Журнал «Вокруг Света» №06 за 2007 год - Вокруг Света

Спектакль «На дне» в МХТ. 1900-е годы. В роли Насти — Ольга Книппер-Чехова

Учиться и играть

В самом деле, Школу-студию МХАТ невозможно представить в отрыве от истории самого Художественного театра. Причем корнями своими эта связь уходит намного глубже, чем 1943 год, — официальная дата рождения нынешнего учебного заведения.

Начнем с того, что школы при МХТ возникали с начала прошлого века. Первую из них Станиславский и Немирович-Данченко открыли еще в 1901 году. С какой целью? Прежде всего они полагали, что любой театральный организм по прошествии некоторого времени «мертвеет» и ему становится необходим приток свежих сил. Так почему бы не взрастить их самим? К тому же в данном случае речь шла о поддержании и распространении учения Станиславского, которое реализовывалось в ту пору исключительно на этой сцене. А в качестве «сверхзадачи» отцы-основатели первой школы стремились к тому, чтобы в каждом провинциальном городе России появился свой маленький МХТ по образцу и подобию столичного.

Спустя четыре года Всеволод Мейерхольд решился на смелый эксперимент, создав вместе с другими мхатовцами настоящую творческую лабораторию — «Студию на Поварской». В ее недрах не просто развивались мхатовские традиции, но и разрабатывались новая актерская техника и новая, нестандартная режиссура.

С того самого времени школы (учебные заведения) и студии (так с легкой руки Мейерхольда стали называться театры, в которых выработка новых выразительных средств и обучение им шли по ходу репетиций и прогонов) возникали вокруг МХТ с завидным постоянством. О том, насколько значимые творческие поиски велись на этой сцене, свидетельствуют имена руководителей мхатовских студий: первую на определенном этапе возглавил Михаил Чехов, третью — Евгений Вахтангов.

Так продолжалось еще некоторое время после революции, однако к концу 1930-х годов ситуация резко изменилась. Из прежнего обилия школ при театре осталась лишь оперно-драматическая студия. А сам МХТ, изначально зародившийся как частный театр, в ходе национализации театров стал государственным. Награды, льготы, финансирование сыпались на него «сами собой». И тем острее чувствовал Немирович, к тому времени оставшийся у руля один, дефицит идей и упадок дела.

Выход из сложившейся ситуации он видел в основании нового учебного заведения, причем не просто школы, а «школы-студии». Что он подразумевал? Здесь можно вспомнить странную фразу, произнесенную Немировичем на том самом эпохальном совещании, где он впервые сообщил коллегам о своем замысле: «Школа должна учить не тому, что делают лучшие актеры Художественного театра». Смысл этого высказывания можно понимать так: создаваемое училище не должно стать точной копией того, чем являлся тогда МХАТ СССР им. Горького, а вырастить такое поколение артистов, которое будет способно обновить этот театр и, быть может, породить нечто принципиально новое. Отчасти фраза оказалась пророческой: 13 лет спустя, уже после смерти Сталина, именно в стенах школы-студии зародился «Современник», первый свободный русский театр, основанный «снизу», самими артистами-выпускниками, под предводительством Олега Ефремова. Да и сегодняшние руководители школы считают, что понятие «студия», содержащееся в ее названии, по-прежнему обязывает: она призвана не просто обучить студентов профессии, но в идеале, в каком-то высшем своем напряжении — породить новый театральный организм.

При том, что задуманное Немировичем заведение должно было «учить не тому, что делают лучшие актеры Художественного театра», преподавали в нем с самого начала именно они: сперва Москвин, Качалов, Книппер-Чехова, а позже — Массальский, Евстигнеев, Ефремов и другие. На протяжении многих лет крупнейшие артисты страны почитали за честь быть приглашенными на кафедры школы. Кстати говоря, это явление присуще исключительно русской театральной традиции. Во всем остальном мире преподают не артисты, а педагоги. Конечно, со временем некоторые из них приобретают известность, как Стелла Адлер или Ли Страсберг, но сложно представить себе, чтобы Роберт де Ниро или, скажем, Мерил Стрип открыли свою школу…

Другая особенность русских училищ — тесная связь с «материнским» театром, когда ученики принимают активное участие в его жизни. Есть, скажем, Французская консерватория — но она не при «Комеди Франсез». Есть знаменитая Джулиард-Скул в Нью-Йорке, но она функционирует при местном университете. У нас же школа чаще всего существует именно при театре, а положил начало этой традиции МХТ.

