В деснице благодати - Макс Лукадо

одного друга не из нашего университета. Точнее, это была девушка, жившая в другом

городе, в шести часах езды. Подчинившись внезапному импульсу, я как-то в пятницу

утром не пошел на занятия, а покатил к ней в гости. Не зная, одобрят ли это мои

родители, разрешения у них я не спрашивал. Поскольку собирался я в спешке, то взять с

собой денег забыл. Я отправился в свое путешествие с пустым бумажником и без

ведома родителей.

Все шло прекрасно, пока на обратном пути я не врезался в шедшую впереди

машину. Отломав монтировкой покореженное переднее крыло, я смог кое-как

добраться до автозаправки. До сих пор так и вижу, как я звоню в дверь родного дома.

Осень, холодно. Отец, считавший, что я в университете, выслушал мой рассказ.

Похвастаться мне было особенно нечем. Я предпринял дальнюю поездку, не известив

его, не взяв с собой денег. Я разбил его машину.

— Н-да, — сказал он после долгого молчания. — Бывает и такое. Именно поэтому я

дал тебе кредитную карточку. Надеюсь, ты извлечешь из этого урок.

Извлек ли я урок? Конечно, извлек. Тот урок, что прощение моего отца опередило

мою ошибку. Он дал мне карточку еще до моих несчастий, на случай, если я не сумею их

избежать. Он подстелил соломки, прежде чем я оступился. Нужно ли мне говорить, что

Бог делает для нас то же самое? Поймите меня правильно, отец вовсе не хотел, чтобы я

разбил его машину. Он не давал мне карточку, чтобы я разбил машину. Но он знал

своего сына. И он знал, что однажды его сыну будет очень не хватать благодати.

Поймите меня правильно, Бог вовсе не хочет, чтобы мы грешили. Он не дарует нам

благодать, чтобы мы грешили. Но Он знает Своих детей. «Он создал сердца всех их и

вникает во все дела их» (Пс. 32:15). «Ибо Он знает состав наш...» (Пс. 102:14). И Он знает, что однажды нам понадобится Его благодать.

В благодати нет ничего нового. Милосердие Божие существовало до Павла с его

читателями, до Давида и Авраама, даже до сотворения мира. Безусловно, оно

предшествовало любому совершенному вами греху. По отношению к вашему греху

Божья благодать извечна и огромна. Что, это слишком хорошо? Таково третье

возражение.

Возражение номер три: это слишком хорошо

Наряду с прагматиком, говорящим о том, что благодать связана с риском, и

консерватором, убежденным в чрезмерной новизне благодати, существует и скептик.

Он считает: это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Такое возражение встречается много чаще других. На этой неделе никто не

пришел в мой кабинет с вопросом об Аврааме и делах или о законе и вере. Но эти стены

слышали вопрос, мучавший молодую женщину, которая на протяжении двух лет своей

студенческой жизни угождала влечениям плоти, а не Богу. Я разговаривал с мужем, сомневавшимся, сможет ли Бог простить ему соучастие в преступлении, — лет десять

назад он дал деньги на аборт. Был здесь и отец семейства, только что осознавший, что

отдал всю свою жизнь работе, совершенно забыв о детях.

Все они тревожились, не исчерпали ли свой кредит у Бога. Они не одни такие.

Подавляющее большинство людей сразу говорит: «Может быть, Бог дарует благодать

вам, но не мне. Понимаете, я избороздил воды неправедности. Я слишком долго

откладывал этот ваш конверт с письмом. Я не ваш типичный грешник. Я виновен в...» И

они заполняют пропуск.

А как бы закончили эту фразу вы? Есть ли в вашей биографии страница, которую

вам не хочется открывать? Есть ли в вашем сердце пропасть, слишком глубокая, чтобы

перворожденный Сын мог ее преодолеть? Если вы думаете, что для вас не осталось

надежды, то Павел хотел бы познакомить вас с одним человеком. Мертвая земля

нашего прошлого напоминает апостолу о бесплодной утробе Сарры.

Бог обещал Авраму и Саре сына. Собственно, само имя «Аврам» означает «отец

превознесенный». Бог даже дал Авраму новое имя — Авраам («отец множества»), но

сына так и не было. Сорок лет прошло, прежде чем исполнилось обещанное. Не кажется

ли вам, что Аврааму до ужаса могли надоесть такие примерно разговоры:

— Как тебя зовут?

— Авраам.

