Москва мистическая - Елена Коровина

Тютчева она тоже решила не щадить. Сначала заманила Николая в один из сараев и приказала подпереть дверь поленом и спалить сарай. Пусть коварный любовник сгорит заживо! Но вышло непредвиденное: одна из крепостных девок, пожалев беднягу, выпустила его, открыв оконце. Девку, конечно, сгубили. Ну а в имение Панютиных, родителей Пелагеи, были посланы крепостные с наказом завалить дымоход, чтобы вся семья угорела насмерть. Но опять Салтычихе не повезло – крепостные не выполнили ее наказ. Они просто сбежали, спрятавшись от гнева барыни.

И в третий раз замысел Салтычихи не удался. Прознав, что молодые собираются поехать на медовый месяц в имение Николая в Брянской губернии, Кровавая душегубица послала верных крестьян, чтобы убить обидчиков в дороге под видом разбойников. Но кто-то известил Тютчевых. И нападавших скрутила почтовая охрана.

В доме Салтычихи началась воистину дьяволова жизнь. Отрываясь за неудачу с Тютчевыми, Салтычиха мучила крепостных. Она приказывала жечь на живых девках волосы, выжигать лобки. Потом изобрела и самое «лакомое»: приказав телохранителям-мужикам держать жертву по рукам и ногам, вырезала половые органы у мужчин и женщин. Кто-то же должен был ответить за ее унижение. Пусть не Тютчев с женой, но тогда другие мужчины и женщины!

Тютчев же в ужасе и ярости подал докладную записку Екатерине II. В тот, 1762, год она только что вступила на трон и лично разбирала жалобы. Выяснилось, что на Салтыкову в Тайный приказ поступило уже около двадцати слезных жалоб, да и на имя прежней императрицы Елизаветы Петровны они приходили. Екатерина обнаружила и две поданные лично на ее имя бумаги. Оказывается, беглые крепостные Салтычихи Савелий Мартынов и Николай Ильин сумели-таки добраться до Петербурга и подали челобитную, которая и попала новой властительнице прямо на стол.

Екатерина пришла в ужас от прочитанного. Она, вступив на российский престол, желала ввести гуманные порядки, переписывалась с учеными-энциклопедистами Европы – и вдруг такая кровавая азиатчина! И где – не в зачуханной провинции, а в центре Москвы!

Следствие началось немедленно, но длилось больше шести лет. Опросили сотни свидетелей. Выяснили о 139 загубленных жизнях, но доказать сумели только страшные убийства 30 крепостных. Каждый день следствию ставились палки в колеса, ведь род Салтыковых был влиятельнейшим, а у самой Дарьи имелись миллионы, которые она могла потратить на подкуп. Вот только фаворит Салтыков к тому времени уже давно не интересовал Екатерину II, так что государыня, невзирая на нажим Салтыковых, предпочла довести дело до суда.

Прочтя же все бумаги расследования, Екатерина долго мыла руки чуть не в кипятке, приговаривая:

– Это не женщина, не человек, это урод рода человеческого!

Суд в лице юрколлегии вынес «уроду» смертный приговор. Интересно, что Тайная канцелярия, рассматривающая дело, располагалась на Лубянке, практически… через забор с имением Салтыковой на Кузнецком Мосту. Так что при расследовании далеко ходить не надо было. Но…

Сенат, в котором было множество Салтыковых и их родственников-свойственников, заменил смертную казнь на «битие кнутом и 10 лет каторжного жития на поселении». Против Сената Екатерина не пошла, но вынесла свое решение: позорная «гражданско-сословная казнь» на Красной площади у позорного столба и пожизненное заключение без всякого права общения с кем бы то ни было. В переводе на современный язык это означало, что Кровавую Барыню привяжут к позорному столбу на Красной площади, сломают над ее головой шпагу, показывая, что она лишена дворянства, и заточат в монастырь.

И вот 7 октября 1768 года Салтычиху в холщовом саване привезли на Лобное место, привязали к позорному столбу, дали в руки зажженную свечу, а на шею повесили дощечку: «Мучительница и душегубица». Потом под одобрительное улюлюканье толпы над ней сломали шпагу. Казалось, вся Москва собралась в тот час на Красной площади. Люди сидели на крышах близлежащих домов, забирались на деревья. Стоящие ближе плевали в Кровавую Барыню, кричали бранные слова, проклинали, рыдали от жалости к ее загубленным жертвам. Крики и рыдания смешались в жутком гуле, но вдруг и его перекрыл дикий вопль – орала Салтычиха. Страшно, исступленно, но никак не покаянно.

