Другой Владимир Высоцкий - Федор Ибатович Раззаков

плоти той части либеральной советской интеллигенции, которую причисляют к западникам и к которой принадлежал сам Любимов.

В эту компанию суждено было попасть и Владимиру Высоцкому — человеку, имевшему чуть ли не меньший «зуб» на советскую власть, чем Любимов. По рассказам отдельных очевидцев создается такое впечатление, что Высоцкий в ту пору был чуть ли не подпольщиком. Вот как, к примеру, вспоминает о его «предтаганковском» периоде жена Павла Леонидова (родственник Высоцкого по отцовской линии, в 70-х он эмигрирует в США):

«У Володи было трудное время, когда КГБ ходил за ним буквально по пятам. И он часто скрывался в нашем доме. Однажды прибежал Паша: «Уничтожай пленки! За Высоцким охотятся!» И все записи, все песни пришлось уничтожить. Бобины были большие, они были раскручены, и мы мотали, мотали тогда с этих бобин… Ведь вся черновая работа над песнями шла в нашем доме. Приезжал Володя в 2–3 часа ночи в очень тяжелом душевном состоянии, потому что он метался. А он же был искренний, и все это выливалось в песнях. А песня — это была импровизация: садился за гитару и начинал играть. Они писали на стационарном «Днепре», потом прослушивали и что-то исправляли. А дети были маленькие, и я все время ругалась: «Володя, тише! Я тебя-выгоню! Я не могу это терпеть: нас арестуют вместе с вами!..»

В течение года было такое тяжелое состояние. Самый тяжелый период его гонений. Это было до 1964 года, до работы в «Таганке». Дочке Оле было лет 5–6. В час ночи мы закрывались на кухне, и тут он все высказывал нам. Кроме тех песен, что знает народ, были еще песни и другие. И были черновики… и я ходила собирала, и все это сжигалось, выбрасывалось. Уничтожено столько писем, столько записей…

Жили как на пороховой бочке… Приезжал Володя подвыпивши. Никогда не ел почему-то. Выпивал. Брал гитару, и пошло… Они пели про все, и про Советскую власть. Они от этого умирали, наслаждались, я боялась, что кто-то услышит, дрожала…»

Глава 3

«СО ЗВЕЗДОЮ В ЛАПАХ…»

9 сентября 1964 года Высоцкий был взят по договору на «Таганку» на два месяца во вспомогательный состав с окладом в 75 рублей в месяц. Первый выход на сцену состоялся у него десять дней спустя: Высоцкий подменил заболевшего актера в роли Второго Бога в спектакле «Добрый человек из Сезуана». По причине ремонта старого здания Таганки спектакли тогда проводились в Телетеатре на площади Журавлева.

А в середине октября в СССР сменилось высшее руководство: в отставку был отправлен Н. Хрущев. В тот момент многим в мире показалось, что сменщики отставника разобрались в сути либеральных хрущевских реформ и отныне пойдут другим путем — противоположным. Но это оказалось не так. Хрущев был отправлен бюрократией в отставку по причине выработки своего ресурса — то есть все, что было надо, он сделал: осудил Сталина и его политику по отношению к бюрократии, вычистил большинство адептов Сталина из верхушки КПСС и дал старт либеральным реформам. Теперь все эти завоевания требовалось закрепить, и сделать это должен был уже другой руководитель — более адекватный и предсказуемый для номенклатуры, чем Хрущев. Таким человеком стал Леонид Брежнев.

Тем временем 24 октября в Театре на Таганке начинаются репетиции спектакля «Десять дней, которые потрясли мир». У Высоцкого в нем сразу несколько ролей: матрос на часах у Смольного, анархист и белогвардейский офицер. В этом же спектакле он впервые выступит в качестве певца: в образе анархиста лихо сбацает еврейские куплеты «На еврейском (он пел — «на Перовском») на базаре». Чуть позже он напишет для спектакля три собственные песни. Причем две из них, которые можно назвать просоветскими (в них воздавалась хвала большевикам образца 17-го года), были короткими (включали в себя лишь по два четверостишия), зато песня «В куски разлетелась корона…», содержавшая в себе антисоветский подтекст, насчитывала целых четыре куплета. Именно она и станет одним из аллюзивных «гвоздей» этого спектакля, привлекшим к нему внимание диссидентствующей публики, которая, устав от официальных манипуляций с ее сознанием (со стороны государства), искала возможности отдаться во власть манипуляций неофициальных (со стороны системной оппозиции). «Таганка» и лично Высоцкий такую возможность им предоставили.

Где дух? Где честь? Где стыд?

Где свои, а где чужие,

Как до этого дожили,

Неужели на Россию

Нам плевать?!.

По сути, именно с этого момента Высоцкий стартовал как аллюзивный певец, «глашатай свободы» либерального толка. «Одежды» певца блатных песен стали ему тесны. Ведь под гипноз тех песен подпадал достаточно узкий и специфический круг слушателей: в основном молодежь из разряда неблагополучной. Интеллигенция, при всем ее интересе к «блатной» тематике, все-таки не могла позволить себе очароваться ею настолько, чтобы сделать ее своим «маяком». А вот социальные и сатирические песни позволяли Высоцкому значительно «раздвинуть горизонты» и начать манипулировать сознанием не тысяч, а миллионов людей. Тем более что такая трибуна ему теперь была предоставлена, поскольку системная оппозиция стала официально опекаться самими властями. Именно став участником либерального «проекта «Таганка», Высоцкий в итоге и вырастет в того крупномасштабного манипулятора, слава которого длится до сих пор. А теперь послушаем на этот счет мнения профессиональных психологов.

И. Рыбин: «Одной из важных операций в любой программе по манипуляции сознанием является «захват аудитории» — привлечение внимания объекта и установление доверительных отношений (устранение психологической защиты). Для этого используется множество уловок и соблазнительных приманок, направленных как к разуму, так и к чувствам человека. Первое правило для успешного контакта — заявить о том, что отправитель сообщения входит с аудиторией в какую-то общность (по социальному, национальному, культурному признаку). Первый признак манипуляции — уклончивость в изложении собственной позиции, использование туманных слов и метафор».

Как мы знаем, песни Высоцкого буквально переполнены туманными словами и метафорами. И аудитория его песен поначалу была специфическая: либеральная общественность, которая имела с Высоцким одну общность, как по культурному признаку, так и по социально-национальному.

М. Холкина: «Природа манипулирования сознанием состоит в наличии двойного воздействия: наряду с открыто посылаемым сообщением манипулятор посылает адресату закодированный сигнал, надеясь на то, что этот сигнал разбудит в сознании адресата те образы, которые нужны манипулятору. Это скрытое воздействие опирается на «неявное знание», которым обладает адресат, на его способность создавать в своем сознании образы, влияющие на его чувства, мнение и поведение. Искусство манипуляции состоит в том, чтобы пустить процесс воображения по нужному руслу, но так, чтобы человек