Стихотворения. Проза - Леонид Дмитриевич Семёнов

Дама (целуя её). Поверьте мне, я вас понимаю, милая; кому тут легко? Но в жизни и не то еще бывает. Видите ли, я хотела вам сказать… Вы ведь знаете, кто — я?

Мисс Эми кивает головой.

Дама. Это ведь ни для кого не тайна, какую роль играл во всем мой родной братец, Paul, о, я его не защищаю, нисколько! Мне нет до него никакого дела! — но теперь главное. Я всегда сторонилась этого дома, — мне как-то было, знаете ли, неловко… И я знаю всех тут только понаслышке. Но не в этом дело, теперь главное дети, дети. Не правда ли?

Мисс Эми. Да, да, дети, я сама так думала.

Дама. Мне их невыразимо жаль, если бы вы знали, mademoiselle. Я все готова для них сделать. У меня такое чувство, точно я пред ними страшно виновата. Я их никогда не видела. Но мы все, все виноваты пред ними. (Молчание.)

Дама. Сколько я знаю, mademoiselle, у них тут никого нет. Наша прямая обязанность о них позаботиться; что мы можем сделать? Вы об этом подумали?

Мисс Эми. Я? — я думала, я их увела отсюда. Вы знаете, их madame так бережет от всего. Они такие нервные, чуткие, я боялась за них, я от них все скрыла.

Дама. И прекрасно сделали. Детям вредны сильные впечатления. Но теперь? Я так люблю детей! Я бы могла, пожалуй, их взять на время к себе, что вы скажете на это?

Мисс Эми. Да, это будет прекрасно. Возьмите, madame, их и меня, т. е. ведь и мне можно будет остаться при них, у вас?..

Дама. Да, конечно же! Это действительно мысль! Перемена обстановки, это так хорошо в таких случаях. Но… с другой стороны… Я не подумала.

Мисс Эми. Да? что? Вы не можете?

Дама. Да, видите ли, у меня свои дети. Я ведь мать, я не смею забывать своих обязанностей. Я ничего, конечно, против этих детей не имею: они прекрасные дети, я верю. — Но вы, mademoiselle, конечно, поймете меня: они моим не чета. Мои из другой семьи, у них другие впечатления, другое воспитание… Да наконец и имеет ли эта комбинация какой-нибудь смысл?.. В конце-то концов ведь дети опять вернутся сюда же, все будет по-прежнему, т. е. не по-прежнему, но ведь того, что было, не изменишь… Или вы другого мнения?

Мисс Эми (растерянно). Я? — нет, я только думала… Толя сегодня утром вдруг расшалился, был такой веселый… Это с ним редко бывает, а теперь?.. Бедные дети!

Дама. Но что же делать, mademoiselle. Тут уж не до слез. Мы должны будем им сказать про ужасную действительность.

Мисс Эми. Да? что сказать?

Дама. Простите, Эми, мне трудно это выговорить даже и вам, вы еще не знаете.

Мисс Эми (волнуясь). Что? говорите скорей! да, да. Тот крик смолк. Отчего смолк?

Дама. Не волнуйтесь, дорогая! Нужно быть на все готовым…

Мисс Эми. Так это правда? Боже мой, я догадываюсь. Неужели?

Дама. Тише, тише, нельзя быть такой нервной. Ведь это нужно было ожидать. Тут уж никакой доктор…

Мисс Эми (рыдая). Это ужасно! Простите, я не могу! не могу! Неужели? Я не думала — я все надеялась.

Дама. Господи! не так громко. Что я буду делать! Вы разбудите детей! Закройте лицо, а то дети услышат! Вы ужасно впечатлительны — хотите воды? Я дам вам капель! у меня есть!

Дама идет к столу и наливает воды и капель.

Мисс Эми. О, если бы это был сон! — Вчера, вчера все было, как следует, т. е. не как следует, я не успела, я хотела ей сказать! Она виновата, но… но… это ужасно! вчера она еще смеялась, а теперь…

Дама. Вот возьмите капли, они вас успокоят! Только ради Бога тише!

Мисс Эми. О, она ведь ужасно мучилась, madame? — как вы думаете? Этот крик…

Мисс Эми пьет капли. В это время шевелятся дети. Дама застывает в позе, как была, схватив мисс Эми за руку. Мисс Эми не двигается, закусив платок. Дети понемногу стихают.

Дама (переводя дух). Слава Богу! я уж думала, что они проснутся. Вы должны быть осторожнее, мы можем их испугать.

Мисс Эми. Да, да. — Простите, я не буду — вы только скажите, ну, ну — а он? он что?

Дама. Он, говорят, сам рыдал, как ребенок! Но вы не волнуйтесь. Мы опять разбудим детей.

Мисс Эми (плача). О, он любил ее, madame! Он любил! — он ведь любил? как вы думаете? Такие люди ведь любят? Я теперь боюсь и за него и… и… и… он тоже может?

Дама. Я не знала, что вы так нервны! выпейте еще воды! за него не бойтесь, от него не отходит мой муж и доктор. А завтра его увезут. Возьмите стакан!

Мисс Эми пьет. Молчание.

Мисс Эми (тихо всхлипывая). О, это все ужасно, madame! кто мог это знать! я плачу, простите. Вы так снисходительны, мне самой стыдно! Но, это пройдет, пройдет! сейчас пройдет!

Дама. Вам нужно меньше думать об этом. Думайте лучше о детях, это вас успокоит.

Мисс Эми. Да, дети. Вы правы. Я забыла о них. Это так ужасно! им нельзя говорить про это! они ничего не должны знать! не правда ли? мы им ничего не скажем?

Дама. Да, да, мы им, конечно, всего не скажем. Разве это возможно! я как раз об этом думала. Все им сказать, немыслимо. Об этом не может быть и речи. Но как вы думаете? — Она ведь их мать. Она их любила. Мы должны будем пустить их проститься с ней. Мы не имеем права им препятствовать. Это будет жестоко с нашей стороны. Кто бы она ни была. Это не наше дело. Рано или поздно они все равно все узнают.

Мисс Эми. Да, конечно. Но мы будем молчать. Не правда ли, мы будем молчать?

Дама. То есть как молчать? — я вас не совсем понимаю. Я думаю, мы должны будем что-нибудь придумать, как-нибудь все-таки им все объяснить. Это тяжело, но это наша обязанность. Больше некому.

Мисс Эми. Так вы хотите им все-таки все сказать?

Дама. Не все, милая, — но как в таких случаях обыкновенно делается, мы что-нибудь придумаем, сочиним, мы скажем…

Мисс Эми (горячо). Нет, нет. Это невозможно. Вы их не знаете. Как мы будем говорить им про их папу