Желая дракона (ЛП) - Мило Аманда

Мы делаем остановку, когда пересекаем Флейм-Пик, потому что драконы голодны.

Халки меня усаживает и садится рядом. Я кладу руку ему на бок под его крыло, чувствуя, что все немного сюрреалистично, когда стою в кругу драконов, обсуждающих планы на обед.

Когда они рассматривают различные варианты охоты, мое внимание покидает их, потому что я чувствую, как камешком ударяют меня по коже. Когда я бью себя и пытаюсь определить источник, откуда бросают камни, я обнаруживаю стадо холостяков сатиров на противоположной стороне перевала.

Когда чужеземцы видят, что я обращаю на них внимание, они начинают изображать непристойные жесты по отношению ко мне.

Когда я не реагирую, они начинают говорить грубыми и пошлыми предложениями.

Я хлопаю Халки по его передней лапе и, когда это привлекает его внимание, указываю на зверей.

— Ты слышал, что мне сказали делать с моей матерью?

Как один, Халки и его братья хмурятся и поворачивают головы в сторону сатиров.

— Нет, — отвечает Халки. — Я не услышал. Но ты можешь показать мне, как дубить их шкуры, когда я подарю их тебе.

И вот так Халки взбирается на утес, преследуя сатиров, карабкающихся по склону горы.

Он обедает козлиным окороком и дарит мне три шкуры сатира. Данелаг и Тэмворт с радостью приносят мне еще четверых, тоже наполняющих свои животы сатирским мясом. Мне тоже предлагают, но я отказываюсь есть, пока мы не вернемся в деревню. Я показываю Халки, как складывать мокрые шкуры вместе, и говорю ему, что нам нужно немедленно заглянуть в соляную, чтобы обработать шкуры. В горах относительно прохладно, но все еще слишком тепло, чтобы можно было надеяться спасти шкуры без соли.

Когда мы прибываем на равнину, Халки умело скользит по земле, а его братья приземляются по обе стороны от нас. Они смотрят на моих соплеменников, которые выглядят так же потрясенными, увидев трех драконов среди них, как и при первом появлении Халки.

— Это для вас, — взывает к ним Халки.

И он подталкивает Тэмворта и Данелага вперед своими крыльями.

Мое племя сходит с ума, бросаясь на нас.

Братья Халки понимают, что с этим что-то не так. Они начинают карабкаться назад, но крылья Халки удерживают их на уровне земли достаточно долго, чтобы женщины могли их окружить. Данелаг выскакивает из объятий Халки и спускается на ближайшую крышу, заставляя все строение стонать, и он кашляет от удивления.

— Какое эльфийское зелье я выпил, что вижу это?

— Это все равно, что быть окруженным сумасшедшими кроликами! — кричит Тэмворт, полностью окруженный женщинами и все еще находящийся под сокрушительным крылом Халки.

— Говоря о сумасшедших, — говорит Халки, — приближается кровавая луна. Кто-нибудь из вас выбрал себе пару?

— Нет, — отвечает Данелаг с крыши, завивая хвост вокруг себя и вытягивая шею так, чтобы его нос нависал прямо над моими соплеменниками, которые тянутся, чтобы коснуться его морды. — Но мне сказали, что мы сойдем с ума из-за брачной лихорадки, и мы будем вынуждены искать женщину или сойдем с ума.

— Возможно, ты найдешь себе пару среди этого множества прекрасных женщин.

Халки пожимает плечами, что дает его пойманному в ловушку брату возможность высвободиться из-под давления. Тэмворт выскальзывает и взмывает в небо, запрыгивая на ту же крышу, на которой уже сидит Данелаг.

Крыша проваливается, и драконы падают на землю.

Они копошатся.

Когда Данелаг (брат, который научил Халки летать) прыгает впереди толпы и почти убегает, Халки ловит его за шею, как кошка-мать держит своего котенка, и бросает его обратно моим соплеменникам.

— Данелаг, — зовет Халки, улыбаясь, — я думаю, ты действительно разбираешься в этом!

…Это, по-видимому, то, что Данелаг сказал Халки, когда ему удалось вернуться на вершину горы, дрожа от истощения и шока после того, как его впервые сбросили со скалы.

