Происшествие на кладбище Пер-Лашез - Клод Изнер

— Ба! Восхитительно, — пробормотал Виктор. — Что ж, я ее бросил, и она мне отомстила.

Виктор вдруг подумал, что Одетта, возможно, переживала из-за их разрыва, но прогнал эту мысль и сложил бумаги в конверт, поскольку в них не оказалось ничего интересного. Он зевнул. Не стоит выдумывать лишнее, основываясь на том факте, что женщина оставила в туалетной комнате свои кремы, пудру и румяна. Одетта просто где-то уединилась с любовником, а ее горничная воспользовалась случаем и украла кое-что по мелочи. Все просто, как апельсин.

Виктор решил вернуться в постель, откинул одеяло и понял, что сделать это будет не так-то просто: Таша лежала по диагонали. Он пощекотал ее, но она даже не шевельнулась, и он примостился на краешке, в который уже раз удивляясь тому обстоятельству, что столь независимые по натуре люди, как он и Кэндзи, попали женщинам под каблучок. «Ладно я, но он — такой сильный, такой равнодушный к женским прелестям…» Виктор попытался прогнать из головы все мысли, но воображение рисовало ему картины любовных игр компаньона с некоей Айрис. Устыдившись, он прижался к Таша и забылся тревожным сном.

Глава пятая

В глубине зала два эрудита в черных сюртуках листали труды по генеалогии, вполголоса обмениваясь комментариями. Виктор беседовал с длинноволосым человеком лет шестидесяти, которого интересовали документы о маршальше Лефевр. Закончив разговор, он проводил посетителя до двери и отвесил ему почтительный поклон.

— Жозеф, потрудитесь аккуратно упаковать этот пакет и немедленно доставьте его мсье Викторьену Сарду. Черт! Опять эта бабища явилась, — проворчал он, возвращаясь за стол.

К его превеликому удивлению, Жожо приветливо улыбался графине де Салиньяк и ее племяннице Валентине.

— Вы наконец получили «Каменную душу», молодой человек? — поинтересовалась графиня.

Жозеф не ответил — все его внимание было поглощено девушкой, — и она холодно поинтересовалась у Виктора:

— Неужели для того, чтобы застать вас в магазине, мсье Легри, нужно записываться в лист ожидания?

— В последнее время у меня было очень много работы, мадам. — Он собирался продолжить, но тут в магазин ворвалась новая посетительница — пухленькая жизнерадостная дама лет сорока в клетчатом плаще с мальтийской болонкой подмышкой. Это была Рафаэль де Гувелин.

— Я знала, что найду вас здесь, Олимп! — бросилась она к графине и вскричала, потрясая газетой: — Вы читали «Л'Эклер»?! — Не дожидаясь ответа, она прочла:

Два доктора медицины исследовали проблему жизни и смерти на примере казненных на гильотине. Один из ученых пришел к выводу, что смерть кладет конец всему, другой утверждает, что сердце бьется еще несколько мгновений, а в отсеченной голове работает мозг…

— Что скажете? Увлекательно, не так ли? Напоминает опыты нашей подруги Адальберты.

— Это просто смешно! — презрительно фыркнула графиня де Салиньяк.

— Мадам де Бри посещает казни? — удивился Виктор.

В глазах Жозефа загорелось любопытство, и он переместился поближе к Рафаэль де Гувелин, надеясь, что она забудет газету и он сможет вырезать статью.

— После смерти сына она страшно увлеклась спиритизмом. Кстати, Одетта, потеряв мужа, пошла по ее стопам. Когда скончался мой супруг, мне такое и в голову прийти не могло! Так что же, мсье Легри, я жду! — бросила графиня.

— Бедняжка Одетта! — воскликнула Рафаэль де Гувелин. — Нельзя обвинять женщину в том, что она горюет по мужу! Но я с вами согласна, Олимп, глубокий траур, длящийся больше трех месяцев, — это уже слишком. Мы должны были увидеться в субботу у Адальберты — она, кстати, не слишком хорошо себя чувствует, сердце пошаливает, — поговорить о дорогих усопших, поддержать друг друга, но Одетта нас подвела, очевидно, решила в последнюю минуту посоветоваться со своим ясновидящим шарлатаном, этим… никак не могу запомнить его имя! В конце недели я собираюсь заехать на бульвар Оссман, хотите что-нибудь передать Одетте, мсье Легри? Она теперь очень одинока… — И она бросила многозначительный взгляд на Виктора.

На его лице не дрогнул ни один мускул.

— Лучше перенесите визит, сейчас Средопостье, в центре будут массовые гуляния… — Графиня де Салиньяк замолчала, уставившись в какую-то точку за плечом Виктора.