Толпа смолкла. Что бы это значило?! Оказалось, что к ногам душегубицы бросили первого из ее подручных, которых по постановлению суда предстояло бить кнутом. Удар, второй – на плечах наказуемого показалась первая кровь, – и Салтычиха завопила в экстазе…

Потом и другие подручные Салтычихи падали под кнутами, им выдирали ноздри, их клеймили раскаленным железом. Под конец клеймили и били священника с Кулишков. Смешалось все: вопли, крики боли и ужаса. Но тот вой, что прозвучал вначале, остался самым ужасным воспоминанием всех, кто оказался в то время на Красной площади.

Прямо с Лобного места душегубицу привезли в Ивановский монастырь. Вот отчего еще в ночь накануне монахиням было приказано усердно читать покаянные молитвы. Императрица Екатерина повелела посадить Кровавую Барыню в земляной мешок навечно. Все ее подручные отправились по этапу в Сибирь, где и сгинули. Салтычиха же должна была замаливать свои грехи на хлебе и воде в глубокой узкой земляной темнице, прозванной покаянной ямой. Свет она видела, только когда раз в день ей опускали кружку с куском хлеба. Тогда к кружке привязывали свечной огарок, который очень быстро выгорал.

Однако и Салтыковы не успокоились. Они все-таки выхлопотали послабление душегубице. Салтычиху перевели в кирпичную подклеть – полуподвал с крошечным зарешеченным окошком. Но на ведьму это не оказало усмиряющего действия. Напротив! Теперь она дни и ночи выла, билась головой о стену, завидев кого, ругалась самым грубым матом, плевалась, стараясь попасть в человека.

И в таких условиях, на хлебе и воде, при дождях и снеге, попадавших в ее камеру, она протянула еще одиннадцать лет! Больше того – сумела каким-то изощренным образом совратить часового, дежурившего у ее двери. Родила от него ребенка! Солдата, конечно, прогнали сквозь строй и отправили в штрафную роту. Ребенка отдали в воспитательный дом. Но что можно было сделать с самой ненормальной дьяволицей?! Практически ничего…

Умерла Салтычиха 27 ноября 1801 года. Ей шел семьдесят второй год.

Неудивительно, что, даже когда ее не стало на этой земле, в полнолуние из камеры доносились жуткие звуки. Монахини только крестились. Не обретя в смерти покой, душегубица вопила по ночам, вгоняя всех в холодный пот. Иногда эта ведьма выла на два голоса из двух мест – из покаянной ямы и подклети одновременно. Зло множилось…

Говорят, и до сих пор в окрестностях нынешней улицы Забелина можно встретить странную тень с железным прутом в руке. Приглядевшись, встречные видят, что с прута капает кровь. Да и как же иначе, ведь это тот самый любимый железный прут, коим Кровавая Барыня обожала драть крепостных…

Встреча с «уродом рода человеческого» не сулит ничего хорошего. Не дай бог, встретите – бегите! Главное, не попасть под удар ее ржавого от крови прута… Ну а коли не повезет, идите в церковь – скорее и в любую. В Первопрестольной множество храмов.

Колесо истории

Улица Забелина, № 4 и Большой Ивановский переулок, № 2

Приидут дни последних запустений,

Земные силы оскудеют вдруг…

Дни запустений

Время шло, но таинственно-мрачный дух Ивановской обители не выветривался. Будто снова и снова сбывалось старинное пророчество: «Мрачные стены – мрачные дела. Много раз кресты падут, Руси несчастье принесут». Кресты действительно падали – то в пламени пожара, то во времена наполеоновского нашествия.

Вот что записал Н. Розанов: «В 1812 году перед нашествием Наполеона ризницу Ивановского монастыря отвезли в Воскресенский монастырь в Кремле для отправки в Вологду. 3 сент. игуменья Елпидифора с сестрами находилась в церкви, запершись изнутри, когда неприятели пытались взломать дверь. Они взломали ее 4 сент. Все ограбили. Монахини разбежались по разным местам. 8 сент. игуменья вернулась. Монастырь был сожжен, кроме церкви, где она с несколькими монахинями и проживала».

Ивановский женский монастырь

Говорят, что не все монахини сумели убежать и спастись. Кто-то сгорел на пожаре. Не потому ли на огромном пепелище к призракам царских кровей добавился полночный плач сгоревших монахинь?..

Прошло почти пятьдесят лет, прежде чем монастырь взялись восстанавливать. И только в 1878 году он предстал перед Москвой в обновленном виде. И как же он оказался красив! Известный архитектор М.Д. Быковский создал архитектурный ансамбль, которому, по свидетельству современников, не было равных. Достаточно сказать, что купол главного храма был возведен по образцу ренессансного купола главного собора Флоренции. А этот купол до сих пор считается прекраснейшем во всем мире.