Мы здесь - Майкл Маршалл

Крис посмотрела на меня, накренив голову, и, помедлив, кивнула. Ей ведь тоже было понятно, что мы подзависли.

– Ты ж у нас начальник, – сказала моя подруга.

– А вот и да.

Задумка – Кристинина – состояла в том, чтобы пронаблюдать, как Кэтрин забирает из школы своих дочерей, поскольку это еще одно из ее предсказуемых по жизни занятий. И опять-таки Уоррен не должна была знать, что мы за ней наблюдаем.

Гауэр-Скул – небольшое, пряничного вида здание на севере Пятнадцатой улицы между Девятой и Десятой авеню, где оно утиснуто между таунхаусами спокойной, тенистой Челси-стрит. Снаружи здесь красуется написанный от руки рекламный плакат, гордо возвещающий, что школа специализируется на методике Монтессори, Штайнера и еще какой-то образовательной haute cuisine[3]. Ну а как же. Кэтрин Уоррен не из тех, кто вот так возьмет и наивно доверит своих чад нью-йоркской воспитательной системе. Такая женщина, как она, наверняка ночей не спала, взвешивая варианты и дискутируя по всему спектру вопросов со своим супругом и друзьями, присматривая вначале идеологию и базовый уклад школы, затем нужную степень ее охраны, ну и наконец, делая в своей жизни экзистенциальный выбор. Такой неукротимой решимости оставалось только завидовать: лично у меня просто энергии бы на такое не хватило.

К нужной улице мы подошли в два сорок. Занятия в школе заканчивались в три. Оттуда уже понемногу высеивались ранние пташки. Растянувшись по тротуару, шли с беспечной болтовней тройки и парочки, занятые своими смартфонами, флегматично брели одиночки. Накрапывало. Кто-то прятался под зонт, а другие, наоборот, шли, демонстративно сунув руки в карманы: нам, мол, все нипочем!

– Как будем действовать? – спросила Крис.

– Остановимся на противоположных концах квартала, – пояснил я. – Когда я туда доберусь, то позвоню тебе, и мы будем отслеживать меж собой открытый участок. Сотовый в руках тоже создает дополнительную маскировку.

– Супер, – кивнула Кристина.

– Когда один из нас засекает Кэтрин, обмениваемся сигналом готовности. Тот из нас, кто на противоположном конце, движется в сторону школы по другую сторону улицы. Второй караулит на месте из расчета, что Кэтрин пойдет по улице обратно тем же путем, что и пришла. Когда она вместе с детьми проходит мимо, он следует за ней на дистанции. Второй идет параллельно на расстоянии квартала, перенимая функции третьего. Это при учете того, что…

Тут я заметил, что Кристина поглядывает на меня с улыбкой. И как-то игриво.

– Что такое? – прищурился я.

– А давай купим тебе еще и шляпу, в тон робе? – предложила она.

– Незачем.

– Да ну, давай! Когда справимся с этим делом, откроем частное сыскное агентство.

– Ни за что. И это не «дело». Не забывай, что я тебе сказал насчет выхода из игры.

Кристина, надув губы, заняла место на углу.

Я бодрым шагом двинулся вниз по улице, минуя школу. Лавируя меж скопившихся у школьных ворот женщин, я был уверен, что все это мамы учащихся. Матери – становой хребет реальности, и эфир вокруг них ощущается совсем по-иному. Они передают сигнал – даже те из них, кто считает, что занимается ерундой. Был здесь и один мужчина, но с такой ухоженной бородкой и так увлеченно беседующий с двумя женщинами, у которых слово «родитель» прямо-таки светилось на лбу, что я со спокойной душой предположил: это наверняка чей-нибудь продвинутый и креативный безработный папа. Дойдя до Десятой, я оглянулся вдоль улицы и вынул мобильник.

Кристина откликнулась на первом же гудке:

– Ничего?

– Ничего.

– Что теперь?

– Ждем, – ответил я.

– Только это одно нам и остается: ждать, – торжественно изрекла моя подруга и хихикнула.

– Надеюсь, ты относишься к этому серьезно.

– На все сто!

– Вот хорошо.

– Кстати, меня еще никогда к тебе так не влекло, как сейчас.

– Может, это потому, что мы сейчас в восьмидесяти метрах друг от друга?

– Знаешь, ты, наверное, прав.

– Класс. А теперь тс-с! Сфокусируйся. Если хочешь надо мной поизмываться, то можешь сделать это позже, на досуге, в тиши и уюте нашей каморки.

Так мы и ждали, в молчании. Тем временем небо все больше хмурилось, а кончики пальцев уже начинало прихватывать холодом.

– Я есть хочу, – пожаловалась в трубку Кристина. – Замерзла. И вообще.

– Чшш!

Без пяти минут три улица сделалась намного оживленней: судя по всему, многие родители практиковали явление «тик в тик». Всей оравой они устремились к школе с обоих концов, подобно стае исключительно ухоженных зомби. Я оглядывал это копошение с дистанции, по-прежнему держа трубку возле уха и нарезая круги якобы за разговором. Ничего и никого подозрительного в общей толкучке я не замечал. Просто мамы. Валят валом.

