Бессовестные расхитители драконьего добра - Александр Слюсарь

-- Курт, ты какого черта о нашем деле заговорил? - зашипел на него Жерк, убедившись, что никого поблизости нет, - он же теперь не уснет, пока не узнает, откуда мы с тобой столько добра натырили. Он теперь будет копать под нас, до тех пор, пока не выяснит какого у нас цвета трусы и за сколько куплены.

-- А ты думаешь, что он и без меня этого не стал бы делать?

Жерк поднял палец и открыл рот, потряс им, и бессильно его опустил, поняв, что Курт прав. Любой, получив такой долг, да еще зная, что никто при этом не ограблен, заинтересуется, где это раздают столько добра и не орут на всю округу, что их ограбили? Надо было об этом думать раньше.

-- Но ты, Жерк, хоро-ош, - Курт буквально таял от удовольствия, давно уже забыв о хлопке по спине, - ты его четырнадцать раз назвал дураком, а он и не понял, что к чему.

-- Заметил, да? - Жерк тоже был этим доволен. - Не хотелось так просто оставлять ему столько золота и не сказать пару ласковых на прощание.

Они вышли на улицу и втянули запах свободы от каких-либо обязательств, и тут же закашляли. Воздух пах смрадом с небольшой примесью гнильца. Прокашлявшись, Жерк указал направление, где находился постоялый двор, там он останавливался в прошлый раз. За одно там можно постараться узнать, кто это так позаботился о том, чтобы его отпустили, когда он будет грабить Сазиса.

Прыгая по кочкам, торчащим из грязи, они прошли немного вперед, но вскоре им пришлось остановиться, встав на более менее чистом низком крыльце. А все из-за спешащих людей, они, не разбирая дороги, бежали по грязи, падали, уходя в неё с головой, вставали и бежали дальше, радуясь как дети. Все они были веселые и подгоняли друг друга, говоря, что не успеют и пропустят все веселье.

-- Что, пойдем, посмотрим? - спросил Жерк Курта, глядя в след двум убегающим вперед.

-- Пошли, вдруг правда, что интересное.

Весь возбужденный народ ломился на главную площадь, похоже, все интересно происходит именно там. Протиснувшись среди собравшись, Жерк провел за собой Курта, поближе к центру, и когда они добрались до первых рядов, тут же остановились. Теперь понятно, что тут будет за зрелище, и чего тут столько народу собралось. В центре стоял постамент, обложенный хворостом, а в середине, привязанная к столбу, стояла девушка.

-- Что они задумали? - севшим голосом проговорил Курт. - Они же не собираются ее..., нет? - Он посмотрел на Жерка, но не увидел в его глазах знака отрицания, отчего Курт поник, и посмотрел на девушку.

Она не билась в истерике и не выкрикивала оскорблений или проклятий в адрес своих палачей, она была спокойна и даже больше, она выглядела веселой. Она смотрела на собравшихся с улыбкой. Курт поежился, должно быть у бедняжки от страха все перемешалось в голове, она выглядит так, будто не понимает, куда ее привели и, что хотят с ней сделать. В какой-то момент ее взгляд упал на него, и он почувствовал, как защемило сердце, и все из-за того, что он не может ей помочь.

-- Что она сделала? - Курт тряхнул рядом стоящего, изрядно пьяного и веселого мужика.

-- Хто ее знает, - мужик сильно качался, но не падал, хотя его глаза бегали так, словно танцевали польку, должно быть пытались поспеть за ходом мыслей. - Ик, но ховорят, я сышал, одним ушком, что она ведьма. Она как будто бы плюнула кому-то в лицо, и у тохо на носу выросла доровенная бородавка, ик. Во-о такая!

Мужик раскинул руки, чтобы показать размер бородавки, при этом, явно привирая и, не удержавшись таки на ногах, рухнул на землю.

-- Все ясно, - спокойно кивнул Курт и, оттолкнув пьяного ногой, подвел итог. - Идиоты, что с них взять? Жерк, мы не можем оставить ее им, они же ее убьют.

