Дон Педро (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

– Что скажете? – спросил Бокис у Ивана Яковлевича.

Брехт вздохнул:

– Обычная броня в 15–20 миллиметров может предохранить только от пуль. Нужна броня более толстая. Нужна низкая башня, и танк должен быть шире.

– Более толстая… 30, 40, 50, 70 миллиметров, больше или меньше? – сдержанно спросил Бокис.

– Об этом надо подумать, проверять, я не конструктор, но 30 миллиметров это мало. Мы такую пробивали.

– А какой двигатель потянет такой танк с толстой броней? А ходовая часть?

– Мы захватили один японский танк. Тип 89 или, как у них называется, И-Го. Говно полное. Дурак проектировал. А вот двигатель там лучший в мире. Это дизель. Соляра не горит ведь. И дизеля мощней, хоть и менее скоростные. Мы двигатель посмотрели, называется «Мицубиси» A6120VD дизельный рядный 6-цилиндровый воздушного охлаждения, в нём 120 л. с. В полтора раза мощнее, чем у нас на Т-26. Танк целый и невредимый, могу для изучения передать. Надо весь выкинуть. Говорю же – ерунда, а вот двигатель разобрать, изучить и повторить. И ставить на танки вот с моих рисуночков и не вдоль танка, а поперёк. Раз танк шире будет, то влезет.

Пришлось и этому про войнушку рассказывать, и как обычными ружьями пожгли девять танков за несколько секунд.

Мрачным оставили латышского стрелка.

– Мне в Политуправление нужно, – Брехт повернулся к Тухачевскому, когда пришли к нему в кабинет назад за чемоданом.

– Хочешь, чтобы маршал тебе дорогу показывал. Иди, язык до Киева доведёт. На этаж спустись. Там найдёшь.

Пошёл. Вот интересно, сделают большие начальники что-нибудь до того как их расстреляют или в холостую время потратил.

Событие двадцать четвёртое

– Пап, я хочу заняться балетом.

– Нет, сыночек, это опасно.

– Почему?

– Я тебе ноги переломаю.

Всесоюзный староста Калинин, на самом деле был не стар. В то время, когда Троцкий приклеим ему кликуху «Всероссийский староста» в 1922 году, когда Калинин по существу возглавил огромную страну, то есть стал председателей ЦИК, ему было всего сорок семь лет. Через два года погоняло поменялось – Михаил Иванович стал «Всесоюзным старостой». И ему всего сорок девять лет. Да, бородка седая и некоторая помятость лица старили этого деятеля. Сейчас, на момент вручения ордена «Красного Знамени», или вернее «Боевого Красного Знамени», как его теперь стали называть, после утверждения ещё и ордена «Трудового Красного Знамени», Калинину Михаилу Ивановичу стукнуло шестьдесят.

Ну, как бы уже и не мало. Но порох у старосты ещё есть, на людях прикидываясь старичком, Михаил Иванович ни одной балерины Большого театра мимо себя не пропустил. Все побывали у него на даче.

Дело в том, что в 1922 году, едва товарищ Калинин вступил в должность председателя ВЦИК, ему товарищи поручили присматривать за работой Большого театра. И он взялся за дело. Михаил Иванович проверял качество постановок перед премьерами, на которые должно было прийти высшее партийное руководство.

Человек вообще слаб, вот и товарищ Калинин ослабел, стал совмещать «приятное с полезным». Так уж совпало, что политику очень нравились балерины, а последние, зная об этом, не упускали своего шанса и постоянно с ним кокетничали. Михаил Иванович дарил им шоколад, импортное бельё, приглашал на ужин. В расчёте на подарки они не отказывали ему в маленьких вольностях и поцелуях в шейку. И взыграло ретивое.

И даже изнасилование несовершеннолетних учениц было. И потом сокрытие этого путём банального убийства. Сталин обозвал его «похотливым козлом», но пока не тронул. Потом найдёт хитрый способ, но потом.

У «Всесоюзного старосты» руки не дрожали, когда он вручал Брехту коробочку с орденом «Боевого Красного Знамени». Мило улыбался, сверкая очёчками, руку жал вполне крепким мужским рукопожатием. Был одет в белый костюм и на груди у самого красовался орден «Ленина». Рядом стоял и товарищ армейский комиссар второго ранга Аронштам. Ему тоже дали орден, а как же, воевал ведь, и даже очень успешно, вон в очередной раз самураев причесали.

