивнул и помчался прочь из этого страшного помещения, но едва выбежал, повернул не туда, откуда мы пришли! Так как я бежала с утяжелением, догнать не смогла, и пришлось положиться на чутье Снежной смерти.

Бежали около часа. По совершенно незнакомым коридорам, после по непроницаемо черному гроту, где ориентиром направления для меня был звук дыхания Икаса. А в итоге уткнулись в скалу, и единственным просветом была щель на высоте метров сорока!

Молча посмотрела на шерстюсика. Мой звереныш кивнул мне и полез наверх, удерживая за шиворот свою эйтну. Я свою, тяжело дыша и обливаясь потом, уложила на камни, потому что вес в сорок килограммов тяну, проверено, но девчонка больше меня самой весила. Так что пока Икас, поражая меня своими очередными невероятными возможностями, карабкался наверх, я сидела и пыталась отдышаться.

Шерстюсик вернулся быстро и уже один. Глянул на меня, на эйтну, потянулся ко мне.

— Ее хватай, — приказала, поднимаясь, — я сама залезу.

Послушно схватив девушку, Икас полез обратно. Я же, достав нож, искромсала подол платья, запрокинула голову, прикинула маршрут и, не обращая внимания на подрагивающие от слабости руки, начала подниматься. Не то чтобы я верила, что смогу залезть, но выбора не было.

На середине пути вернулся Икас и страховал до самого разлома. А я уже ничего не замечала — в голове шумело, красный туман застилал глаза, в ушах билось сердце. Сорвавшийся из-под пальцев камешек едва не стал фатальным, но рывок, новый выступ, новое усилие — справлюсь. Уже справляюсь.

Едва вылезла на поверхность, невольно улыбнулась солнечному свету — на Иристане был закат. И сразу сейр щелкнул, подключаясь к связи. Я полезла смотреть, что там, — колонки цифр, параметров, столбики символов. И почти мгновенно уловила гудение двух летательных устройств.

То есть я еще тяжело дышала, привалившись спиной к теплым камням у излома скалы, а меня уже нашли! Не хило!

Из первого конусообразного аппарата, еще до того, как он приземлился, спрыгнул Эран. Тар-эн, напряженный как струна и вообще взбешенный до крайности, решительно направился ко мне и замер, едва приблизился на расстояние двух шагов.

Я не сразу поняла почему, а потом догадалась — в моем взгляде на него больше не было ни восхищения, ни восторга, а всплеск эмоций радости при виде воина я подавила, даже не задумываясь. И Икас, который отчетливо понял мои эмоции, зарычал, вздыбив шерсть на загривке. А я… я отвела взгляд и теперь смотрела не на воина, а на пожухлую желтоватую траву высокогорья. И где-то внутри отчетливо понимала, что выглядит это не слишком правильно и достойно, но не могла иначе.

Повелитель Иристана медленно сделал шаг, еще шаг, остановился, глядя на мои исцарапанные и пораненные ноги — да, подъем дался нелегко, перевел взгляд на ладони — тоже стерты в кровь. Нет, обычно я таких повреждений не допускаю, просто сейчас уже не до контроля было. А затем Эран взглянул мне в глаза. Этот взгляд я выдержала, вот только настороженность и враждебность никуда не делись, слишком отчетливо помнились еще те самые разукрашенные цветочками и надписями стены, слишком основательно накрывало ощущение глобальной подставы, и запах мяса словно витал в воздухе.

И я отвернулась. Протянула руку, погладила напряженного Икасика, вспомнила, что зверя нужно покормить, да и с девчонками что-то делать требуется, и вообще разобраться с тенями следует, а не стоять здесь и чувствовать, как болезненно сжимается сердце.

— Мне нужна лаборатория, — тихо сказала я, продолжая смотреть исключительно на шерстюсика, — и Икаса накормить.

Эран не произнес ни слова, молча попытался взять на руки… я отступила.

Не хочу, чтобы трогал, не хочу революции гормонов, не хочу. Не сейчас, не после тех чанов с выращиваемым мясом и изуродованных лиц эйтн. Не хочу.

— Помоги, пожалуйста, с девчонками, — тихо попросила я, наклоняясь и пытаясь поднять ближайшую.

Эран не позволил, схватил и перекинул через плечо сам, Икас подхватил вторую, а я на подрагивающих от перенапряжения ногах пошла к летательному аппарату. Не оглядываясь.

История третья:

О гласе Божьеми медицинских экспериментах

Когда мы вернулись в дом повелителя Иристана, я получила все, о чем просила, — лабораторию, комнату с двумя кроватями, системы жизнеобеспечения и еду для Икаса. И даже то, о чем попросить не решилась, — отсутствие Эрана. Единственное, что сделал тар-эн по возвращении, — отвел меня в спальню, где система наподобие гелликса, только стационарная и без использования видимого спектра излучения, вмиг залечила все мои царапины, ссадины и порезы. После чего воин отступил и больше ко мне не прикасался. А я на него не смотрела. И поговорить мы тоже не смогли, Эран только спросил:

— Зачем ты это сделала?

А я вместо ответа сказала:

— Ты все знал.

И больше говорить было не о чем.