Записки рыболова-любителя. Часть 7. Путинские времена. Том 7.2. Второй срок - Александр Намгаладзе

Я ему сообщил, что в Вену собираюсь на Ассамблею наук о Земле в конце апреля, и предложил встретиться там. Митя промямлил, что Вена это всё-таки далековато, а у них финансово ситуация напряжённая, на что я ему сказал, что проплачу дорогу. Митя поблагодарил за приглашение, но обсудить этот вопрос договорились попозже: я и сам-то ещё документы не оформлял.

В ФАР я ездил на совещание проректоров по научной работе рыбных вузов, как бы деньги делили по секции «Образование». Скучно описывать. Пакеты «от ректора» возил с рыбой и коньяком Баранову и Сазонову из отдела вузов. Приняли как должное, но никаких полезных для МГТУ последствий от этого не последовало, в частности, при делёжке денег, 20% которых ушло вообще на сторону, в частную фирму «ТрансАС». У них «пакеты» наверное посолиднее были.

Помимо «пакетов» наш ректор ещё и премии проректорам выписывал, а деньги себе забирал тратить на московских чиновников, и на моё изумление в связи с этим объяснял, что в Москве иначе нельзя, ничего не пробьёшь. Тут уж я совсем затосковал от своей новой должности и начал подумывать о возвращении в ПГИ на чисто научную работу без каких-либо административных обязанностей.

О чём и поговорил с Терещенко. Тот, конечно, приветствует, хотя денег и не обещает. А я уже и не прошу. Здоровье дороже.

Сашуля же начала ремонт квартиры в разгар моих проектных страданий. 15 лет квартира не ремонтировалась за исключением маленькой комнаты, ванной, туалета и когда-то кухни. А тут мастер хороший освободился. Пришлось начать. Мастер – Саша, действительно, приятное впечатление оставляет. Очень тщательно работает. Кафель в кухне уже положил. Но из-за тщательности, наверное, дело движется очень медленно и затянется, судя по всему, надолго.

Да, забыл описать, как я Новый год встречал – в одиночку! Впервые в жизни.

Сашуля в Калининграде была, а оттуда в Гданьск к Лебле ездила с Ириной и Алексеем. Осталась довольна поездкой, а вот атмосфера в Иринкином семействе ей не понравилась – все орут друг на друга.

25 февраля 2005 г., Мурманск

А на Ирину опять накатило. Нынешний год последний, когда можно бесплатно приватизировать квартиры. И ей опять вздумалось настаивать, чтобы Митя выписался из нашей калининградской квартиры с тем, чтобы приватизировать квартиру исключительно на себя. А не согласится – она в суд на него подаст, поскольку он, мол, всё равно в квартире не живёт.

Обо всём этом она поведала по телефону Сашуле. Я в разговор не вмешивался, чтобы из себя не выйти, не сказать что-нибудь уж совсем грубое: ты совсем, что ли, совесть потеряла или рехнулась, доченька, крыша у тебя поехала – брату судом угрожать? Сашуля же нашу совместную позицию высказала чётко: мы решительно против выпихивания Мити, приватизируйте квартиру совместно, а дальше будет видно за кем какую долю оставить.

Уже, однажды подняв эту волну, Ирина поссорила нас с Митей и Леной, поскольку мы с Сашулей больше защищали её и уговаривали Митю от своей доли в калининградской квартире отказаться. И зря, как оказалось. И вот второй накат.

Мы надеялись, что, узнав мнение родителей, Ирина откажется от претензий к Мите или хотя бы от попыток угрожать ему судом. Ан нет. И вот сегодня Митя переслал нам своё письмо Ирине и Ивану, написанное им после телефонного разговора с Ириной.

Письмо Мити Ирине и Ивану от 25 февраля 2005 г.

Ирина и Ваня!

К вашему телефонному звонку в субботу.

В этом письме я хочу прояснить свою позицию в нашем споре. Думаю, что в телефонном разговоре Ирина не смогла (или не хотела) ее выслушать и понять.

Ирина!

Я думал, что время может изменить твою позицию в этой ситуации, но вижу, что она не сдвинулась ни на миллиметр. Для меня это очень горько и больно.

Твой звонок через два дня после оформления нашего брака был для меня очень большим потрясением. Для меня он означает, что для тебя существуют только свои цели, ради достижения которых можно пожертвовать отношениями с братом.

Квартиру эту получали наши родители, и по совести она им и должна принадлежать.

Что касается нас с тобой, то мы оба в ней выросли, и имеем равные на неё права.

На что я не могу согласиться, это отказ от своих прав на квартиру только в твою пользу.