Вчера Брехт всё гадал, чего ещё подлого этот, с позволения сказать товарищ, затеял, заманивая его в свои тенета. И был глубоко поражён в очередной раз. Ничего плохого или подлого Лазарь Наумович не замышлял и не сделал. Даже, можно сказать, наоборот. Он вручил Брехту несколько печатных листов, что-то типа справки по Республике Тува, куда сам и постарался его советником упечь. Придя в гостиницу, Брехт их почитал. Это получалась самая настоящая синекура. Во-первых, всё население Тувы это восемьдесят тысяч человек и из них почти двадцать это русские или русскоязычные и это на 170 500 км². Один человек на два квадратных километра! Местные в долинах пасут скот. Яков, верблюдов, лошадей, овец. И живут в юртах. Во всей республике всего четыре тысячи деревянных домов и один каменный и это электростанция города Кызыл, столицы Народной Республики Танну-Тува. С 1926 года – Тувинская Народная Республика. Сам город Кызыл тоже несколько раз названия менял. Основан в 1914 году, как город Белоцарск. После Великой Октябрьской революции, город в 1918 году был переименован в Хем-Белдир. Этот правильное название, которое отражает географические особенности местоположения города: тув. хем – «река», тув. белдир – «место слияния», что указывало на слияние рек Бий-Хем («большая река») и Каа-Хем («малая река»); в русскоязычном переводе эти реки известны как Большой и Малый Енисей соответственно, путём их слияния образуется собственно Енисей. Самое прикольное – в армии, куда его и направили советником. Это полк. Маленький. Полк состоит из двух кавалерийских эскадронов и отделение пулемётов. Наверное, одна тачанка с «Максимом» есть. А нет, вот ещё пара пушек устаревших ещё при Николае втором.

Кого там и чему он может научить? Монголов, ну, ладно пусть тувинцев, скакать на лошадях и джигитовке, да он сам не умеет. И кроме того там полно ещё и военных инструкторов, которыми он будет рулить. Дебилизм. И на самом деле – Синекура, а ещё возможность пережить, попивая кумыс, репрессии. Вот – вот же начнутся. По всей стране после убийства Кирова взревновавшим мужем уже идут, а в армии начнутся через пару месецев.

– Чего ворон считаешь? – Толкнул, задумавшего о перипетиях своей судьбы, Ивана Яковлевича Аронштам. – Вон уже на банкет все пошли.

Глава 9

Событие двадцать пятое

Говорят, однажды, во время проведения в колхозе конкурса двойников Аллы Пугачёвой, в нем тайно приняла участие настоящая Алла Пугачёва. Но победила в конкурсе все равно жена председателя.

Москва, по которой гулял вечером после банкета Иван Яковлевич, оставила гнетущее впечатление. Серо и убого. Он даже взял извозчика и съездил к своему дому, квартиру в котором у него отжал сосед. Облупленный домик с рамами тоже облупленными, где иногда вместо стёкол второго ряда была бумага натянута. Трава с лопухами у дома, и всё окурками забросано. Есть в будущем плюсы. А ещё запах. Читал в попаданческих романах, про то, что дышишь там, в прошлом, полной грудью. Где? В Москве, которую топили углём. Миллионы печей и котелен. Прямо на кашель пробивало. Ещё и давление видимо поднялось. Весь дым к земле припал. Запах пепла, дыма, помоек. Ужас. Решил, как можно быстрее, выбираться. Задерживало только одно. Нужно было повидаться в НКИДе с товарищем Литвиновым. Вон, как высоко взлетел!!!

Пошёл с самого утра. Пешком по утренней свежести. Хрена с два, запах угля никуда не пропал. Прохладненько утром и хозяева печки затопили. Благо идти недалеко. С 1918 года в здании на углу улиц Кузнецкого Моста и Большой Лубянки размещался Народный комиссариат иностранных дел. Ранее здесь был доходный дом Первого Российского страхового общества. В 1924 году после сноса Введенской церкви и колокольни и установки памятника товарищу Воровскому, на средства НКИД и НКВД, площадь перед зданием НКИД получила наименование Воровского.