Я вроде как хочу остаться и посмотреть, как закончится их прибытие, но чувствую себя немного разбитой из-за потери моего собственного брата. Потому что, хотя Йоран действительно казался совершенно счастливым и определенно контролировал ситуацию, отсутствие моего младшего брата в моей жизни требует некоторого привыкания. Я тащусь в соляную.

Халки идет рядом со мной, и, кажется, чувствует мое настроение, потому что он подталкивает меня более нежно, чем когда-либо, своей большой мордой.

— Что тебя беспокоит, дрхема?

— Я буду скучать по Йорану, — признаюсь я, мое горло сжимается. — Пока его не схватили, я была с ним каждый день его жизни, — говорю я Халки, и мне приходилось чуть повышать голос, чтобы меня услышали сквозь проклятия дракона и возбужденные крики моих соплеменников.

Гуси гудят, овцы кричат в тревоге, когда один из братьев Халки вырывается из стаи женщин и прорывается через ворота пастбища. Он пытается найти достаточно широкое пространство, чтобы расправить крылья, чтобы он мог летать, но мое племя цепляется за него, пока он не станет похож на соты, кишащие пчелами. Халки не отводит от меня взгляда.

— И теперь я никогда его не увижу, — продолжаю я.

— Это неправда. Я могу летать с тобой в гости так часто, как ты хочешь.

Я несчастно вздыхаю.

— Спасибо. Если осенний урожай хороший, мы могли бы отправиться туда, и посмотреть, чем его племя может торговать со своего урожая, и тогда тоже навестить его. Но это будет не то же самое. Как ты отметил, у него целая новая семья, Халки. Я ему больше не нужна.

— Ах, — говорит мой дракон, и его крылья обвиваются вокруг меня.

Как ни странно, они достаточно тонкие, чтобы солнечный свет мог проходить сквозь них, превращая черные поверхности в почти прозрачно-розовые, но они достаточно эффективный барьер против шума, чтобы звуки двух испуганных драконов, преследуемых через наше поселение, были едва слышны.

— Такова, моя добросердечная женщина, характер семейных отношений. Твой брат вырос и больше в тебе не нуждается. Но он все равно будет любить тебя. А теперь у тебя есть я, Налле, и ты мне нужна. Во веки веков ты мне будешь нужна. Ты можешь в это поверить.

Я смотрю на него, слыша серьезность в его голосе. И знаю, что мы не знаем друг друга достаточно долго, чтобы чувства между нами имели смысл, но Халки не одинок в этом: я чувствую, что он мне нужен так же сильно. Я только что встретила его, но, если бы он исчез сегодня, я была бы опустошена.

Я кладу руку ему на нос, мой большой палец касается той части его ноздри, где я его зацепила. У него небольшая дырочка в тонкой чешуе.

— Я рада, что ты у меня есть, Халки.

Его глаза блестят, как зеленые драгоценные камни.

— Я у тебя есть, — подтверждает он. — И когда ты будешь готова, я продемонстрирую, насколько я твой.

Я замираю, думая о его обнаженном человеческом теле, со всей его великолепной мускулатурой, чешуей и всем остальным. Мои глаза смотрят прямо в его глаза.

— Думаю, я готова.

Глаза Халки расширяются.

— Ты уверена? Каковы твои обязанности и дела по дому?

Я качаю головой.

— Ты прав. Я не могу ясно мыслить.

Я снова смотрю на него.

— Но потом, сегодня вечером.

Я уверена, что разобьюсь, как поваленное бревно после того, как меня угостят всем им, но иначе я никак не могла бы заснуть сегодня ночью. Моя голова переполнена.

— Честно? Я хочу, чтобы ты меня отвлек, — говорю я ему.

Мой дракон мурлычет, звук вибрирует в воздухе между нами, погружаясь в меня быстрыми волнами.

— Я с радостью исполню твое желание.

Его зубы сверкают ярко-белым на фоне темной чешуи.

— Я рад, что ты выбрала время. Лихорадка кровавой луны сведет меня с ума по тебе. Скоро я не смогу думать ни о чем, кроме как быть внутри твоего тела.

Я облизываю губы, глядя ему в глаза.

— Я бы хотела потеряться с тобой в этой лихорадке. Забыть о других вещах прямо сейчас.

В его поразительно зеленых глазах вспыхивает жар.

— Моя бедная женщина.

Он превращается в мужчину и берет меня за руку.