Литературная Газета 6495 ( № 14 2015) - Литературка Литературная Газета

Теги: искусство , музыка , Георгий Свиридов

Созвучно душе

Семён Кожин. - М.: Творчество, 2014. – 302 с. – 1500 экз.

Альбом художника Семёна Кожина представляет искусствовед, член президиума Российской академии художеств Александр РОЖИН

Семён Кожин – один из ярких представителей плеяды выпускников Российской академии живописи, ваяния и зодчества, создателем и руководителем которой является Илья Сергеевич Глазунов. Получив фундаментальное классическое образование, молодой художник сразу заявил о себе как о самостоятельном авторе, мастере широкого творческого диапазона, обладающем собственным образным мировосприятием и глубоким знанием великих традиций отечественного и мирового искусства. Он работает в разных жанрах станковой живописи: в сюжетно-тематической картине, портрете, пейзаже и натюрморте. Полотна художника отмечены поэтической одухотворённостью, композиционной ясностью и колористической гармонией.

Семён Кожин – активный участник отечественных и зарубежных выставок современного изобразительного искусства. За годы, прошедшие после завершения учёбы, он написал немало значительных исторических и жанровых полотен, портретов и натюрмортов, но всё же предпочитает пейзаж. Именно в этом жанре наиболее полно проявились талант и мастерство художника. Семён много путешествует по родной стране, часто бывает за границей и из каждой поездки возвращается с новыми работами: десятками набросков, этюдов и готовых холстов. Странствия по миру обогащают его творческую палитру новыми впечатлениями и образными красками. Приверженец реалистической школы живописи, Кожин постоянно расширяет свой художественный, сюжетный, жанровый и визуальный арсенал.

За десять лет, минувших со времени окончания учёбы в академии, молодой автор обрёл свой круг почитателей и зрителей, получил общественное признание. Он подкупает лирическим восприятием окружающего мира, избирательностью в мотивах и сценах, созданные им работы привлекают эмоциональной выразительностью и утончённостью цветового строя.

Художник пишет прежде всего то, что, по его ощущениям и представлениям, наиболее точно отражает свое­образие и неповторимую красоту именно тех уголков земли, куда привёл его ветер странствий. Он по-своему видит и запечатлевает характерные черты ландшафта той или иной страны и никогда не повторяет излюбленные мотивы расхожих открыточных видов из туристических проспектов. Кожин всегда находит в открывшихся его взору пейзажах какую-то особую интонацию, привносящую в работы удивительное очарование и настроение тишины и покоя, располагающее к неспешному, вдумчивому созерцанию природы. В полотнах, выполненных в Подмосковье или на Валааме, в Испании или в Греции, на туманном Альбионе или на итальянских берегах, воплощены глубоко личные представления мастера о своеобразии мест, созвучных его душе и мыслям. Чутко откликаясь на эти впечатления, живописная поверхность холстов меняется от неуловимой прозрачности красочного слоя до многослойной глубины колорита, обогащённого тонкими лессировками.

Не меньший интерес вызывают жанровые композиции Семёна Кожина, такие как картины "Чаепитие" и «Ужин», в которых отношение автора к моделям проступает с поэтической вдохновенностью и искренностью. Мастеру присуща своя система эстетических и образных координат, они прочитываются в его произведениях, определяют их содержательный смысл, самобытность творческой манеры и авторского видения окружающего мира.

Теги: Семён Кожин

Родная память и чужое наследие

Дом Советов, недострой...

Фото: фото автора

Калининград - особое для России пространство. Это настолько очевидно, что есть опасность размыться пониманию, в чём именно его особость: каждый регион России может так или иначе обозначить свою специфику, но Калининграду это сделать совсем просто – стоит раскрыть карту. Обманчивая простота, ставшая общим местом.

