Духовность Общества Иисуса - Жозеф де Гибер

В этом процессе подготовки следует различать два периода: первый, когда святой думает лишь о приобретении товарищей по нищей и апостольской жизни; второй, когда, решив вместе с ними в 1539 г. учредить монашеский орден и получив в 1540 г. от Павла III утверждение избранного ими образа жизни, он должен будет заняться обеспечением набора новичков и регулярной подготовки членов новой семьи монашествующих. Рассмотрев те методы, которые он применял в каждый из этих периодов, нужно было бы кратко остановиться на его благодатном воздействии (action sanctificatrice) на людей вне Общества.

О духовной подготовке первых его товарищей между 1530 и 1540 г. мы располагаем лишь очень отрывочными сведениями, позволяющими нам составить некоторое представление только о внешних ее обстоятельствах. Между тем один важнейший факт сомнению не подлежит: для всех главным средством подготовки служили Упражнения, совершавшиеся целиком в течение месяца. Фавр совершает их в начале 1534 г., уже много лет будучи привязанным к Игнатию, по чьему совету он совершил генеральную исповедь доктору Кастро, будущему картузианцу, который сам совершил Упражнения уже в 1528 г. Что касается других, то мы не знаем точных дат, когда они совершали тридцатидневные упражнения, но, как кажется, все они, как и Фавр, делали их лишь некоторое время спустя после знакомства с Игнатием[125]. Не этим ли опытом руководствовался Игнатий, когда писал в своих примечаниях (п. 18), что лишь души, заранее подготовленные, смогут во всей полноте извлечь плоды из Упражнений, выполненных целиком?

Чертой, напоминающей «раннюю Церковь» Игнатия в Манресе, является строгое покаяние, в каком совершались эти Упражнения. Святой сам однажды расскажет Гонсалвишу да Камаре[126] о той «строгости, с какой преподавались Упражнения в начале; тогда никто не делал их, не попостившись несколько дней, хотя никто их не заставлял (nemine tamen persuadente). Теперь он не осмелился бы позволить более одного дня поста даже человеку крепкому, хотя прежде дозволял это безо всяких сомнений. Все первые отцы исполняли упражнения точно и строго [apretados, в рукописи, скорее, apartados] по отдельности, и тот, кто воздерживался меньше всех, не ел и не пил три дня, и лишь Симон [Родригес], не желая оставлять учебу и не обладая крепким здоровьем, не оставлял своего дома и не прибегал ни к одной из этих крайностей (estremos), и отец просто давал ему размышления и т. п. Фавр совершал Упражнения в предместье Сен-Жак, в доме по левую руку, в такое время, когда по замерзшей Сене ездили телеги. Хотя отец обращал внимание на то, не слипаются ли у упражняющихся губы, чтобы узнать не постятся ли они, но когда он осмотрел Фавра, то обнаружил, что тот уже шесть дней ничего не ест, спит в одной рубахе на поленьях, которые принесли ему, чтобы разводить огонь, и совершает размышления во дворе на снегу. Узнав об этом, отец сказал ему: “Я убежден, что этим ты не согрешил, что ты, напротив, много этим заслужил; через час я приду и скажу тебе, что делать”. Отец отправился в соседнюю церковь, чтобы помолиться: он хотел, чтобы Фавр постился столько же, сколько некогда постился он сам, а до этого оставалось уже совсем недолго. Но несмотря на это желание он не посмел допустить это после молитвы. Поэтому он вернулся, чтобы развести ему огонь и заставить его поесть. Магистр Франциск, по причине своих успехов в прыжках, в дополнение к своему великому воздержанию крепко перевязал себе все тело и ноги веревкой и так, связанный, совершал размышления, не в состоянии пошевелиться»[127].

Мы вновь наблюдаем эту жизнь, исполненную строгости и молитвы, когда в 1537 г., после рукоположения во священники, Игнатий и его товарищи рассеиваются по окрестностям Венеции, дабы подготовиться к своей первой мессе[128]. Прежде общники, сразу по прибытии в Венецию в начале года, разошлись по «госпиталям» города, чтобы служить там больным: то было дело милосердия и апостольства, но также и подготовительное упражнение в самоотречении и смирении, которое несколько лет спустя будет прочно закреплено Конституциями для будущих иезуитов[129].

