Изобретательная сваха - Кэтти Уильямс

- Я помогу вам.

- Не нужно, - запротестовала Ребекка. - Вы можете заниматься своей работой! Я не хотела бы нарушать ваш распорядок.

- Самое приятное в любом распорядке - это нарушать его. - Он плутовски улыбнулся и шагнул к Ребекке. - Очень приятно чувствовать себя школьником, прогуливающим уроки.

- А вы прогуливали уроки? - спросила Ребекка. Ноги у нее будто приросли к полу, и только огромным усилием ей удалось оторвать их.

- Разве все мы не проказничаем иногда? Для меня это не было характерно, но, должен признаться, были случаи, когда я терял голову.

- Я - нет. - Ребекка выложила покупки на стол и потянулась взять разделочную доску, нож - надо было чем-то заняться, чтобы не чувствовать неловкости оттого, что Николас рядом. Потом достала овощи из хозяйственной сумки и принялась мыть их, а Николас уселся на стул и принялся наблюдать за ней.

- Никогда?

- Нет. Послушайте, я ненавижу, когда стоят у меня над душой.

- Стоят над душой? - в его голосе звучала насмешка. - Это мешает?

Она была так смущена, что даже не слышала, как Николас подошел к ней, пока не ощутила на щеке его дыхание. Она отпрянула и ударила его.

- Не будьте такой нервной, - сказал он спокойно. - Я только хотел налить стакан воды. - Он наполнил стакан и отошел. Ребекка почувствовала, как колотится ее сердце. Николас был так близко... В отчаянии, она застыла, пристально глядя на него.

Ник отпил глоток воды и поставил стакан на раковину. Затем осторожно отобрал у Ребекки нож и луковицу, которые та держала в руках.

- Я не дурак. Что бы вы ни говорили, вы почувствовали себя здесь спокойнее, потому что Эмили всегда рядом.

- Это безумие!

- Вы тоже немного волнуете меня. Когда я смотрю на вас, я снова тот пылкий молодой человек, словно не было прожитых лет.

- Нет! - ноги у Ребекки подкашивались. Она умела находить общий язык с детьми и подростками, умела управлять всеми своими дружками.

Но перед этим человеком она была беззащитна.

Чувства захлестывали ее.

- Что нет? Разве не был я пылким в те далекие годы? Был, я знаю. Мне нравился тот воздух невинности, что окружал вас. Это волновало меня тогда и волнует сейчас.

- Я выросла, - прошептала беспомощно Ребекка, не желая осознавать, сколь ребячески выглядит ее реакция. - Меня уже не окружает воздух невинности! И я учительница!

- Ага, вы всегда вспоминаете это, когда чувствуете, что почва уходит у вас из-под ног. Вы думаете, я не замечаю ваших взглядов на меня исподтишка?. Горячих, быстрых взглядов, когда вы думаете, будто я не смотрю на вас? Когда вы думаете, будто я занят рассматриванием достопримечательностей.

Она не отдавала себе в этом отчета, но сейчас поняла, что он прав. Она часто смотрела на него украдкой. И Ник заметил это. Ребекка залилась румянцем, с горечью сознавая, что выдавала себя.

- Это не правда!

- Правда. - Его низкий голос гипнотизировал и обезоруживал ее. - В этом нет ничего позорного. Увлечься кем-то не значит совершить преступление. Мне нравится, как вы смотрите на меня, когда думаете, что я этого не замечаю. Его руки словно невзначай легли ей на плечи, лаская их через блузку.

- Нет. Эмили...

- Временно отсутствует, - закончил он своим бархатным сексуальным голосом.

- Мы не можем.., это неэтично... - Ребекка чувствовала, что говорит совсем не то. Она сама слышала неуверенность в своем голосе, но ничего не могла с собой поделать.

- Почему неэтично? Мы не в школе. Я не начальник, а вы не мой подчиненный.

- Но я работаю на вас.

- Меня это не волнует. Так почему это должно волновать вас?

- Потому.., потому... - Она понимала, что нельзя уступать ему слишком много сложностей сулили отношения с ним.

Его руки скользнули от ее плеч к ключицам.

Николас небрежно расстегнул верхнюю пуговицу блузки и принялся ласкать ее кожу.

- Мы находим друг друга сексуально привлекательными, - хрипло пробормотал он. - Зачем мучить себя и бороться с этим? Почему бы не поддаться обоюдному желанию? - Он коснулся губами ее губ. Не настойчиво, не жадно, но и этого легкого прикосновения было достаточно, чтобы Ребекка слабо застонала. - Почему не перестать делать вид, что этого нет? - Еще поцелуй, но теперь она почувствовала и легкое прикосновение его языка. Ее руки коснулись его шеи, головы, пальцы погрузились в густые темные волосы.