-- Да я и сам знаю, - раздраженно махнул он рукой, продолжая всматриваться в толпу. Но тут его взгляд просветлел. - Ага, нашел! Курт, а ну-ка, отсыпь-ка мне немного золотишка, кажется, я знаю, что надо делать.

Курт при этих словах немного помедлил, все же, с одной стороны это золото досталось им с большим трудом, а с другой, жадничать не хорошо, тем более когда речь идет о жизни человека, на такое даже он не пошел бы. Курт, конечно же, не думал ни о чем таком, но что-то в нем его так кольнуло, что он резко засунул руку в мешок, чтоб не передумать, нащупал там шкатулку и, скрепя зубами, воткнул ее в живот Жерку. Тот быстро ее схватил и направился через всю площадь, к другой стороне шумной толпы, где стояли люди одетые поприличнее. Отсюда не было слышно, о чем говорил Жерк с одним из них, а потом и с другим, одетым в рясу священника, но Курт знал, что он договаривается о свободе девушки. Жерк незаметно передал шкатулку, набитую драгоценными камнями, и священник, увидев содержимое, подтер слюну и еле заметно кивнул. Широко шагая, Жерк вернулся на место и, показав Курту знаком, что все в порядке, стал наблюдать за продолжением зрелища.

Палачи девушки в компании священника и того, у которого якобы выросла бородавка, совещались минуты три, взвешивали шкатулку и украдкой заглядывали внутрь, проверяя ее содержимое. Изредка поглядывали на Жерка, но тот делал вид, что он и не подходил к ним, отводил взгляд и сочувственно качал головой, когда смотрел на девушку. Наконец, из той кучки выделился священник и в компании "оплеванного" вышел на середину площади.

-- Прошу минутку внимания, - призвал всеобщее внимание священник, вскинув руки вверх. - Нами, только что были получены новые сведения, из которых следует, что эта девушка не виновата. Это подтверждает и сам Уструс, пострадавший от рук ведьмы. Он говорит, что он был под чарами и не видел, кого обвиняет, но сейчас он прозрел и привел нас в чувство, не позволив совершить тяжкий грех.

Большая часть толпы, всколыхнулась и пошла волной, возмущаясь и сотрясая над головой руками, требуя продолжения казни, раз уж они собрались. Но священник нашел, что сказать, дураков, как известно, в священниках не держат.

-- Одумайтесь! - кричал он. - Что вы требуете?! Вы хотите казнить невинную душу?! А если бы на ее месте были вы, несправедливо осужденные? Неужели вы хотите взять на свою совесть такой грех и убить невинную?

Больше возмущаться никто не стал, наступила неловкая тишина, кто-то кашлял, почесывал в затылке, а кто и просто виновато уставился в пол. Священник довольно кивнул, и жестом приказал страже снять со столба девушку.

-- Мир с вами, дети мои, - окрестил священник толпу. - И помните, зло будет наказано, мы вот-вот поймаем истинную виновницу, и справедливость восторжествует.

Толпа восприняла эти слова на ура, все зашептались и некоторые даже стали ставить ставки на день, когда будет поймана новая ведьма.

Священник поправил вылезающие жемчужные бусы из кармана и, улыбнувшись, кивнул Жерку. Тот тоже кивнул, и они с Куртом смешались с толпой. Их желания совпали не только в том, что надо спасти эту девушку, но и в том, что они не хотят получать благодарность от нее. Мало ли насколько она громко будет их благодарить. Вдруг разрыдается на всю улицу и у некоторых, у тех, у кого, что-то да варится в их дырявых котелках, что-то промелькнет насчет того, что она не просто так их благодарит. Тогда гляди, и их привяжут к этому столбу. Но они оба надеялись, что у нее хватит мозгов, чтобы убраться из этого города как можно дальше и, как можно быстрей, и постараться не влипать в подобные истории, хотя от этого, в это время, никто не застрахован.