Тупик - Айрис Джоансен

— Других обвинений ему не предъявляли?

— По их сведениям, нет. Но он должен был подделывать документы, потому что постоянно ездит из страны в страну. В Монте-Карло его звали Хью Трент.

— Британский подданный?

— Нет. Британцы до сих пор не могут поверить, что не смогли найти сведений о нем в своих компьютерах. Бедняги очень расстроились, для них это оскорбление чести мундира.

— Он говорит как англичанин.

— В казино Монте-Карло его считали французом. В Германии были уверены, что он немец. Он бегло говорит на нескольких языках. Во всех отчетах отмечается, что он умный, хорошо образованный и скользкий, как угорь.

— Значит, никакой склонности к насилию?

— Я этого не сказала. Когда цюрихское казино искало Тревора, чтобы выжать из него часть своих денег, его сотрудники вышли на некоего Джека Корнелла, который сказал, что они вместе воевали в Колумбии в качестве наемников. Что это было десять с лишним лет назад, Тревор тогда был совсем мальчишкой, но дрался как последний сукин сын.

— Значит, он способен на это и сейчас. Как правило, военные проходят хорошую подготовку.

— Тебе лучше знать. Ты ведь служил в морской пехоте, верно?

— Верно. — Он сделал паузу. — Неважно, что он был мальчишкой. Его могла привлечь тьма.

— Тьма? Брось. Ты говоришь как персонаж «Звездных войн».

— Серьезно? Когда я впервые услышал эту фразу, она запала мне в душу. Насилие может стать притягательным, если не опомнишься вовремя.

— Может быть, именно так и случилось. Карточный расчет — это всего лишь умственное упражнение.

— Но очень опасное, если играть по ставкам Тревора. Все равно что ходить по канату. Серийные убийцы тоже любят пользоваться случаем. Им удалось узнать у Корнелла, что собой представляет этот человек?

— Не так уж много. Корнелл сказал, что Тревор был молчуном и не любил рассказывать о себе. Все свободное время либо читал, либо возился с головоломками вроде кубика Рубика. В таких делах он был мастак. Но однажды он обмолвился, что жил в Йоханнесбурге.

— По крайней мере, хоть что-то конкретное. Интерпол продолжал следить за ним?

— Нет. У них не было для этого причин. Никакого преступления за ним не числилось, а потом Тревор пропал из их поля зрения. У них и так хватает дел, чтобы брать на себя лишние хлопоты.

— Ну, теперь он снова попадет в их поле зрения. По обвинению в нескольких убийствах.

— Они пошлют за ним сыщиков, но, когда найдут, неизвестно. Я пришлю тебе копию факса, полученного из Скотланд-Ярда, и сообщу, если придет что-нибудь еще. — Кристи дала отбой.

— Маловато. — Ева положила трубку. — Они даже не знают его национальности.

— Но это больше того, что мы знали раньше.

— Мы знаем, что он умен, скрытен и умеет убивать. Это не слишком обнадеживает.

Звуковой сигнал известил о прибытии факса.

— Поставим Джейн в известность о прошлом мистера Тревора? — спросил Джо.

— Да, черт побери! Расскажем ей все, что может помешать девочке связать себя с этим человеком. Наемник — плохой образец для подражания. — Ева подошла к факсу и вынула оттуда две страницы. — Кроме того, Джейн обидится, если мы что-нибудь скроем от нее. Я ее не осуждаю. На ее месте я бы тоже обиделась.

Джо кивнул и улыбнулся.

— У вас много общего, обидчивые мои. Но я сомневаюсь, что она немедленно осудит этого малого.

— Почему?

— Потому что его не осудил я. А у нас с ней тоже много общего.

* * *

Свет в коттедже погас.

Скоро она уснет, подумал Альдо. Ляжет в постель и останется беззащитной, не зная, что я совсем близко. Можно будет забраться к ней в окно и…

Нет. Убить ее можно, но тогда он не сумеет сделать это так, как нужно. О быстрой и милосердной смерти не может быть и речи. Он проделывал обычную церемонию даже с копиями и не станет лишать себя удовольствия, имея дело с настоящей Цирой.

Значит, следить и ждать?

Нет, этого он не вынесет. Не в этот раз. Не с ней.

Значит, нужно найти способ заманить ее к себе и положить конец ожиданию. Заставить встать на колени, как остальных. Она ненавидит подчиняться, так что месть будет сладка.

Да, именно так и нужно сделать. Заставить ее прийти к нему.

— Тебе нужно идти сюда. Не делай глупостей. — Его голос эхом звучал позади, когда она бежала по тоннелю.

«Чей это голос? — сонно подумала она. — Наверное, того мужчины, который возник из дыма и стоял у развилки тоннеля». Но она его не знала…

Нет, неправда. Джейн не знала его и в то же время знала. Антоний. Его имя возникло неизвестно откуда, а с ним пришли воспоминания, горечь и гнев.

— Я буду дурой, если поверю тебе. Я не повторю ту же ошибку. Знаю, чего ты хочешь.

— Да, хочу. Но я хочу, чтобы ты осталась жива. Сейчас не время сводить счеты.

По крайней мере, он был честен.

Или умен. Антоний всегда был умен. Именно это качество и привлекло ее к нему. Ум, эгоизм и беспощадность. Но она обладала теми же качествами и жила в ладу с ними.

Пока он не обернул их против нее самой.

— Как ты думаешь, почему я следую за тобой? — В его голосе слышался гнев. — Я знаю дорогу. Я мог бы бросить тебя умирать.

— Или заставить потеряться в этой пещере, а потом сказать, что не покажешь мне дорогу, пока я не дам тебе то, что ты хочешь. Антоний, я же хорошо знаю, что ты всегда пользуешься своими преимуществами.

— Конечно, знаешь. Потому что мы похожи. Вот почему ты взяла меня в любовники. Ты не доверяла мне, но знала меня. Смотрела на меня, как на зеркало. Видела каждый изъян и чувствовала ненависть и голод, которые тебя подхлестывали.

— Я бы не предала тебя.

— Я сделал ошибку. Слишком долго был беден. И не понимал, что для меня ты важнее, чем…

— Лжец. — Жарко. Становилось все, жарче, и ее легкие начинали гореть.

— Да, я лжец, шулер и бывший вор. Но сейчас не лгу. Дай мне помочь тебе.

— Убирайся. Я сама выберусь. Как делала всегда.

— Тогда умирай, черт с тобой. — Его тон был резким. — Но ты умрешь одна. Я буду жить, стану богаче императора, и по мановению моей руки будет дрожать земля. Цира, какое мне дело до того, что ты сгоришь?

— Я не просила твоего сочувствия…

Но его больше не было. Его тень исчезла в проходе.

Одна.

Долой отчаяние! Она всегда была одна. Так какая разница? Она была права, когда рассчитывала только на себя. Он уже однажды предал ее. Ясно, что честолюбие осталось при нем. Даже если он и знал выход, то в конце тоннеля мог выдать ее Юлию.

Но он хотел жить и не пошел за ней в этот тоннель. Выбрал левый. Если он действительно знает, где выход, то глупо упрямиться и продолжать идти вперед. Она понятия не имеет, как отсюда выбраться. Нужно следовать за ним по другой дороге. Он не должен знать, что ты идешь сзади. Используй его так же, как он использовал тебя.