— О, «отец множества»! Как почетно носить такое имя! Поведай же, сколько у тебя

сыновей?

На что Авраам со вздохом вынужден был признавать:

— Ни одного.

Бог обещал Аврааму сына, но тот все не рождался. Авраам покинул отчий край, переселившись в чужую страну, но сына не было. Авраам пережил голод, но сыном не

обзавелся. Его племянник Лот пришел и ушел, но сын не появился. Авраам встречался с

ангелами и Мелхиседеком, но оставался без наследника.

К этому времени Аврааму уже исполнилось девяносто девять лет, и Сарра была не

намного моложе. Она вязала, он раскладывал пасьянсы, и оба посмеивались над

мыслью о том, чтобы нянчить мальчугана на своих костлявых коленях. У Авраама

выпали волосы, у Сарры — зубы, и нельзя сказать, чтобы секс занимал в их жизни много

места. Но все же надежды они не теряли. Время от времени Авраам вспоминал, что

обещал ему Бог, и игриво подмигивал Сарре, а та улыбалась в ответ, думая про себя:

«Ну, Бог ведь обещал нам ребенка, правильно?»

Когда все уже казалось совершенно безнадежным, Авраам сохранял прежнюю

веру, решив исходить в своей жизни не из очевидной для него мысли, что этого быть не

может, а из обещания Бога, что это будет.

Он, сверх надежды, поверил с надеждою, через что сделался отцом многих народов, по

сказанному: «так многочисленно будет семя твое». И, не изнемогши в вере, он не

помышлял, что тело его, почти столетнего, уже омертвело, и утроба Саррина в

омертвении; не поколебался в обетовании Божием неверием, но пребыл тверд в вере, воздав славу Богу и будучи вполне уверен, что Он силен и исполнить обещанное.

Рим. 4:18-21

Все уже был» в прошлом. Его молодость. Его крепость и сила. Он больше не был

легок на подъем. Все, что осталось у стариков Авраама и Сарры, — чек от службы

социального обеспечения и обетование с небес. Но Авраам решил верить в обетование, а не вздыхать над проблемами. В итоге из-за этой супружеской парочки в доме

престарелых пришлось открывать родильную палату.

Может быть, мы задолжали гораздо больше, чем они? В сущности, нет. Среди нас

нет ни одного, кто не наделал бы долгов больше, чем когда-либо сможет погасить. Но

ни один из нас не обязан оставаться должником. Тот же Бог, Который обещал Аврааму

сына, обещает нам благодать.

Когда труднее верить — когда Сарра говорит Аврааму, что он стал папой, или

когда Бог провозглашает вас и меня оправданными? То и другое — нонсенс. То и другое

слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но и то, и другое исходит от Бога.

9

Рим. 5:1-3

ВЫСШАЯ ЛИГА БЛАГОДАТИ

Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа, через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией.

Рим. 5:1-2

Игроки толпятся у базы, чтобы взять в руки биту? Сомнительные решения судьи не

оспариваются? Судейскую бригаду после игры благодарят? Болельщики возвращают

улетевший к ним мяч?

И это бейсбол в высшей лиге?

Да, именно так. На несколько недель весной 1995 года профессиональный бейсбол

превратился в совсем другую игру. Игроки, стоившие миллионы, сидели по домам.

Дорогие фирменные биты оставались на стеллажах. Профессионалы вели разговоры о

повышении заработков. Владельцы клубов, полные решимости начать сезон, распахнули двери практически для каждого, кто мог поднять катящийся по земле мяч

или добежать до базы.

Это не были игроки малой лиги. В малой лиге тоже бастовали. Это были парни, которые тренировались в низшей лиге и вдруг стали щеголять в форме «Ред Соке».

Игру, которую они показывали, прямо скажем, нельзя было назвать ни «супер», ни

«фантастика». Низко поданные мячи редко попадали в аутфильд (дальнее поле).

По словам одного менеджера, поданные его питчерами мячи летели с такой малой

скоростью, что радар иногда не мог ее засечь. Болельщики успевали сгрызть по дюжине

орешков, пока мяч возвращался из аутфильда. Игроки пыхтели и отдувались не хуже, чем паровоз.

Но как же они радовались игре! Инфильд (ближнее поле, между базами) был усеян

спортсменами-любителями, которые играли из любви к самой игре. Когда тренер

командовал бежать, они бежали. Когда ему нужен был доброволец, чтобы подбирать

дальние мячи, тянулись десятки рук. Они приезжали до открытия стадиона, сами