Мельпомена в цифрах

Школа-студия — заведение камерное: на сегодняшний день в ней учатся 256 человек. При этом она остается вузом национального масштаба, о чем свидетельствует количество иногородних — 46%. Факультетов три. На продюсерском сейчас учатся 47 человек, на постановочном — 67 (из них 47 технологов и 20 сценографов). А самый многочисленный факультет, разумеется, актерский: 111 студентов. Срок обучения актерскому мастерству — 4 года, по остальным направлениям — 5 лет. Образование для граждан РФ бесплатное, однако недобравшие баллов могут быть зачислены на коммерческой основе: семестр на актерском факультете обойдется в 92 800 рублей. Стандартная стипендия, которую выплачивают всем, кто прошел по конкурсу, составляет 800 рублей, отличники (в прошлом году с красными дипломами школу окончили 6 человек) получают на 200 рублей больше. Иногородним студентам и иностранцам бесплатно предоставляется место в общежитии. Что касается последних, то сейчас полный курс обучения проходят двое американцев и по одному студенту из Франции, Германии и Италии. Платят они за это 6 000 евро в год, по окончании учебы им выдается диплом российского образца. Для абитуриентов существуют подготовительные курсы. Набор в группы начинается в сентябре, стоимость обучения — 6 000 рублей за два месяца.

Темой экзаменационного проекта IV курса по кафедре костюма в этом году стал «XVIII век в костюме Западной Европы и России» 

Сессия на подмостках

При том, что школа-студия прежде всего ассоциируется с актерской профессией, «артист драматического театра и кино» — далеко не единственная специальность, которую можно здесь приобрести. Постановочный факультет, существующий со дня основания на равных правах с актерским, готовит художников и художников-технологов. А в 2005 году на базе кафедры менеджмента и экономики исполнительских искусств был открыт продюсерский факультет с направлением «театровед-менеджер». Кроме того, в некоторые годы набираются курсы режиссеров и драматургов.

Вскоре после основания на стенах училища появилась гордая табличка «ВУЗ», и в его обязательную программу вошли практически все предметы гуманитарных циклов: иностранные языки, полноценные курсы истории, литературы и так далее. Примерно тогда же во мхатовском «архипелаге» кафедр и отделов появился особый «остров» — научно-исследовательский сектор, занимающийся подготовкой и изданием трудов по истории театра.

Художник-технолог сцены должен не просто обладать инженерными навыками, но и, естественно, уметь чутко улавливать замысел спектакля

Однако, несмотря на полученное «звание», школа меньше всего напоминает традиционный академический «университет» или «институт». Взять хотя бы экзамены (мое первое появление в школе-студии совпало с сессией). Вот в ожидании прихода комиссии художники-технологи четвертого курса кропотливо колдуют над макетами. Из множества ювелирно-крохотных деталей на глазах вырастают миниатюрные декорации, совсем как настоящие — с двигающимися частями, игрушечными скамеечками, водопадиками… «Главная задача технологов состоит в том, чтобы перенести работу художников-сценографов в трехмерное пространство, — поясняет старший преподаватель кафедры И.В. Миляев, помогающий своим воспитанникам готовить экспозицию. — В начале семестра каждый студент выбирает эскизы, и к его окончанию из плоского изображения должен получиться трехмерный макет, наглядно иллюстрирующий, как все будет «оживать» и работать в спектакле. Вот только что мы обсуждали, как будет течь вода и в какой цвет ее лучше подкрасить…» Пока мы общались с Иваном Валерьевичем, аудитория, походившая сначала на мастерскую с ее творческим хаосом, преобразилась в аккуратный выставочный зал. Еще несколько минут (осталось подмести последний мусор) — и экспозиция готова.

После «прогулки по вернисажу» отправляюсь на премьеру. В такой форме — три действия с одним антрактом — сдает зачет по актерскому мастерству третий курс, руководят которым заслуженные артисты России Михаил Лобанов и Алексей Гуськов. В классе, то есть в зрительном зале, свободных мест практически нет: собрались педагоги, студенты, сотрудники школы. Играют три отрывка из разных по жанру драматургических произведений. Роковые страсти, кипящие в горьковской ночлежке, сменяются утонченно-интеллигентными сценами из чеховской «Дуэли», за ними — искрометный «Веер» Гольдони, с зажигательными танцами на грани буффонады. Совершить столько перевоплощений в одном спектакле и для опытных актеров наверняка непросто, но ребята справляются с задачей виртуозно. Не знаю, как насчет высоких оценок (обсуждение проходило за закрытыми дверями), но по крайней мере овации публики они вполне заслужили…