Солнечный огонь - Френсис Стивенс

Пока все окликали его, объяснил Теллифер, он обнаружил, что фрагменты рассыпающейся части чаши держатся вместе исключительно благодаря давлению, и перестал отвечать на крики. ТНТ воспользовался металлической пряжкой на поясе своего мехового одеяния и подковырнул маленький обломок, а затем вытянул его кончиками пальцев. После этого более крупные осколки извлекались гораздо легче.

Он не стал оповещать друзей об этих действиях: во-первых, у него слишком сильно пересохло во рту, во-вторых, он побоялся будить в них напрасные надежды. Конечно, он не ожидал благодарности за это. Но вдруг он бы не выбрался оттуда живым! Ладно. Он продолжит рассказ, если его перестанут сбивать вопросами.

Первой мыслью ТНТ был прыжок в глубины. Он кинул вниз несколько осколков и услышал, что там плещется вода. Ну, если они плеска не услышали, то это не его вина. Впрочем, их неведение неудивительно — они так шумели, пытаясь его дозваться. Однако нырять туда Теллиферу не пришлось.

Посмотрев в отверстие, он понял, что, раскачавшись на руках, он сможет спрыгнуть вбок и попадет на площадку под каменными плитами у чаши. Там было очень темно, но он нащупал механизм из огромных металлических стержней и цилиндров. Вероятно, древние строители создали аварийную систему, переворачивающую чашу и опускающую ее в горизонтальную шахту, что означало возможное наличие выхода на другом конце тоннеля.

Спотыкаясь в непроглядной темноте, ТНТ дошел до узкой лестницы и скатился по ступеням. Оправившись после падения, он увидел, что стоит у отпертой задней двери одной из наружных построек на пятом ярусе западной части пирамиды.

Несмотря на слабость после пережитых бед, бессонной ночи и только что полученных ушибов, он ни на секунду не забывал о друзьях. ТНТ удалось дойти до восточной лестницы и спуститься к причалу. Попив и перекусив на борту каноэ, он разрешил себе на несколько минут прикорнуть.

Но природа оказалась хитрее, и проснулся он уже в сумерках. Без сомнений, он проспал весь день, так как в яме ему было не до сна. Друзья постоянно будили его своими воплями. Ладно. Он примет извинения и продолжит.

Даже не обладая практической сметкой, он сообразил, что к предстоящей прогулке стоит хорошенько подготовиться. Поэтому он перекусил и сменил отвратительную шкуру на более пристойный костюм. Побрился. Да, две последние процедуры понадобились ему для моральной поддержки, и он не жалел о потраченном на них времени. Да, он не практичен.

— Ох, ТНТ, хватит тебе! — ухмыльнулся Уэринг. — Удача любит таких, как ты — и мы. Ты превосходно справился. Может, бритье помогло. Как ты додумался прихватить пневматическую винтовку?

Выяснилось, что ТНТ вспомнил, как пытался охотиться на птиц на северных озерах. Такая охота — невероятный подвиг: стоит птицам завидеть вспышку, как они ныряют и оказываются под водой еще до того, как дробь до них долетает. Приложив прошлый опыт к нынешней ситуации, Теллифер понял, что жуткая стоножка не успеет избежать пули, если вспышки не будет.

Пневматическое ружье принадлежало Отуэю и отличалось мощностью. Впрочем, калибр у него был небольшой, и ТНТ взял его с собой лишь на экстренный случай. Забравшись на парапет пирамиды, он видел, как выводят товарищей, и с большим интересом и азартом наблюдал за противостоянием Уэринга и Сигзби. Когда они наконец вцепились друг другу в глотки, а ядовитая желтая башка нацелилась на удар, ТНТ решил, что наконец пришло время проверить действенность пневматического оружия.

Первая пуля угодила в огромный глаз чудища, вторая пролетела мимо головы и ударила кристалл в бок.

Как любой алмаз, долгое время подвергавшийся воздействию высоких температур, «Солнечный огонь» стал очень хрупким — уязвимее обычного стекла. От удара он разбился на осколки с такой силой, что произвел эффект тихого взрыва.

Существо было убито, но не пулями, а «Солнечным огнем». Находясь довольно высоко над полом, кристалл разрушился, не причинив вреда людям. Но голова чудовища очутилась в опасной близости к нему, и ее пронзили осколки и алмазная пыль.

Практик или мечтатель, ТНТ парой выстрелов из пневматического оружия с легкостью уничтожил две главных угрозы пирамиды. Третья — если вообще была опасна в отрыве от первых двух — оказалась отдана на милость собственных жертв.

Друзья решили забрать девушку с собой в каноэ. Прежде чем пытаться исследовать пирамиду целиком и отправиться на поиски иных ее обитателей, отсутствующих по непонятной причине, им необходимо было подкрепиться, отдохнуть и все обдумать. Также перед ними сразу встал вопрос вооружения. На борту каноэ, не считая пневматической винтовки, оставались два дробовика и запасной винчестер. Но свои собственные пистолеты и ружья они взяли с собой в первый же день, тем самым передав их в руки врагов. Даже если «племя» окажется малочисленным, оно будет хорошо вооружено. Требовалась предельная осторожность.

Хватит кидаться в омут с головой. Сейчас стоило планировать каждый шаг. Завоевание пирамиды, начатое Теллифером, должно было продолжиться и закончиться с минимальным риском.

Товарищи стояли и рассуждали подобающим умудренным опытом мужам образом, с жалостью глядя на лежащего без сознания поверженного тирана.

Надо отметить, что при взгляде на хрупкую и изящную деву, напоминающую ребенка, заснувшего на коленях Сигзби, Уэринг с изумлением чувствовал, как на него горячей волной накатывает стыд.

Это дитя воспитывали в варварском окружении. Натаскивали на исполнение религиозных ритуалов, подавляя естественные для нее порывы благородства и делая девушку очень несчастной. Она прилежно исполняла все, чему ее учили, и страдала от этого.

Наконец она начала пробуждаться. Нежные губы порозовели. Непоколебимый в своем благоговейном обожании юноша поправил выбившийся локон ее золотисто-рыжих волос. Уэринг, ставший от стыда чрезвычайно учтивым, бросился на колени и попробовал взять ее за тонкое запястье. Он искренне желал проверить ей пульс. Но Сигзби гневно и презрительно отбросил его руку, показывая, что недавний инцидент не забыт и не прощен.

Упрек был встречен со всей кротостью. Уэринг отступил. Никогда в жизни он не чувствовал себя столь беспомощным.

Медленно открылись большие глаза, затем закрылись и открылись опять. В свете лампы в руке Теллифера девушка выглядела испуганной и неуверенной, на ее лице начало читаться удивление. Она попыталась встать.

Ни один из освобожденных пленников не произнес ни слова. Не исключено, что всем им было любопытно, как она поведет себя в изменившихся условиях. Ждать пришлось недолго.

Она приподнялась и съежилась, подобрав ноги и обхватив себя руками. С минуту она переводила взгляд с одного путешественника на другого. Ранее она никогда не выказывала страха. Но теперь ее рассветно-синие глаза потемнели от откровенного ужаса.

Внезапно она оглянулась. То, что