На прошедшем недавно в Калининграде форуме Всемирного русского народного собора патриарх Кирилл показал знакомство со здешними реалиями, что для него, в прошлом митрополита Смоленского и Калининградского, неудивительно. "Есть соблазн строить идентификацию этой земли на основе германской культуры – прямо скажем, довольно величественной", – сказал патриарх. На этом обоснование проблемной части можно было закончить. Или углубить и конкретизировать. Но не произошло ни того, ни другого. Ораторы разговорились про то, что Россия рассматривает Калининградскую область как мост, «через который мы должны продвигать свои ценности в Европу», «противостоять европейскому содому», «дать прежде всего духовный ответ»[?] Про «русскую православную духовность», которая противостоит погрязшему в материализме Западу, было сказано больше всего слов. В пленарном заседании предполагалось выступление доктора исторических наук (и давнего автора «ЛГ») Владимира Шульгина, но его, который намеревался подтвердить опасения патриарха, до трибуны не допустили.

Значение православных ценностей для Калининграда звук не пустой, и мы об этом ещё упомянем. Но как на самом деле осуществляется стремление через этот город что-то такое «продвигать»? Как – и это гораздо важнее, чем «экспортный вариант» – оно осуществляется хотя бы в самой Калининградской области?

Семьсот и семьдесят

Когда патриарх говорит, что этой землёй 700 лет владели германцы, 70 – СССР и Россия, он в действительности указывает на соблазн и на противоречие, которое составляет болезненную специфику Калининградской области. Дело в том, что это единственное место в России, где памятники (большая их часть) отнюдь не являются наследием. Колоссальная разница! В Калининградской области нет наследников Канта и Гофмана. Здесь нет наследников готических храмов, рыцарских замков, всей этой внушительно-приземистой либо стрельчатой и грозной архитектуры. И это довольно обидно. Осознать, что взамен всех величественных руин тебе предлагается унаследовать лишь недавно построенные храмы, некоторое количество мемориалов, преимущественно – военных музеев, горстку памятников отечественным деятелям культуры и полководцам… обидно. Семьсот лет – и семьдесят. Ничего не попишешь.

Советская власть, впопыхах уничтожая, стирая германскую идентичность этой земли, вела себя зачастую грубо, но не глупо. Да, название «Тильзит» овеяно романтикой истории, а название «Советск» ничем таким не овеяно: советского периода нашей истории нередко принято стесняться. Да, название «Кёнигсберг» звучит внушительнее и больше пристало этому месту воинской славы, чем вполне случайное «Калининград». Но следует понимать, что куплено за эту цену.

В 1991 году Калининградская область удержалась в составе России по двум основным причинам. Первая: здесь не было ни одной этнической группы, которая могла бы заявить свои особые права на эту землю. Наибольшую часть населения Калининградской области – 86% – составляли русские. Вторая: в военном портовом городе гуманитарной интеллигенции было меньше, и она была менее влиятельна, чем техническая. Попросту говоря, здесь не было активных диссидентов, готовых обосновать «особый выбор» области, и не было этнической группы, на которую они могли опереться. Более трёх четвертей жителей Калининградской области были против развала СССР; поддержка Ельцина здесь была значительно ниже среднероссийской: калининградцы хорошо понимали, чем для них обернётся «свобода Прибалтики».

Но с тех пор многое изменилось. Изменения эти не стихийны и отнюдь не обусловлены исключительно обстоятельствами неодолимой силы вроде географических. Да, Калининград эксклав, но до него от столицы два часа на самолёте и всего лишь двадцать – на поезде. Да, через границы, нужна литовская транзитная виза (она пока оформляется элементарно, а об экстренных ситуациях мы говорить не будем: в них всё, так или иначе, изменится). Но от Владивостока до Москвы – шесть суток! И билеты в четыре раза дороже! Для какого угодно простого гражданина России это – препятствие большее, чем транзитная виза. И там, где калининградские власти говорят, что для них удобнее торговать с ЕС, чем с Россией, и что им нужны особые условия, чиновники и предприниматели Дальнего Востока с не меньшим основанием скажут, что для них удобнее торговля с Китаем и Японией и им тоже нужны особые условия. Но долгосрочная лояльность региона не может быть куплена «особыми условиями», которые иногда возможны, а иногда нет. Долгосрочная лояльность региона государству – это самоидентификация его обитателей. Факторы, могущие скорректировать самоидентификацию, – школа, средства массовой информации, обустройство окружающего пространства. Это понимают многие влиятельные силы, оттого на этом поле в Калининграде идёт борьба. Побеждает ли в ней Россия – сегодня неочевидно.