После 1540 г. – Упражнения

Куда более обильны сведения о периоде, открывающемся утверждением Общества: здесь мы можем в подробностях проследить за тем, как Игнатий понимал и осуществлял духовную подготовку своих монашествующих. Помимо предписаний, которые появятся в будущих Конституциях, но отражают суть мысли основателя уже в те времена, основным источником в этом вопросе является обширная переписка, которая, особенно с 1547 г., когда Поланко стал секретарем, понесет указания святого во все части света и позволит нам проследить, как он изо дня в день управлял Обществом[130]. Отдельное место следует отвести воспоминаниям Рибаденейры, в особенности его небольшому труду «О способе правления св. Игнатия», и «Мемориалу», или запискам министра Гонсалвиша да Камары[131]. Дабы составить представление о том, как Игнатий повседневно осуществлял духовную формацию, к этим документам можно присовокупить «Ежедневные записи» Тьерри Герартса о жизни в Римской коллегии с 1553 г. до смерти святого[132]. Как мы видим, в основе духовной подготовки первых общников лежали Упражнения, которые выполнялись полностью, на протяжении месяца. При первых же попытках основания «Общества», на собеседовании в мае-июне 1539 г., отмечается, что «те, кого пожелают принять, до окончания года пробации должны посвятить три месяца духовным упражнениям, паломничеству и служению бедным в “госпиталях”»[133]. Два последних испытания могут подвергаться различным комбинациям, но, как кажется, текст предполагает, что первое всегда будет оставаться неизменным. В 1541 г. уточняется, что первое испытание состоит в том, чтобы «заниматься Духовными упражнениями (exercicios, без артикля) в течение месяца или выделять на них каждый день час или несколько часов»[134]: это отголосок того, что предусмотрено в 19 примечании Упражнений для людей слишком занятых. В том же 1541 г. предписания относительно основания коллегий еще более уточняют это первое испытание: «Общество или кто-либо другой по его поручению должны около месяца вести с человеком, направленным в коллегию, упражнения или духовные беседы, дабы так или иначе узнать его натуру или его постоянство, его таланты, его склонности или его призвание»[135]. Читая эти строки, можно задаться вопросом, идет ли здесь речь об исполнении Упражнений в их полноте или же просто о совершении любых благочестивых упражнений вообще. Последующие документы не оставляют места сомнениям. Уже в первой редакции (около 1546 г.) Общий экзамен сдержит четкую формулировку: первое испытание состоит в том, чтобы «заниматься Духовными Упражнениями примерно около месяца. Иными словами, надлежит испытывать совесть, продумывать прошедшую жизнь, совершить генеральную исповедь и осознать свои грехи. Необходимо также размышлять о делах и тайнах жизни, смерти, Воскресения и Вознесения Господа нашего Христа. Равным образом следует предаваться устной и мысленной молитве в зависимости от способностей каждого, как кого научит Бог»[136]. В III же части Конституций ранний текст, написанный до 1550 г., ясно указывает на роль Упражнений в подготовке людей, принятых в новициат: «Дабы более прояснить свой разум, разжечь свою любовь ко Христу, а затем умножить свое рвение в делах, им будет полезно в течение месяца заниматься Духовными упражнениями, как сказано в “Общем экзамене”; время же их исполнения останется на усмотрение настоятеля»[137]. В 1555 г. Гонсалвиш отметит в своей тетради: «Испанский обычай давать [Упражнения] в целом хорош. Мне вспоминается, как отец однажды сказал мне, что не желает, чтобы кто бы то ни было отправлялся в коллегию, не совершив предварительно Упражнения, по крайней мере, Упражнения первой недели с образами совершения молитвы…»[138].

Эти замечания Гонсалвиша ясно показывают, что намеченная программа, предполагающая месячные Упражнения в начале новициата, на самом деле исполнялась далеко не для всех. Мы видим, вне всякого сомнения, что Херонимо Надаль исполнял Упражнения с 5 по 23 ноября 1545 г., прежде чем был принят в дом 29 ноября[139]. Петр Канизий совершает их в Майнце под руководством Фавра в апреле 1543 г. и вступает в Общество 8 мая[140]. Примеры такого рода можно было бы множить, но о многих иезуитах, вступивших в Общество в первые годы его существования, невозможно сказать точно, проходили они или нет и, если проходили, то когда, это первое из предусмотренных испытаний. Легко объяснить то, что Игнатий не думал давать Упражнения юному озорнику, каким был Рибаденейра, когда он его принял, но в автобиографических заметках будущего биографа основателя встречается упоминание Упражнений, совершенных позднее[141]. В частности, вопросники Надаля, заполненные в ходе его визитаций 1562–1566 гг[142]. (какой бы осторожности ни требовали выводы, особенно негативные, из этих, часто не – полных, текстов), позволяют увидеть большую неупорядоченность в этом вопросе в первые годы существования Общества: Адальберт Баусек (с. 527), вступивший в Общество в 1556 г., делал Упражнения трижды в Ингольштадте в течение 18 дней и два раза в Риме по 8 и 10 дней; Костер, вступивший в 1553 г., совершал их в течение месяца (с. 548); Хезиус, вступивший в 1549 г., выполнил их вкратце (cursim) в Кельне; Иоанн Рубис за восемь лет в Обществе не прошел никакого иного испытания, кроме 22-дневной службы на кухне; он не бывал в доме пробации, но сразу был назначен преподавателем грамматики (с. 567); напротив, Мишель Мариус, принятый в 1555 г., совершал Упражнения уже трижды (с. 574). В 1557 г. в Римской коллегии пятьдесят схоластиков совершают Упражнения в два этапа, по семь дней каждый, исповедь совершается в предпоследний день; таким образом, представляется, что прежде всего речь идет о первой неделе; сохранившиеся подробности указывают, как кажется, на то, что речь идет о новшестве, связанном с визитацией Надаля[143].