Ведь Ник прав, кричал ее внутренний голос. Зачем скрывать свои чувства, что толку обманывать себя? Воспоминания о прошлом нахлынули с новой силой. Ребекка подняла лицо, и Николас со стоном жадно прильнул к ее губам. Его руки проворно расстегивали пуговицы на ее блузке. Ребекка часто дышала, полузакрыв глаза, тело ее выгнулось, ожидая, когда пальцы Ника коснутся груди. А он целовал ее шею, его язык проник за кружевные края бюстгальтера. Она потянулась назад, чтобы расстегнуть его, но Николас сам высвободил ее груди. Он потянулся к пуговице ее джинсов, расстегнул молнию, и Ребекка изогнулась, помогая ему снять их. Они соскользнули к лодыжкам, и она легким движением освободилась от них. Никогда она еще не испытывала подобного наслаждения в предвкушении близости с мужчиной.

Ребекка больше не контролировала себя.

Только таяла от прикосновений его языка, растворяясь в экстазе, взлетая к вершинам наслаждения...

- Эмили...

Это было первое слово, которое вырвалось у нее, когда они оторвались друг от друга. Ник посмотрел на нее с улыбкой.

- Я помню. Досадно, да? Я мог бы начать сначала прямо сейчас.

Что ж, подумала Ребекка, она тоже.

Глава 8

- Все было, как сон, а сны имеют обыкновение кончаться.

- Почему ты так тяжело вздыхаешь? - Они лежали, обнаженные, в постели. Ее голова покоилась у него на плече. Она рассматривала его тело, великолепное, по-другому не скажешь. Всегда, когда он раздевался, Ребекке приходилось подавлять стон удовольствия при виде этого абсолютного физического совершенства.

Последние две недели они занимались любовью, как изголодавшиеся подростки, по два часа в день, когда Эмили уходила в деревню в свои таинственные "места". Она брюзжала, упрямилась, клянчила, и они уступили. Ребекка в глубине души понимала, что это устраивало и их.

Самостоятельные прогулки принесли Эмили большую пользу. Она пребывала в неизменно отличном настроении, от ее угрюмости не осталось и следа. Отношения с отцом, хоть и медленно, но тоже налаживались. Они уже не так нуждались в посредничестве Ребекки, и она могла спокойно возиться в кухне, не опасаясь неожиданной бури.

- Эй! Ты где? - Ник повернул голову, так что их лица оказались совсем близко, и она улыбнулась ему.

- Здесь, но уже пора. - Ребекка вздохнула с сожалением. Она знала, что не стоило начинать эту связь, что она обречена. Ничего не изменилось с тех пор, как она заставила себя покинуть Николаса, потому что его жизнь была так далека от ее жизни, что в ней не было места для романтически настроенного подростка.

- Ну, не знаю, - произнес он лениво, - у нас еще пятьдесят пять минут. - Он протянул руку к ее груди и потеребил сосок. Тот мгновенно откликнулся на прикосновение. - Не веришь, что мы можем уложиться в пятьдесят пять минут?

- Думаю, я могла бы, - засмеялась Ребекка, моментально отвлекаясь от своих мыслей и чувствуя возбуждение, которым ее тело всегда отвечало на малейшую ласку Николаса, на его мимолетный взгляд. Так бывало даже в тех случая, когда он перехватывал ее взгляд, если внимание Эмили было чем-нибудь отвлечено.

Если Эмили что-то и заметила, она не говорила ни слова, и Ребекка надеялась, что это свидетельствует о ее неведении, так как сдержанность была девочке не свойственна. Казалось, Эмили целиком поглощена собственными мыслями, и они даже успокоились, решив, что, в конце концов, она заговорит о своем будущем, когда созреет.

- Ты готова? - спросил Николас хрипло, приподнявшись на локте и наклоняясь к ней. Ребекка закрыла глаза и сразу забыла обо всем. Только ее стоны выражали наслаждение, когда его руки дарили ей самые интимные ласки. Секс с Николасом Найтом оказался самым восхитительным опытом в ее жизни. Она научилась так контролировать себя, чтобы экстаз они испытывали одновременно. Их тела были, как будто созданы друг для друга. Она знала, что это лишь иллюзия, но пыталась не думать об этом. Вероятно, Ник доставлял удовольствие многим женщинам подобным образом. Для него она была книгой, открытой много лет назад, которую он сейчас имел возможность закрыть. Кем он был для нее, Ребекка старалась не думать.

- Ты прекрасна, - прошептал Ник, покусывая ее ухо.

- Мм. Это здорово.

- Очень здорово?

- Изумительно.

- Секс со мной - это лучше, чем все, что у тебя было раньше?

- Мм...

- Что это значит?

- Это значит, что ты замечательный. Но зачем мне говорить тебе об этом? Ты, вероятно, и так знаешь.

- Так лучше?

Она взглянула на него из-под полуопущенных век, удивляясь, почему он спрашивает.

- Это имеет значение?