Я не знаю такой логики и справедливости, по которой тебе полагается все, а мне ничего. Мне кажется, что ты аргументируешь свою позицию тем, что мы якобы зарабатываем здесь уйму денег, но, во-первых, это далеко не так, мы с трудом сводим концы с концами, во-вторых, всё, чего мы добились здесь, это результат нашего труда, мы ничего ни у кого не крали, никого не обманывали, надеялись только на свои силы. Доводы, что брат «богатый», поэтому на его права можно наплевать – это большевистская логика. К тому же наше положение гораздо менее стабильно, чем у вашей семьи, нас в любой момент могут выкинуть отсюда, и мы не знаем, где и с чем мы очутимся завтра. Лена сейчас безработная, и при нынешней ситуации на рынке труда в Германии её шансы найти работу небольшие.

Еще более оскорбительно звучит аргумент, что только тебе надо заботиться о своих детях. Кто давал тебе право считать, что нам не надо заботиться о наших будущих детях?

Я не думаю, что мы с Леной сделали что-либо плохое в отношении тебя и твоей семьи.

Мы всегда были готовы помочь и по своим возможностям помогали вам. Не думаю, что я давал тебе повод относиться ко мне с недоверием.

Я думаю, мы несём общие моральные обязательства и друг перед другом, и перед родителями, которым в ближайшее время тоже нужен будет свой кров на «материке». И нам надо будет думать не о том, кого «обманули» родители, а о том, как им помочь. Я не считаю, что твое убеждение быть единственной владелицей квартиры отвечает этим моральным обязательствам.

Я допускаю, что суд, о котором вы упомянули, передаст квартиру в твою собственность. Но ценой этому будет потеря отношений с твоим братом. И я думаю, что это очень большая цена. Квартира этого не стоит. В конце концов все мы получим свои полтора метра под землей. И для меня важна не столько она, столько твое отношение к нам. Невозможно строить свое благополучие, шагая по головам других людей.

Пока у тебя есть еще шанс изменить ситуацию к лучшему. Хотелось бы верить, что ты им воспользуешься.

Митя.

Я тотчас же написал Мите:

Здравствуй, дорогой сынуля!

У Ирины очередное завихрение, но ты не обращай на это особого внимания. Конечно, мы с мамой понимаем, как тебе это неприятно. А нам-то с мамой каково?

Хочется надеяться, что вы сумеете выйти из сложившейся ситуации с сохранением собственного достоинства и в своих, и в наших с мамой глазах.

Выиграет тот, кто будет порядочнее и благороднее. Да и умнее, в конце концов.

Ирине я, конечно, скажу, что судиться с тобой для неё будет равносильно тому, чтобы судиться со мной. В этом случае она проиграет абсолютно и безусловно. Локти потом будет кусать…

Оставив же эмоции в стороне, сформулирую сейчас нашу с мамой позицию: квартиру следует приватизировать вам с Ириной в равных долях, оставив вопрос об её фактическом разделе на будущее.

Ты-то хоть, Митя, неужели сомневаешься, что мы с мамой учитываем всё и в равной степени желаем добра вам обоим?

Когда я советовал тебе уступить Ирине, я уверял тебя, что ты не прогадаешь. Но понимаю теперь, как трудно было тебе согласиться с этим тогда, а теперь, наверное, и ещё труднее. И согласен с тобой, что Ирину надо ещё учить, как себя следует вести…

Главное, что мне хочется тебе сейчас сказать: не волнуйся, ты не будешь обделён ни при каком повороте дел.

Целую, Папа

724. Март. Старый петушок и три молодые курочки

М а р т 2 0 0 5 г.

6 марта 2005 г., Мурманск

«Старый петушок и три молодые курочки». Это Наталья Георгиевна Клеймёнова так выразилась по поводу моих красавиц-аспиранток (Маша Князева, Лена Доронина и Юля Зубова), которых я привёз в Апатиты на очередной Апатитский семинар «Физика авроральных явлений», где мы представили три доклада. Ездили на университетских «Жигулях» 12-й модели без особого комфорта, но девочки остались довольны поездкой. Я же хвастался, что у меня ещё и моложе есть ученицы (Оля Волоцкова и Света Порубова)…

А в это время Митя приезжал в Калининград разбираться с Ириной, и так ни до чего они не договорились. Сашуля по телефону уговаривала Митю уступить Ирине, но не уговорила, а Ирина с ней и разговаривать не захотела – на всех озлилась. Я же с Сашулей потом спорил, что нечего Мите уступать Ирине: как он Лене будет свою уступчивость объяснять? Ведь именно из-за Лены Ирина выпихивает Митю из квартиры, и как же можно её в этом поддерживать, какая бы там Лена не была!