— Мсье Легри, там какая-то молодая особа, — перехватив ее взгляд, слащавым тоном произнесла Рафаэль де Гувелин.

Виктор обернулся: на верхней ступеньке винтовой лестницы стояла Таша с распущенными волосами. Она кивнула собравшимся и вернулась в комнаты. Виктор последовал за ней.

— Это и есть та самая русская распутница? — спросила графиня у Рафаэль де Гувелин.

— Тяга мужчин к подобным созданиям загадочна и непонятна. Животные, моя дорогая, они просто животные!

Жозеф воспользовался тем, что дамы увлеклись разговором, и незаметно отвел Валентину в сторонку.

— Вы так любите вашу тетушку? Никогда с ней расстаетесь, — шепнул он.

— Она не отпускает меня ни на шаг, — краснея, ответила девушка. — Но завтра я собираюсь взглянуть на весенние новинки в галерее Лувра. Одна… — уточнила она.

Жозеф понял намек, но знал, что ему будет трудно улизнуть, поскольку один его патрон отправился в путешествие, а другой забыл обо всем, кроме любви.

В зал вернулся Виктор и учтиво преподнес каждой посетительнице экземпляр «Каменной души» на японской бумаге.

Рафаэль де Гувелин направила лорнет на книгу, склонилась к Виктору и шепнула:

— Между нами говоря, друг мой, Жоржу Оне я предпочитаю Ги де Мопассана, его романы куда гривуазней. Что скажете?

— Совершенно с вами согласен. Если увидите мадам де Валуа, передайте ей мои наилучшие пожелания.

— Непременно, дорогой друг, непременно передам. Вы идете, Олимп?

Графиня сухим тоном подозвала племянницу, и Валентина неохотно рассталась с Жозефом. Дамы вышли, за ними последовали оба эрудита.

Во время обеденного перерыва Жожо вскарабкался на приставную лесенку, достал очередное яблоко и газету, по-детски радуясь, что присвоил «Л'Эклер» Рафаэль де Гувелин. Виктор машинально листал журнал заказов, занятый мыслями о случившихся накануне событиях.

— Послушайте-ка это, патрон! — неожиданно воскликнул Жозеф.

Причина смерти неизвестного с грузового судна «Гоэланд» наконец определена. По мнению делавшего вскрытие патологоанатома, речь идет об убийстве. Рост мужчины метр семьдесят пять, возраст — между тридцатью пятью и сорока пятью. Волосы и борода темно-каштановые, правая нога чуть короче левой, что при жизни приводило к легкой хромоте. Проломленный в двух местах затылок указывает на то, что жертве нанесли несколько жестоких ударов по голове и смерть была практически мгновенной. Тело могли столкнуть в трюм несколько недель, а то и месяцев назад. Господа Лекашер и Горон всю вторую половину дня проверяли журналы входа и выхода судов из порта Сен-На…

— Довольно! — раздраженно воскликнул Виктор. — Я позволил вам выставить в витрине детективные романы, что вряд ли привлечет серьезных библиофилов, но умоляю, избавьте меня от ваших мрачных происшествий!

Жозеф от возмущения столь злонамеренным искажением истины даже выронил газеты.

— Это… это несправедливо, мсье Легри! — заикаясь произнес он. — Вы сами приохотили меня к этому литературному жанру, и насчет витрины я вам ни словечка не говорил, вы сами предложили сделать это перед Рождеством! Раз вы так, я уберу книги — все до единой, — и немедленно!

Виктор не смог удержаться от смеха.

— Простите, Жозеф, не сердитесь, просто у меня сейчас кое-какие проблемы. Беру свои слова обратно.

— Легко сказать — не сердитесь, — пробурчал Жозеф, подбирая рассыпавшиеся листы газеты.

Его взгляд упал на крупный заголовок, и он медленно, как завороженный, поднес страницу к глазам. Виктор удивленно следил за действиями своего приказчика.

— Что еще стряслось? — поинтересовался он.

— Вверху, справа, — дрожащим голосом ответил Жозеф. — «Утопленница…»

Виктор выхватил у него газету.

Вчера, в начале вечера, моряк Жан Берешар, ждавший окончания работ на Крымском мосту, выловил из воды бездыханное тело молодой женщины. Судя по всему, несчастная свела счеты с жизнью. Тело перевезено в морг для опознания. Утопленница, стройная блондинка лет двадцати, была просто одета, на правой руке у нее имелся дешевый браслет с брелоком в виде собачки.

— Это Дениза, — пролепетал Жозеф.

Виктор и сам был очень взволнован, но попытался успокоить его:

— Почему вы так решили? С чего бы Денизе…

— Говорю вам, это она! Позавчера, в воскресенье, мы ходили на ярмарку, и я выиграл для нее этот браслет в тире.