Под знаком Близнецов - Розамунда Пилчер

— Там была ветчина, рыба, пудинг, груши и апельсины… — продолжала читать Таппи.

Шторы были задернуты, но на улице поднимался ветер, и от окна сквозь неплотно пригнанные рамы тянуло сквозняком. Полотнища штор слегка вздувались, как будто за ними кто-то прятался. Джейсон придвинулся поближе к Таппи. Он был рад, что она рядом. В эти дни он почти не отходил от нее, боясь, что за время его отсутствия произойдет что-то страшное, не имеющее названия, и он больше ее не увидит.

Чтобы ухаживать за Таппи, в Фернриг приехала настоящая медицинская сестра. Ее звали миссис Маклеод, она приехала из Форт-Уильяма на поезде, и Уотти ездил на машине встречать ее. Они подружились с миссис Уотти и частенько пили чай на кухне, разговаривая громким шепотом. Сестра Маклеод была высокой, прямой и страдала от варикоза. На этой почве они с миссис Уотти и подружились.

— Как-то утром Люсинда и Джейн отправились на прогулку…

Внизу, в холле, зазвонил телефон. Таппи перестала читать, подняла глаза от книги и сняла очки.

— Читай дальше, — попросил маленький Джейсон.

— Там телефон звонит.

— Тетя Изабель возьмет трубку. Читай.

Таппи продолжила чтение, но Джейсон понял, что ее мысли далеки от книги. Звон умолк, и Таппи снова остановилась. Джейсон сдался.

— А кто это звонит? — спросил он.

— Я не знаю. Но думаю, сейчас Изабель поднимется к нам и скажет.

Они сидели вместе на большой кровати, старая женщина и маленький мальчик, и ждали. Снизу смутно доносился голос Изабель, но они не могли разобрать, что она говорит. Наконец раздался короткий звоночек, означающий, что она положила трубку, а затем они услышали, как она поднимается по лестнице и идет по коридору.

Дверь открылась, и появилась Изабель. Она улыбалась, излучая сдержанную радость. Мягкие седеющие волосы слегка растрепались и окружали сияющее лицо рыжеватым ореолом. Она даже помолодела.

— Хотите услышать хорошую новость? — спросила Изабель.

Она вошла и закрыла за собой дверь. Сасси приподнялась над складками одеяла и на всякий случай зарычала, но Изабель не обратила на собаку никакого внимания. Она прислонилась к задней спинке кровати и сказала:

— Это Энтони, он звонил из Лондона. Он приезжает домой на выходные вместе с Розой.

— Он приезжает.

Таппи любила Энтони больше, чем кого-либо на свете, но сейчас ее голос звучал так, как будто она готова расплакаться. Джейсон посмотрел на нее с тревогой, но, не увидев слез, успокоился.

— Да, они приезжают. Всего на пару дней. Им обоим надо вернуться обратно в понедельник. Они вылетят вечерним рейсом в Эдинбург, а затем приедут сюда на машине. Завтра рано утром будут здесь.

— Правда, это замечательно? — На морщинистых щеках Таппи засиял румянец. — Они действительно приезжают. — Она повернулась к Джейсону. — Что ты об этом думаешь?

Джейсон знал, что Энтони собирается жениться на Розе. Он сказал:

— Я никогда не видел Розу.

— Нет, конечно, нет. Тебя не было здесь, когда Роза и ее мать жили летом в доме на пляже.

Про дом на пляже Джейсон тоже знал. Когда-то это была рыбацкая хижина, примостившаяся на берегу. Таппи превратила ее в уютный коттедж и сдавала на лето отдыхающим. Но сейчас лето кончилось, и дом на пляже был закрыт и заколочен. Иногда Джейсон думал о том, как хорошо было бы жить там. Открываешь дверь — и сразу песок и море.

— Какая она?

— Роза? Ну, очень симпатичная. Больше я ничего не могу о ней вспомнить. Где она будет спать? — спросила Таппи у Изабель.

— Думаю, в маленькой комнатке, там теплее, чем в большой спальне, и постель уже готова. Я только цветы поставлю.

— А комната Энтони?

— Мы с миссис Уотти приготовим ее сегодня.

Таппи отложила книжку про мышат в сторону.

— Нам надо пригласить гостей…

— Но, мама… — попыталась возразить Изабель, однако Таппи не обратила на ее слова внимания, а она не осмелилась продолжить, боясь испортить матери настроение.

— …Маленький скромный ужин. Когда его лучше устроить? В воскресенье вечером? Нет, это неудобно, потому что Энтони надо возвращаться в Эдинбург. Значит, завтра вечером. Изабель, скажи миссис Уотти, хорошо? Может, Уотти добудет несколько куропаток? Или мистер Рики даст нам креветок.

— Я прослежу за этим при одном условии, — сказала Изабель. — Ты не будешь пытаться организовать все сама.

— Нет, конечно, нет, что за глупости. Но ты должна позвонить мистеру и миссис Кроутер, и еще мы пригласим Анну и Брайана Стоддартов; они встречались с Розой, когда она приезжала в прошлый раз. Анна будет рада немного развлечься. Как ты думаешь, Изабель, гости не обидятся? Тебе придется объяснить, почему мы не смогли пригласить их заранее, а то они сочтут нас невежливыми…

— Они все поймут, не волнуйся.

Мистер Кроутер был священником в Тарболе, а миссис Кроутер учила Джейсона в воскресной школе. Джейсон сомневался, что это будет веселый вечер.

— Я тоже должен там быть? — спросил он.

Таппи рассмеялась.

— Если не хочешь, то нет.

Джейсон вздохнул.

— Дочитай сказку.

Таппи снова начала читать, а Изабель пошла вниз, чтобы обзвонить приглашенных и обсудить приготовления с миссис Уотти. Едва Таппи успела прочесть последнюю страницу, как появилась сестра Маклеод с большими красными руками в шуршащем накрахмаленном переднике, и прогнала Джейсона.

— Не приставай к бабушке, — строго сказала она. — Не хватало, чтобы доктор Кайл пришел завтра утром и увидел ее бледной и невыспавшейся.

Джейсон, которому случалось нечаянно услышать, как выражается доктор Кайл, когда ему что-то не нравится, предпочел промолчать.

Он знал, что сестра Маклеод добрая и ухаживает за бабушкой. Но почему она так спешила? Даже не дала по-человечески пожелать Таппи спокойной ночи. Чувствуя себя незаслуженно обиженным, он поплелся по коридору в ванную, чтобы почистить зубы. По дороге он вспомнил, что завтра суббота, а значит, не надо идти в школу. И Энтони приезжает. Может быть, он даже поможет сделать лук и стрелы. Настроение Джейсона сразу улучшилось, и он спокойно отправился спать.

Когда в Ардмор-хаусе раздался телефонный звонок, Анна Стоддарт была в саду. Час между днем и наступлением темноты всегда был полон для нее особого волшебства, тем более в это время года, когда солнце садится раньше и сумерки сгущаются, вызывая ностальгию по синеве и золоту летних вечеров.

Проще всего вернуться в дом к послеобеденному чаю, задернуть шторы и сесть у огня, отключившись от внешних запахов и звуков. Но снаружи все равно доносятся шорох ветра, крики чаек и шепот волн во время прилива, и Анна, придумав какой-нибудь предлог, надевает куртку, резиновые сапоги, берет садовые ножницы, свистом подзывает собак и снова выходит в сад.