– Вон она, – торопливо сообщила Крис. – Коричневое пальто. Идет быстро, с северной стороны улицы.

Я тронулся по тротуару в обратном направлении, мимо школы. В пятидесяти метрах я зашагал медленней и ступил на проезжую часть, огибая основное скопление людей и вместе с тем держась достаточно близко, чтобы сливаться с толпой.

Достаточно скоро я уловил взглядом нашу подопечную. Через толпу она пробиралась с непреложным видом человека, который расшибется в лепешку, но непременно будет у ворот ровно в 15.00.00. Возле них она оказалась на полминуты раньше и деловито кивнула учительнице в черном брючном костюме, которая бдила в проходе с планшетиком в руке.

– Кэтрин у ворот, – доложил я, пробираясь среди общего сборища к тротуару со стороны школы – все это на приличном расстоянии от Уоррен и с намерением оттуда исподтишка оглядывать толпу в надежде углядеть кого-нибудь, кто проявляет к объекту наблюдения интерес.

– Кондор вылетает вечером, – голосом пифии провозгласила Крис.

– Заткнись.

Не успел я дойти до тротуара, как мой взгляд в общей толчее уловил кое-кого, скрытого за бородатеньким папашей и двумя женщинами. Разглядеть лицо вновь прибывшего мешало колыхание зонтиков, но в целом я увидел достаточно.

Высокий, стройный, в длинном черном плаще.

– Засек, – буркнул я в трубку.

– Его? Ты уверен?

– Тот же перец. Даже плащ тот. Стой на месте, я попробую подобраться с другой стороны.

Я начал отходить в попытке держать между собой и тем незнакомцем заслон из людей. Это было не так-то просто: я то и дело натыкался на мамаш, вслух выражающих свое недовольство.

– Что он делает сейчас? – послышалось в трубке.

– Не знаю, – ответил я.

– То есть как?

Сказать по правде, я потерял его из вида. Начал закладывать вираж через толпу поблизости от того места, где недавно его заприметил. В это время Кэтрин у ворот махала двум девчушкам, что бежали навстречу через маленькую игровую площадку по ту сторону ограды.

Я присмотрелся через женскую толчею возле прохода. И в эту секунду мельком увидел край черного плаща. Похоже, незнакомец отходил. Совсем? Или мне стоит занять позицию для слежения?

Миссис Уоррен уже уводила дочек, но шла в моем направлении. Я поспешно повернулся к ней спиной.

– План меняется, – пробормотал я в трубку. Дав Кэтрин двадцать секунд, я направился следом, стараясь делать это незаметно. – Она идет в мою сторону.

– Что мне теперь делать?

– Иди по Девятой. Хотя нет… Давай тоже сюда.

Тем временем Кэтрин уже подходила к углу Десятой авеню. Человек в пальто следовал за ней, держась примерно в сорока метрах позади. Теперь я отчетливо видел его со спины: длинный черный, буквально до земли, плащ, густые темные волосы…

На секунду я был вынужден отвлечься из-за того, что натолкнулся на мать с тремя сынишками, похожими друг на дружку как три капли воды, и возобновил наблюдение как раз в тот момент, когда одна из дочек миссис Уоррен исчезала за углом, держа мать за руку.

Но теперь я не мог видеть незнакомца в плаще.

– Где он? – настигая меня, задыхающимся голосом спросила Кристина.

– Я опять его потерял. Кэтрин только что свернула с улицы. Давай быстрей.

Я перешел на трусцу. Когда мы повернули на Десятую, я заложил крутой вираж за угол тротуара и оттуда увидел, как подруга Крис хлопотливо уводит своих деток по кварталу.

– Что-то я его никак не… – начал было я, но подруга меня перебила:

– Это он?

Она указывала через дорогу.

– Не может быть, – сказал я, приглядываясь к фигуре на следующем перекрестке по другую сторону улицы. – Как он мог туда… Хотя да, это он.

– Что будем делать?

– Идти за Кэтрин. Я собираюсь вон туда.

Движение транспорта на авеню было плотным, но медленным и каким-то текучим под моросью дождя. Я просачивался через улицу между машинами и желтыми такси, оглядываясь при этом, как там Кристина на той стороне идет за Кэтрин. Она шла хорошо, осмотрительно, не отставая, но и не слишком сближаясь со своей приятельницей.

К тому времени, как я перебрался на другую сторону, фигура пересекла Пятнадцатую улицу и направлялась вверх по следующему кварталу. Я заспешил следом, прикидывая, как мне действовать на ближнюю перспективу. Сейчас, похоже, все шло к тому, что этот тип намеревался пасти Кэтрин вплоть до Восемнадцатой улицы, до самого дома. Уоррен говорила мне, что вроде как видела его у себя на углу, значит, ему известно, где она живет. Вопрос лишь в том, пойдет ли он сегодня дальше, до самой ее двери, или, как обычно, в конце концов приотстанет. Решать приходилось на ходу, а потому не хотелось ошибиться. Что-то внушало мне: на наших глазах зреет кульминация.