Делец платит наличными - Игорь Хрусталев

Я покорно проследовал в «Волгу» и забрался на заднее сиденье.

По бокам сели двое, один был за рулем.

Соломатину с ее другом усадила во вторую машину ―«ниву», как я смог различить, и наш кортеж быстро покатил по ночному городу.

Привезли нас, само собой, за город, в уютный дачный поселок с охраняемым въездом.

Таких по округе десятка два уже наберется, кое-где и «Ледокол» прикупил пару-тройку строений.

Но в этом месте я был явно впервые и ориентироваться мог только приблизительно, да и то с трудом. Понял только, что мы на северной окраине.

Автомобили притормозили возле трехэтажного особняка, на втором этаже которого сквозь вертикальные жалюзи пробивался тусклый свет.

― Здесь, ― коротко приказал человек слева от меня шоферу.

Пистолет он продолжал держать в руке, уставив мне дуло в бок ― и так всю дорогу.

Хорошо, что эту трассу на совесть заасфальтировали ― спасибо губернатору ― иначе при тряске могли бы возникнуть досадные недоразумения.

― Здесь так здесь, ― проговорил я, вылезая из тесного салона «Волги». ― А местечко-то неплохое. Пруд рядом, что ли?

Но со мной явно не желали вступать ни в какие переговоры.

Определив моих невольных спутников под присмотр хмурого верзилы на кухню, размещавшуюся на цокольном этаже, двое мужиков, ехавших со мной по бокам, проводили меня вверх по лестнице; один шел впереди, другой вышагивал сзади, тяжело дыша мне в затылок.

В комнате, занимавшей собой весь этаж находился всего один человек.

Если бы когда-нибудь мне предложили снимать кинокомедию, то я, не задумываясь, выбрал бы стоявшего передо мной коротышку на роль главного героя.

Мало того, что этот человек был маленького роста, он еще и умудрился где-то расстаться со своим левым глазом ― на его лице блестела стекляшка с тщательно прорисованным зрачком.

― Господин Паратов? ― подскочил он ко мне. ― С вами все в порядке?

― Как вам сказать... Вроде бы да, ― осторожно ответил я, еще не зная, что это наиболее частая фраза в устах коротышки и должна она на самом деле восприниматься как приветствие. ― А что?

― Это замечательно! ― провозгласил коротышка. ― Я Мокрый.

― Да?

Я непроизвольно осмотрел его костюм и не найдя никаких признаков влаги, вопросительно посмотрел на плюгавого человечка.

― Мокрый, ― настаивал мой собеседник. ― Михаил Анатольевич.

― Очень приятно, ― сообразил я. ― Мне, наверное, представляться не стоит?

― Конечно, ― тотчас же согласился тот. ― Мы сейчас с вами пройдем еще чуть выше и там с вами поговорят. Вы не возражаете?

― А если бы я возражал, что бы вы стали делать? ― улыбнулся я.

Мокрый задумался.

― Тогда бы мы с вами остались здесь, а человек, который хочет с вами поговорить, спустился бы сюда, ― серьезно ответил он.

― Ну, зачем же доставлять неудобства, ― сказал я, ― наверх так наверх.

Лестницу, ведущую на третий этаж, мы преодолели вдвоем с Мокрым.

Он ввел меня в плохо освещенную комнату и пододвинул ко мне стул.

Впереди чувствовалось присутствие человека.

Кто-то невидимый мне сидел у противоположной стены и терпеливо ждал, пока господин Мокрый ретируется и оставит нас вдвоем.

Я не мог различить даже силуэт этого человека ― окна были плотно зашторены, а крохотный ночник, горевший возле меня, не давал мне возможности разглядеть даже носки своих ботинок.

― С вами все в порядке? ― обратился Мокрый в темноту и, услышав оттуда краткое «угу», довольно кивнул и выскользнул из комнаты.

― Вы вряд ли представляете, с кем вы сейчас беседуете, ― раздался тихий спокойный голос. ― Я могу обещать, что после того, как мы поговорим, я отпущу вас и ваших спутников. В ваших же интересах оставаться на том месте, где вы находитесь сейчас и не делать попыток приблизиться ко мне. Вы поняли?

― Да зажгите вы свет, Руслан Архипович, к чему этот маскарад, ― поморщился я. ― Могли бы запросто ко мне позвонить, а не устраивать всю эту дачную комедию плаща и шпаги.

После недолгого молчания вспыхнул свет, на потолке загорелась развесистая люстра из разноцветного хрусталя и я понял, что не ошибся в своей догадке.

Передо мной с недовольным видом, облокотясь на резную ручку кресла, сидел Коровин.

― Не знал, что у вас такая склонность к театральным эффектам, Руслан Архипович, ― произнес я, устраиваясь в кресле поудобнее.

