Академия бракованных людей (СИ) - Ольга Сурмина

кивнула и, остановив запись, вышла из аудитории. — То есть утверждаешь, что это не ты, я тебя правильно понял?

— Да! — В крупных, золотисто-карих глазах блестели слезы, а сжатые кулаки немного тряслись.

— Хватает хамства отрицать. Что ж, диалог окончен.

Шокированная Рал хлопала глазами, и постепенно начинала злиться. Ее подруга пятилась от декана, словно от монстра, или мутанта, но, поскользнувшись, рухнула на пятую точку, ведь дрожащие ноги ее почти не держали. Сжав зубы, Иида вскочила со стула, и громко, уверенно заговорила:

— Хватит ее терзать! Здесь нет ни капли ее вины, вчера вечером мы были у нее дома. Пили чай. А потом я осталась у нее на ночь, так что формально, у нее есть алиби. — Последнее она, конечно, приврала, но по ее лицу это было невозможно понять.

— А тебя… никто не спрашивал, Иида. Кстати, откуда ты знаешь, что это произошло вечером? Может ты помогала ей? Видя твои оценки, можно даже не думать, чтобы понять мотивы.

— Не трудно догадаться. Когда еще, если на ночь ворота запирают, а днем в академии студенты? Когда темно, но вход еще открыт? Вечер. Не надо быть гением, чтобы прийти к этому выводу. И проблем с историей у меня нет, как и у Нии, так что ваша версия зашла в тупик. Очевидно, ее кто-то подставил.

— Да? И кому это нужно? Ну что, подтвердишь слова подруги, Фарлоу? Или, для отрезвления, тебе стоит отдохнуть сегодня на первом этаже?

— Хватит на нее давить! — Юрала сжала в руках карандаш, и тот разломился пополам в ее кулаке. Девушка встала, подошла к однокурснице, и помогла ей встать. А после заслонила ее собой перед деканом. — А если вам так хочется издеваться над кем-нибудь, накажите меня! Но она не виновна, я знаю об этом, и буду отстаивать ее права до конца! Подумайте сами. — Она повернулась к одногруппникам и вновь заговорила. — Самая прилежная ученица, самая добрая, в какой-то мере, даже, безотказная. Милая, беззлобная. У нее есть здесь враги? Кто-нибудь ненавидит ее? Ну же, скажите мне! — Но все упорно молчали, наблюдая за, фактически, суицидальным выпадам своей одногруппницы. — Вы помните от нее хоть что-то плохое? Как может человек, с железным стремлением перепоступить в нормальный ВУЗ сотворить такое? Ответ, никак. Ее подставили. Я ручаюсь за это. — Иида вновь перевела глаза на декана. — Я не могу смотреть на такую несправедливость. Накажите меня. Мне терять нечего.

— Какое мужество… так отстаивать чужие границы, когда твоя судьба весит на волоске. Слышали? Вам стоит брать пример с одногруппницы. — Хенгер повернулся к студентам и улыбнулся, но так ядовито и мерзко, что никто не решался взглянуть ему в глаза. — Раз наша святая Фарлоу не виновна… а мотивация испортить аудиторию была только у вашей группы… значит наказаны будут все. Абсолютно все. Кроме… нашего рыцаря правосудия, Ииды. — Он перевел взгляд на ученицу и улыбнулся еще шире. — Поздравляю, отличная работа.

Иэн, зачарованно наблюдая за всем происходящим, обреченно взялся за голову. Двадцать ненавидящих пар глаз сверлили Юралу, будто она была не студенткой, а мерзким маньяком-рецидивистом, который изнасиловал всех их, по очереди. «Рал… тяжко тебе придется, но мы с тобой, знай» — тихо сказал Блейк, глядя в глаза подруге. Сейчас он был единственным, кто так же верил в невиновность Нии, ведь остальным было попросту все равно.

День тянулся медленно и мерзко. Все свободные белые комнаты были заняты одногруппниками Ииды, остальные сидели, и яростно поглядывали на нее. Кто-то просто злобно, а кто-то конкретно угрожал, проводя большим пальцем по шее. В ответ она лишь сконфуженно улыбалась и разводила руками.

Звонок с последней пары отозвался у нее, буквально, в печенках. Как назло, факультатива с деканом не было, но сейчас он бы ей весьма и весьма пригодился. Хотя бы потому, что остальные уходили раньше. Девушка стиснула зубы и закрыла глаза, но на плечо тут же опустилась теплая рука.

— Я провожу. — Тихо сказал Иэн. — Мое наказание все равно завтра. А нам, хотя бы, первую волну выдержать…

— Спасибо. Я это очень ценю. — Она глубоко вздохнула и опустила глаза. — Только мне нужно в уборную.

— Нет проблем.

Двое быстрым шагом спускались с лестницы. На втором этаже было место, куда так стремилась Рал, и, увидев деревянную дверцу, она тут же скрылась за ней. Ее спутник глубоко вздохнул, напрягся. В стороне стояли трое их одногруппников, они ухмылялись, и явно чего-то ждали. Через пару минут его подруга вышла. Они направились вниз, сперва в гардероб, а затем к выходу. Оба были напряжены, поэтому молчали, предчувствовали, что сейчас будет нечто неприятное… нечто страшное.

На выходе с территории их уже поджидали. Остальные все еще шли за ними, зажимая в тиски. Иида стискивала в руках карандаш, а ее спутник просто сжимал кулаки.

Резко сзади на них ринулся высокий, жилистый парень, с кулаками и воплем:

— Отойди в сторону, Блейк! Она получит свое!

— Свое получит тот, кто затеял это.

Рядом с центральными воротами академии завязалась драка — шестеро на двоих. Уже никто не думал о том, что Иэн раньше побил местную «звезду», самого сильного среди них. Когда количество людей вокруг умножается, сила конкретного, даже если увеличенная, уже, в общем-то, не играет роли. Размахнувшись, студентка, что было сил, всадила карандаш в спину одного из обидчиков, и тот взвыл, но другой тут же оттащил ее за волосы назад. Удары сыпались со всех сторон, в основном, по корпусу, резкие, болезненные, наполненные яростью и отчаянием оппонентов. Иида слышала, как хрипит ее спутник и, что было сил, старалась отвечать нападавшим, целясь в глаза и шею.

Они кричали, в воздухе слышался свист напряженных, тяжелых ударов, в стороны летела кровь и клочки одежды. Никто уже не чувствовал боли, лишь ослепляющую злость и желание сделать больно, которое распространялось на всех. Стирая кровь со лба, которая заливалась в глаз, капала на одежду… Рал схватилась за лицо случайного одногруппника, и надавила большими пальцами на веки, вдавливая глаза ему подальше в череп. Воздух рассек оглушительный визг неконтролируемого ужаса, а в скором времени раздалась полицейская сирена.

Резко все участники потасовки разлетелись в разные стороны, и, собрав оставшиеся силы, попытались скрыться в ближайших улочках. Кто-то хромал, и еле передвигался, кто-то уже не видел, куда бежать, а кто-то придерживал больную распухшую руку. Стиснув зубы,