Черно-белая любовь (СИ) - Азарова

— Что вы..

— Хаят… не уходи. — сердцебиение учащается, руки дрожат, мужчина берет мою ладонь и преподносит к своей щеке, нежно зарываясь в ней носом.

Хаят… это его. жена?

— Должно быть у вас жар, вы бредите. Позвольте я позову Адама, он вызовет врача! — пытаюсь я встать, но мужчина несмотря на свою слабость крепко ухватился за меня. Ему точно плохо?

— Я тебя …не отпущу… останься со мной… хотя бы на эту ночь..- смотрит он на меня из-под своих длинных ресниц и что-то в груди моей защемило.

Этот мужчина. как же сильно он ее любил, почему-то эта мысль наводила меня на грусть.

Да что же это со мной? С ума сошла?

Может все таки оставить его и уйти?

— Ах… — вырывается возбужденный стон, когда я чувствую нежный поцелуй на ладони. Он только что поцеловал мою ладонь! Боже! И это было так нежно. даже чувственнее тех кратких поцелуев, что он оставлял каждое утро на моих губах.

— Я так по тебе скучаю… — губы его содрогаются в лёгкой, болезненной улыбке, а глаза закрыты.

Я быстро смахиваю слезу, что одиноко скатывалась по щеке. Почему я плачу?!

Уйти не могу, что-то не позволяло мне просто бросить мужчину одного.

Я тянусь к краю его одеяла и вдруг замечаю бинт.

— Какого дьявола? — шепчу я и раскрываю одеяло больше. Его плечо было перевязано, но виднелся красный след. Он… ранен… но видимо ему оказали первую помощь, но так почему же за ним никто не присматривает? Видимо из-за раны и возник жар, но кто мог его ранить? Неужели он погряз в каких-то проблемах?

Что же он за человек..?!

Я качаю головой. И думать не хочу, даже если спрошу, не ответит.

Но оставить его в таком состоянии не могу. Я оборачиваюсь и вижу рядом с кроватью кувшин с водой.

Вот бы ещё тряпку найти… может если я попытаюсь встать, что-то добуду?

Но мужчина ухватился мертвой хваткой за мою руку, не позволяя и двинуться.

Уфффф! Я тяжело вздыхаю. Сил моих больше нет. Остается лишь одна тупая идея.

Я тянусь к краю своей футболки и быстрым движением рву ее на две части, сделав из нее топик.

— Когда я была вся в ранах, вы мне медсестру приставили, не позволяли и шаг без неё лишний сделать! — намочила я тряпку водой из кувшина и приложила на лоб мужчины, недовольно ворча. — А тут сами в таком состоянии и не попросили ни у кого помощи? — хмурюсь я, смотря на голый торс мужчины.

— Как же прохладно..- блаженно шепчет он и касается моей рваной футболки на своём лбу, продолжая сжимать мою руку.

Глаза непроизвольно начинают шастать по голому телу и я потихоньку пылаю… такое красивое тело… святой Султан Сулейман!

Он словно творение какого-то художника, каждый его изгиб, каждый мускул, само совершенство! Я кратко провела пальцами по его коротким волосам на груди.

— А это что? — вдруг замечаю я глубокий шрам на животе и пальцами провожу по нему. Такой грубый… как же это произошло интересно?

Мужчина перехватывает мою ладонь и переворачивается на бок, что-то невнятно бурча себе под нос.

— Снова ты..- лишь слышу я отчётливо и далее как в тумане. Ему что-то снится?

— О Аллах! — срывается с моих губ, когда я вижу спину целиком и полностью в рубцах. Словно его резали живьём!

Дрожащими пальцами я касаюсь спины, раны казались старыми, но навсегда оставили след на рельефной спине, разглядеть отчётливее не успеваю, мужчина вновь ложится на спину.

И почему даже с такими рубцами на теле он кажется мне… прекрасным?

И почему же шрамы на спине у него, а сердце разрывается от боли у меня? У меня кажется действительно проблемы с головой! Забудь Ягмур! Приди в себя!

Стоны мужчины вновь привлекают мое внимание, он не утихает, а мои лёгкие потряхивания по плечам не помогают его разбудить. Кажется он видит кошмар.

Я начинаю разглаживать морщинки на лбу, и с губ моих срываются строки песни.

Когда Альпа так же беспокоят кошмары, я делаю то же самое и он успокаивается. Это глупо но. может и его отцу поможет?

И почему в голове в этот момент всплыла песня «Rüyalara sor» в исполнении Mustafa Ceceli?

Я перехожу с одного уголка лица к другому, пытаясь запомнить каждый изгиб, ведь мне придётся ещё его и рисовать в комнате Альпа, а это такая прекрасная возможность.

— Dermanısın Her Derdin (Ты лекарство от любой беды)

Yok Mu Başka Yolu (А есть ли (у меня) другой путь?)

Biraz Daha Gül Bari (Улыбнись хоть немного)

Son Bi' Çarem Olur (Пусть это будет моей последней надеждой)

С каждой строкой его морщинки разглаживаются, и дыхание выравнивается, поэтому я решаю продолжить, спускаясь на пол рядом с кроватью, не отпуская мужчину.

— Uyanmak Zor Sensiz (Сложно без тебя просыпаться)

Gel De Rüyalara Sor(А ты приди и спроси у моих снов)

Kendime Zor Geldim(Тяжело приходить в себя)

Elini Kalbine Koy(Приложи свою руку к сердцу)

Utanmıyor Gözlerimin Içine Bakarken..(Когда ты не стесняясь смотришь мне в глаза

Ciğerim Mahvoluyor.. (Мое нутро пылает)

Hayallerim Cehennemin Dibine Batarken (Когда мои мечты тонут в пучине ада)

Ellerin Kayboluyor (Теряются твои руки)

Ayrılığın Yaramızın Üstüne Basarken(Когда ты затрагиваешь рану нашей разлуки)

Içime Dert Oluyor(Это причиняет мне боль)

Ben Baharı Görmeyi (Когда надеясь увидеть весну)

Bi' Yolunu Ararken, Kışımız Sert Oluyor (Я ищу еще один путь, зима становится еще суровее.)

Я вновь промакиваю тряпку в воде и начинаю проводить по лицу Хакана, а затем и по торсу, охватывая все доступные для меня районы.

Так за ухаживаем я совсем не заметила, как заснула, сидя на полу, все ещё заключённая в мертвую хватку мужчины.

— Мама! — вдруг слышу я в тишине и резко поднимаю голову.

— Что..- не успеваю я ничего спросить, увидев мужчину в кровати, что смотрел на меня вновь своим холодным взглядом. Я уснула? Как давно? Такое ощущение, будто и минуты не прошло.

— Мама. ты блосила меня..? — появляется рядом Альп, с глазами залитыми слез.

— Нет нет, что ты солнце, мама тебя не бросала. — тяну я малыша на свои колени, замечая, что Хакан бей отпустил наконец мое запястье. Мужчина пользуясь тем, что я отвернула Альпа от него, быстро тянется за футболкой и накидывает ее, очевидно скрывая свои раны от сына.

— Мама просто..- замялась я с объяснениями.

— Это я попросил маму прийти сюда, мне нужна была ее помощь. — вновь ложится он и делает тяжёлый вздох.

— Папе нужна