Кукловод - Сима Гольдман

то сейчас она отступила, уступив место самому постыдному и трусливому страху. С одной стороны хотелось прижаться к нему всем телом, ощутить его запах, подставить лицо поцелуям, которыми он должен осыпать меня... А с другой стороны, я знала, что он если не говорил всех подробностей о жизни на моем последнем месте обитания, то догадывался. А это уже вполне возможный вариант для презирания меня.

Но я ошиблась.

Он не ринулся ко мне стремглав, он просто стоял неподвижным и каменным изваянием. Маска застыла на его лице. Я видела, что маска скрывает боль. Ему больно меня видеть?

Слезинка скатилась по моей щеке, и я опустила взгляд.

Мне тоже не просто, но я держусь.

Стало обидно. Я столько вытерпела... Хотя возможно он считает по другому, ну что же, хозяин — барин.

Генри скривился и протянул руку ко мне.

- Я вас покину на некоторое время. - опомнился Роб.

Мне сил хватила лишь слегка приподнять уголки губ, в подобие улыбки.

Кругляш покинул наше общество, и мы остались наедине. Неловкая тишина повисла как топор на Болейн, в ожидании казни.

Мы смотрели глаза в глаза, но никто из нас не осмеливался сделать и шагу навстречу друг другу.

К одинокой слезинке на моей щеке присоединились и сестры по оружию. Я безмолвно плакала, но не хотела, чтобы мой мужчина видел это и ринулась обратно в ванную. Под шум воды, я выплескивала свою боль, страх и отчаяние.

Прошло несколько минут, когда я услышала тихий стук в дверь, открывать совсем не хотелось. Стук продолжался с нарастающей силой, я вжалась в стену.

- Открой, Лина. Не надо плакать.

Я всхлипнула, сердце разрывалось от тоски.

Генри продолжил стучать в дверь, еще немного и от его ударов ее разнесет на щепки. Удары были все громче и сильнее, на полках уже сотрясались крема и шампуни. Соседи не вызвали полицию на шум.

- Открой, поговорим! - кричали мне за дверью.

Я лишь прижала руки ко рту. Меня накрыло истерикой.

Преграда, между нами, наконец-таки не выдержала. Одним мощным ударом кулака, мужчина пробил дыру посередине.

В открытое "окошко" я увидела его побагровевшее лицо со вздувшимися венами на лбу, и тихо сползла по стеночке, к которой до сих пор прижималась спиной. Подтянув колени к груди, я зажала уши руками, чтобы ничего не слышать, конечно, это не помогало.

- Лина, я с тобой, успокойся. Все хорошо, я здесь.

Его тихий шепот отдавался где-то в самом сердце.

Еще немного и на мои плечи легли его ладони, он присел рядом, завел влажную прядь, растрепавшихся волос, за ухо.

- Ты моя, я здесь, я с тобой...

Тихие успокаивающие слова в купе с любящими поглаживаниями, понемногу успокоили мою истерию.

Тихо всхлипнув напоследок, я протянула руки к любимому и обняла его. И как — будто бы не было ничего вокруг.

Он осторожно поднял меня на руки и отнес в комнату.

Мы уселись на пол.

Его руки гладили меня, словно укачивая. Не доверять такому, не было сил и желания.

Наши губы медленно нашли друг друга и через поцелуй, столь долгий и нежный, мы выплескивали накопившиеся чувства.

- Я люблю тебя, — прохрипел Генрих.

- Я тебя больше.

Уткнувшись носом в его плечо, меня сморила вселенская усталость, и я прикрыла глаза. Волны тепла, заботы и любви убаюкивали, мягко качая на своих волнах.

Сейчас, немного расслаблюсь и нужно будет кое-что обсудить.

Не хочу, чтобы Генри занимался салоном. Не хочу, чтобы он вообще участвовал во всем этом.

Хочу тихую, мирную жизнь, семью и его.

Это были последние мысли, прежде чем я провалилась в сон.

А там... мои руки опять были в крови, и я бегала по лабиринту коридоров, в поисках спасения. Умом понимала, что он мертв и больше не побеспокоит меня. Но багровое пятно на полу все не смывалось, сколько я его не терла, сорванной со столика скатертью.

Я его убила и не просто, а уничтожила его душу. Он не вернется, как и не вернется покой.

Оставалось смириться и жить дальше, но я продолжала то бежать, то тереть паркет от крови, лишь размазывая ее. Сезара не было во сне, но он ощущался везде, в каждом элементе декора, в каждом коридоре, в самом воздухе, а потом все прекратилось.

Я ощутила руки Генри, обнимающие меня, и погрузилась в спокойный сон без сновидений. Кошмары больше не мучили меня.

Сладко потянувшись после сна, я все еще ощущала его тело, мирно спящее рядом. Его мерное дыхание шевелило волоски на моем затылке. Все так как должно быть в хорошей сказке с хэппи эндом.

Злодей побежден, красавица спасена, а рыцарь влюблен.

Но в жизни все иначе: красавица только в ночи красотка, злодея сама прикончила и из темницы сама же и выбралась, ну а принц все так же влюблен и любим.

Вроде бы герои одни и те же, но суть у сказок разная, а вместо эпилога и "жили они долго и счастливо" предстоит долгая война по уничтожению "опухоли" в нашем мире.

Вот только что делать, если Генри не согласится? Тогда борьбу продолжу сама и может быть на противоположной стороне. Но сейчас мы вместе и нам хорошо, а это главное.

Глава 20

Так тепло и спокойно, уютно и легко...

Проснулась от запаха кофе. Терпкий и манящий аромат витал в воздухе, что — то шкворчало на сковородке со стороны кухни. Ммм...

Сонно потянувшись, я нащупала рядом теплую тушку Генри, но кто же тогда там?

Оказалось, на кухне меня ждал Роб с ароматными сырниками.

Как только я привела себя в порядок, он сразу мне положил в тарелку вкуснятину, щедро полил вишневым вареньем из старых запасов, переданных мамой.

- А чего им пылиться? Правильно — нечего! - провозгласил "кругляш"

Это не могло не улыбнуть и я принялась поглощать угощение. Сырники были с изюмом, посыпанные обильно сахарной пудрой и наивкуснейшие, такие готовит только мама...

- Как ты смог?

- Да, что тут уметь, роднуль. Все просто! Во-первых, двадцать первый век на дворе и интернет со списком рецептов никто не отменял, во — вторых, — он сделал глоток кофе, — творог купить в магазине у подъезда может любой дурак, ну, а добавить пару яиц и пару ложек муки, и пожарить на имеющемся масле, вообще раз плюнуть.

- А сахарная пудра? А изюм?

- Ты сахар, что, никогда в