Жизнеописание Парацельса или Теофраста фон Гогенгейма (1493–1541) - Анна М. Стоддарт

– Гёппинген, Вильдбад, Целлербад, или Либенцелль, и Нидер Баден, ныне Баден Баден. Он исследовал их воды и обнаружил, что три последних имеют один общий исток, и это заключение было подтверждено только в прошлом [XIX] веке геологом Вальхнером. Парацельс посещал Либенцелль не раз, и, как говорят, снова посетил его в год своей смерти. Иоган Ройхлин[74] побывал там в 1522 году для поправки здоровья после жёлтой лихорадки; имеется и много других письменных свидетельств популярности минеральных источников на протяжении всего XV века.

Парацельс вылечил аббатису в Роттенминстере на пути во Фрайбург, где оказался таким же нежеланным, каким был в Тюбингене, поэтому он решил попытать счастья в Страсбурге. Университета там пока ещё не было, но было много разговоров о его учреждении, хотя город несколькими годами позже удовлетворился сооружением Академии. К концу декабря 1526 года Парацельс купил гражданство Страсбурга и готовился поселиться там. Согласно местному закону, он должен был стать членом одной из городских гильдий или корпораций, и он выбрал гильдию розничных торговцев зерном и мельников, в которую в то время допускались хирурги. Складывалось впечатление, что странник обретает свой дом и покой.

В Страсбурге не было такого большого соперничества между хирургией и терапией, как в любом другом месте, и человек мог практиковать и то и другое, не опасаясь, что его сочтут самозванцем. Но стоило Парацельсу поселиться там, как он оказался востребованным со стороны пациентов, от которых отказались докторишки, а его способы лечения возбудили тайную ненависть, которая шла а ним по пятам повсюду.

Он получил вызов встретиться с Венделинусом, знаменитым приверженцем галеновой школы, в «Диспуте» и испытал такое отвращение к потоку краснобайства своего оппонента, что не удостоил его ответом. Собравшиеся докторишки торжествующе загудели. Как бы то ни было, не дававшие им покоя успешные излечения продолжались, и обрушиваться на них стало их профессиональной обязанностью. Ему случилось быть приглашённым к Филиппу, маркграфу[75] Бадена, который был болен дизентерией, тогда уже появились опасения за его жизнь. Парацельс настолько быстро остановил дизентерию, что придворные лекари настояли на том, что это они добились излечения и что он не заслуживает вознаграждения. С их подачи в вознаграждении было отказано, и он так и не забыл об этом оскорблении, таком злонамеренном и таком незаслуженном.

•

Глава V

Городской врач и профессор университета в Базеле

На том стою я здесь

И здесь пребуду – всяк в том уверен будь – до тех пор, пока не буду принуждён искать спасенья путь.

Ко времени возвращения Парацельса в западную Европу там произошли большие изменения. Вызов, брошенный Лютером, придал смелости протестным настроениям также и в других странах, кроме Ганновера, Пруссии и Англии. Швейцарская реформация отставала от северной, потому что её лидер, Цвингли[76], не был в полной мере готов к своей великой миссии до 1518 года.

Он был капелланом в Айнзидельне с 1516 по 1518 год, и там, стоя за кафедрой, выступил против торговли индульгенциями[77]. Реформация занимала его мысли не меньше, чем Возрождение. В монастырской библиотеке в Айнзидельне хранились труды отцов Церкви – Оригена[78], Иеронима[79], Иоанна Златоуста[80][81] и Августина[81]. Небезынтересно отметить, что именно это чтение подвигло его к более глубокому изучению Нового Завета, а особенно Посланий Апостола Павла[82] и его Послания к евреям, которые он переписал в специальную тетрадь из первого издания, подготовленного Эразмом[83] и вышедшего в свет в марте 1516 года.

Он нашёл единомышленника в лице монастырского казначея, и вместе они дискутировали о надвигающихся неизбежных переменах и сходились во мнении, что поклонение Деве Марии увело христианскую веру от Христа, и что грубая уловка продажи индульгенций при посредстве объезжающего свой приход монаха является надругательством по отношению к всепрощающему милосердию Бога, который прощает кающегося грешника без предъявления условий. В своих проповедях в монастырской церкви Девы Марии Айнзидельна Цвингли выступал против того и другого и убедил аббата Конрада снять прикреплённое к вратам объявление, предлагавшее полное отпущение грехов за деньги.

В конце 1518 года его перевели в Цюрих, в одну из малозначительных церквей, и его вдохновенные службы в течение 1519 года, когда в городе свирепствовала чума, способствовали его назначению каноником[84] Гроссмюнстера[85] в 1521 году. С этого года он стал глашатаем Реформации в Швейцарии. В проповедях он выступал против соблюдения Великого поста, отстаивал приоритет Священного Писания перед церковным уставом и опубликовал шестьдесят семь «Тезисов», которые содержали первое публичное заявление о реформатской вере в Швейцарии, отвергавшей главенство Папы, мессу, обращение к святым, посты, паломничество, обет безбрачия и чистилище. Он признавал Иисуса Христа единственным Спасителем и Посредником.

В 1523 году в публичном диспуте магистратура объявила решение в пользу «Тезисов» Цвингли. Были проведены два следующих диспута, и епископы вместе с представителями кантонов отказались присутствовать на них или посылать своих представителей. Кантон Цюриха обошёлся без них и узаконил реформацию в пределах своих границ. Все прихожане Реформатской церкви отпраздновали это событие торжественной службой в Великий Четверг, Страстную Пятницу и Пасхальное Воскресенье в апреле

1525 года. Цвингли и Лео Юд стали инициаторами перевода Швейцарской Библии, которая была опубликована в Цюрихе в 1530 году, за четыре года до появления Библии Лютера. Волна Реформации докатилась и до Базеля, и с её пришествием были тесно связаны важные события в жизни Парацельса.

Признание Реформации Базелем осуществилось, благодаря, главным образом, Эколампадию[86], пастору церкви Св. Мартина и профессору теологии в университете. Он добивался дружбы Цвингли и строил планы осуществления задуманного ещё в Цюрихе. Среди его помощников в этом деле оказался знаменитый Иоганн Фробен[87], чей гость, Эразм Роттердамский, приветствовал реформы, хотя они были более широкого охвата и высокого интеллектуального уровня, чем это было возможно в то время. Эразм прожил у Фробена восемь лет. Однажды последний из упомянутых покалечил себе правую ступню и очень страдал как от неумелости и безграмотности местных лекарей, так и от самой травмы. Летом 1526 года мучения достигли критической стадии, и ему предложили ампутацию. К счастью, молва о Парацельсе достигла Базеля, и Фробен отправил за ним в Страсбург посыльного. Тот прибыл в указанный дом и сразу же приступил к лечению своим методом, сначала как опытный хирург, а затем назначил соответствующий уход, и началось выздоровление. Через несколько недель Фробен смог не только передвигаться, но возобновил