Хранители равновесия - Дария Дмитраш

— Интересная трактовка, — задумчиво сказала Диази. — Более правдоподобная, чем те, что я читала раньше.

— Я так поняла, что переродки сразу рванули в Сумеречный лес, как только старый дуб решился на месть? — спросила Камомила.

— Так и есть, — кивнула Диази. — И чувствуют они себя там превосходно. С тех пор их число значительно увеличилось. Но Эры, чувствуя за собой вину, чтобы избежать жертв, заключили договор с переродками. Каждый год они дают им достаточное количество энергии, чтобы они смогли кое-как просуществовать до следующей церемонии передачи силы. За это переродки обязуются не нападать на путников и не охотиться ни на кого за пределами Сумеречного леса.

— Это же порождения Хаоса, — усомнился Ирис. — Вряд ли они будут подчиняться каким-то правилам.

Диази внезапно остановилась и положила свои сумки на землю. Друзья отвлеклись от разговора, с интересом оглядывая молодой подлесок, поросший кустами с волчьей ягодой.

— А они частенько нарушают эти правила, — решила всё-таки ответить Ирису Ди. — Но зато держаться в рамках приличия. Хранителей практически никогда не трогают. Нападают только тогда, когда очень голодны и не в силах сдерживать инстинкты.

— Стой, но провидец Дурман сказал, что почти год прошел с церемонии передачи силы, — холодея, сказал Ирис.

— Всё, ребята, дошли, — оглядываясь по сторонам, сказала фея. Но вскоре напоролась на встревоженный взгляд Ириса и раздраженно сказала. — Ну что так смотришь? Это всего лишь значит, что мы не имеем права задерживаться в Сумеречном лесу до наступления темноты.

Каракал растерянно посмотрел на рысь, удивлённый её реакцией. Но потом втянул носом воздух, и учуял лёгкий запах молока.

— Так ты для деток, — с оттенком понимания сказал он. — Веди, я помогу.

С этими словами, Каракал схватил зубами тушку косули и вопросительно посмотрел на рысь. Та ещё какое-то время поколебалась, но потом развернулась и скрылась в чаще. Косуля была лёгкой, почти невесомой, поэтому юноша не отставая следовал за рысью. Идти было недалеко. Уже через двадцать минут неспешного бега показалась старая ольха, в корнях которой была вырыта просторная нора. Рысь тут же скрылась внутри неё, и через некоторое время из недр норы послышался радостный писк. Каракал положил на землю тело косули и улыбнулся.

Кое-как успокоив деток, рысь тут же вышла наружу, вновь почтительно поклонившись Каракалу.

— Зачем ты это делаешь? — удивился он.

— Но…

— Ладно, не моё это дело. Лучше скажи, ты знаешь где найти мудрых? — вопросительно посмотрел на молодую мать Каракал.

— А разве ты не один из них? — удивилась рысь.

— Я? — опешил юноша и, не выдержав, рассмеялся. — Смешная шутка.

Продолжить разговор помешал один из малышей. Ослушавшись мать, он рискнул выйти наружу и сейчас с интересом обнюхивал лапу Каракала. Любопытная мордашка второго пушистика выглядывала из норы. Молодая мать с тревогой посмотрела на юного Каракала, но тот внезапно улыбнулся и посмотрел малышу в глаза.

— Привет малыш, — поздоровался он, припав к земле, чтобы было удобней разговаривать. Котёнок испуганно отступил на шаг, но второй малыш, увидев, что опасности нет, уверенно посеменил к матери.

А Каракалу вспомнилась его маленькая сестрёнка Фелис и остальные малыши их небольшого клана. Он быстро подружился с малышнёй, затеяв с ними шумную возню. Но наглеть было нельзя. Инстинкты рыси бушевали, она страшно боялась за детей, от чего могла утратить молоко. Поэтому вскоре Каракал прервал игры и подошел к молодой матери.

— Мне надо идти. Может ты всё таки знаешь, где найти мудрых?

— Тебе стоит идти туда, где просыпается солнце, — ответила рысь пристально глядя Каракалу в глаза, будто пытаясь найти в них что-то сокрытое, неведомое.

— Спасибо, — ответил Каракал и бросил прощальный взгляд на малышей.

Интересно, мать их часто оставляет одних? Ведь пушистики так малы и беззащитны. Подчиняясь внезапному наитию, юноша встал возле старой ольхи и вложил в окружающее пространство ментальную установку. — Это место под моей защитой. Кто вторгнется сюда, да будет мне враг.

Это действие забрало огромное количество силы. Стала страшно кружиться голова, навалилась слабость и юноша, закрыв глаза, долгое время приходил в себя. Наконец последствия магического эксперимента стали проходить и Каракал отправился в путь, бросив через плечё.

— Удачи.

— И тебе удачи, — прошептала рысь, на глазах которой ожила легенда. — И тебе… Хранитель.

Солнце ещё не взошло, а Диази уже была на ногах. Громко собирая пожитки, она растолкала остальных друзей.

— Угу, — промычал сквозь сон Ирис, когда Ди попыталась его разбудить. А потом перевернулся на другой бок и снова заснул.

— Да что ж такое! — возмутилась фея.

— Давай лучше я, — хищно оскалилась Камомила и щёлкнула пальцами. На голову Ириса тут же хлынул поток холодной воды.

Фей закричал, вскочил на ноги и начал дико озираться. Взгляд его наткнулся на хихикающих Каму с Диази. Только Бэлл так и остался невозмутимым, прислонившись к дереву и отчаянно зевая.

— Что за шуточки? — возмущенно закричал Ирис.

— Добавки? — иронично приподняла бровь Камомила.

— Тьфу на тебя, — отмахнулся фей, протирая лицо ладонью и пытаясь отряхнуть от воды ёжик белоснежных волос. — Чувство юмора у тебя в последнее время каким-то агрессивным стало.

— Так, всё. Надо спешить, — прервала перепалку Диази. — Собирайте вещи.

Кама зажгла светящийся шар, и вскоре друзья ступили на пограничное поле. Они шагали сквозь тьму по пожелтевшей, чуть живой траве. Обминая низкорослые, колючие кустарники. Когда они подошли к Сумеречному лесу, небо только-только стало окрашиваться в серый цвет.

— Они не отвечают, — испуганно прошептал Бэлл. — Деревья.

— Неужели возможно так долго держать в себе обиду? — тихо сказала Диази, широко раскрытыми глазами глядя на переплетённые кроны древесных гигантов.

— Они ждут, пока не извиняться Эры.

Но как не пытались друзья отсрочить миг, когда они зайдут в этот страшный лес, времени на сомнения у них не было.

— Я пойду первым, — сказал внезапно Ирис и шагнул в тень деревьев, не дожидаясь ответа. Друзья переглянулись и последовали за ним.

Сумеречный лес был зловещим местом. Из-за нехватки света здесь не росли ни молодые деревья, ни травы. Животные обходили его стороной, от чего вокруг было ужасно тихо.

Эта тишина невероятно давила на барабанные перепонки. Она была столь глубокой, что даже хруст ломающейся под ногами ветки казался громовым раскатом в ненастную ночь. Разговоры отдавались зловещим эхом. Попытавшись отвлечься разговором, друзья быстро замолкли, сторожко оглядывая местность.