― Дело не в эффектах, Сергей Радимович, и попрошу вас оставить этот легкомысленный тон, ― раздраженно процедил Коровин. ― Я не стал бы вас дергать, если бы не было в этом жесточайшей необходимости.

Госэколог по кличке «санэпидемстанция» вытряс из продолговатого жестяного футляра толстую гаванскую сигару и не торопясь раскурил ее от специальной позолоченной зажигалки с широким пламенем.

― Какой вам интерес в «Пиковой даме»? ― поинтересовался Коровин.

― Пока я только присматриваюсь к ее владельцу, ― ответил я.

― У вас намечается бизнес с Гайденко? ― строго спросил Коровин. ― Не советую.

― Мне приходилось иметь дело со многими прохвостами, ― возразил я.

― Пусть он хоть трижды прохвост, это в данном случае роли не играет, ― заявил Коровин. ― Дело тут государственное и такие понятия как «эмоции», «бизнес», «прибыль» уже просто ничего не значат.

Бледно-серые кольца сигарного дыма плавно взлетали под потолок и, зависнув, оседали вниз бесформенным клубящимся туманом.

― Государственное, говорите, ― повторил я, ― так вот почему вас вызывал Мясоедов.

Коровин вздрогнул и выронил сигару.

Табачный цилиндрик упал ему прямо на колени и Руслан Архипович вынужден был быстро вскочить со стула, с испугом стряхивая с себя честно тлеющее изделие кубинского производства.

Ликвидировав досадную оплошность, он поднял сигару и в ярости затушил ее прямо о подоконник, при этом тихо выматерившись.

― Вы опаснее, чем я предполагал, ― констатировал Руслан Архипович.

― Смотря для кого, ― пожал я плечами. ― Мы мирные люди. Но кой-какая бронетехника на запасных путях имеется, скрывать не буду.

Коровин с досадой смотрел на меня, поджав губы. Он явно раздумывал, стоит ли говорить со мной начистоту, и, наконец, решился.

― Да, вы не враг, ― признал он. ― Во всяком случае для меня и во всяком случае пока. Поэтому я хотел бы с вами обсудить кой-какие моменты.

― Всегда готов, ― взял я свой стул и подсел поближе к Коровину.

Он не стал настаивать на своем недавнем предупреждении, чтобы я держался подальше и я понял, что Руслан Архипович настроен на деловой лад.

Мы быстро прояснили позиции.

Я был нужен Коровину, Коровин был нужен мне, во всяком случае сейчас.

Потом началась неизбежная торговля.

Никто из нас не хотел первым выкладывать карты на стол и я предложил «пошаговую» тактику.

― Выдаем информацию дозированно, ― пояснил я. ― Подаю пример. Гайденко угрожал мне во время моего визита к нему, имитируя сеанс гадания.

― «Пиковая дама» является подставной конторой для прикрытия деятельности Гайденко, которая контролируется преступными структурами, ― подхватил мою инициативу Руслан Архипович.

― И деятельность эта, как я могу понять, затрагивает государственные интересы, ― дополнял я. ― Именно поэтому вас вызывал...

― Пожалуйста, давайте обойдемся без упоминания некоторых имен, ― быстро сказал Коровин. ― Ситуация и без того на пределе.

Я еще раз убедился в том, что фамилия Мясоедова действует на наших чиновников как удар хлыстом и решил в данном вопросе пойти навстречу пожеланиям Руслана Архиповича. Без имен, так без имен.

Вернее, без одного-единственного имени, если быть точным.

― Человек, который рискнул проследить за одним из визитеров «Пиковой дамы», убит в своей квартире двумя неизвестными, ― продолжал я.

― Вполне допускаю, ― кивнул Коровин, ― от этого типа модно ждать чего угодно. Могу сказать, что Гайденко представляет интересы крупной преступной группировки, которая связана с одной промышленной структурой. Эта фирма лоббирует на российском рынке интересы крупной транснациональной корпорации, которые ― на данный момент ― вступают в противоречие с местными интересами.

― Ого, ― уважительно воскликнул я, ― вот это птичка! Однако, продолжим. Покойный, о котором я упоминал выше, успел получить кое-какую информацию о Гайденко и, что очень важно, успел перед смертью передать ее одному надежному человеку. Это два листа бумаги, на одном из которых помечены даты и время неких мероприятий, а на втором перечислены некоторые фамилии. Смею полагать, что многие из них вам знакомы.

― Так, это уже серьезно, ― сразу посерьезнел Коровин. ― Бумаги о которых вы говорили, как я понимаю, у вас? Я могу их увидеть?

― Сначала я хочу узнать поподробнее о структурах, стоящих за Гайденко.

― Х-хорошо, ― неуверенно произнес Коровин. ― Я удовлетворю ваше любопытство.

То, что я услышал в следующие пятнадцать минут, показалось мне настолько же отвратительным, насколько, увы, вполне реальным по нашим временам.