Лунное пламя - Дора Морган

— У меня есть полуфабрикат. Можем приготовить.

— Я люблю попкорн, чтобы плавал в масле!

— Я тоже. — Она лукаво улыбнулась. — И к нему холодное пиво.

— Естественно! Разве ты не видишь!

Фред приподнял упаковку с шестью банками и повертел.

— Ты умеешь читать мысли?

— Ага. Пойдем жарить попкорн. — Он взял ее за руку и потянул. — У меня уже слюнки текут.

В ярком свете на кухне Грейс обнаружила комариные укусы на его шее и руках.

— Посмотри на себя. Ужас! Я сейчас принесу что-нибудь, чтоб не чесалось.

«Не выдумывай себе проблем», — хотел сказать он, но она уже исчезла и тут же вернулась с тюбиком какой-то мази.

Фред протянул к нему руку.

— Спасибо.

— Нет, давай я сделаю. Сядь, Фред.

Ее пальцы нежно массировали его кожу. Мазь холодила, и зуд почти моментально исчезал.

Наверное, целая вечность минула с тех пор, когда кто-то последний раз так ласково о нем заботился.

Грейс стояла настолько близко, что он чувствовал тепло ее тела. Она пахла корицей и солнцем. И женщиной.

Он чувствовал себя как в раю, пока она его лечила. С каким удовольствием он тоже бы потрогал ее, обнял бы… Но куда это заведет? Фред сжал кулаки.

— А теперь руки, — сказала Грейс.

У нее волшебные руки. Их прикосновения током отдавались в его теле. Он беспокойно завертелся. Только бы она не заметила его возбуждения.

— Это было что-то! — воскликнул Фред, когда лечение было закончено.

— Спасибо.

Голос Грейс показался ему глуховатым.

— Я получил огромное удовольствие.

На мгновение она замерла. Она искала его взгляд. Боже, как же она была прекрасна!

И недостижима. Фред знал, что произойдет, если сейчас он поддастся своему зову. Они увидят кусочек неба, а потом рухнут в пропасть проблем и отчаяния. И это будет исключительно его вина. Нет, Грейс заслуживает лучшего.

Он кашлянул.

— Как бы нам кино не прозевать. Так что там насчет попкорна?

Вскоре они вернулись в гостиную с огромной миской попкорна и двумя ледяными жестянками пива. Из холодильника Грейс, куда благополучно отправилась его теплая шестибаночная упаковка.

Сколько лет он не сидел перед телевизором рядом с женщиной. Но это ничего не значит, уговаривал себя Фред. Просто сегодня вечером Грейс нужна компания.

Как нечто само собой разумеющееся, он обнял ее, а она легко склонила голову на его плечо. Фред ощутил расслабленность, странный душевный покой. Он наслаждался. Вообще-то накануне завтрашнего рабочего дня и после напряжения сегодняшнего ему следовало бы пораньше лечь спать. Но он сидел. Он не мог подняться.

Глаза закрылись сами собой.

Бодрый рекламный призыв вырвал его из дремы. Он взглянул на часы. Половина третьего.

Грейс лежала на его груди; лицо полуприкрыто волосами. Нахлынула такая нежность… Ее губы были слегка открыты, и озабоченное выражение исчезло. Заботы отступили во сне. Осторожно, чтобы ее не разбудить, Фред потянулся к пульту и выключил телевизор.

Но она проснулась. Ее веки затрепетали, и она посмотрела на него.

— Фред? — Ее мягкая улыбка и сонный голос будили желание. — Что произошло?

— Мы заснули, — пробормотал он и смотрел на ее губы, которые были так близко…

Нужно лишь чуть-чуть нагнуться, чтобы поцеловать…

— О.

Она потянулась.

Его губы нежно тронули ее затылок.

— Грейс?

Не отвечая, она закрыла глаза. Медленно провела языком по своим чуть приоткрытым губам.

Проклятье! Кровь Фреда закипала.

— Поцелуй меня, Фред! — шепнула она.

Он больше не мог противиться. У ее губ был вкус попкорна и пива, и она была необыкновенно сладкая. Он хотел ее целовать, целовать, целовать… С каждым поцелуем его возбуждение росло. Он резко вздохнул и оторвался от нее.

— Что мы делаем?

— То, чего оба хотим.

Она притянула его к себе и тесно-тесно прижалась.

Он гладил ее спину и бедра. Начал ласкать ее грудь, и Грейс затаила дыхание. Почувствовав ее напряжение, Фред отпрянул.

— Извини.

— Пожалуйста, Фред, дальше. Не останавливайся.

Грейс смотрела на него с мольбой и положила его руки на свои груди. Они были маленькими и нежными и целиком прятались в его ладонях. Сквозь тонкую ткань футболки он чувствовал твердые соски.

Он хотел видеть ее обнаженной. Словно угадав его мысли, она сняла футболку.

Ее груди оказались белыми и кругленькими, соски — розовыми и задорно торчали.

Фред сглотнул. Мгновение восторженно смотрел на Грейс.

— Ты просто совершенство!

— У меня растяжки после беременности.

Нахмурив лоб, она разглядывала едва заметные линии.

— Они очень красивые.

Он нагнулся и целовал нежную кожу.

— Ты знаешь, как красивыми словами вскружить голову.

Ее голос был глубоким и чуть гортанным. Ее запах обволакивал, туманил мозг.

— Я умею гораздо больше, чем говорить красивые слова, — прошептал Фред.

— Безумие! — улыбнувшись ему, с удивлением произнесла Грейс.

Счастье в ее глазах трогало. Фред со смехом поцеловал Грейс в нос.

— Значит, тебе понравилось?

— Мм-р-р-р-мм… — Она замурчала, как кошка, и положила руку на его живот. — Теперь я хочу побаловать тебя.

Она ласкала его до тех пор, пока Фред не почувствовал, что вот-вот взорвется.

Ты вообще что делаешь? Тебя еще можно спасти?

Он стиснул зубы и отшвырнул руку Грейс.

— Нет, Грейс! Нет!

— Почему?

Непонимающий взгляд.

Он сел на пол.

— Потому что это неправильно!

— Но не для меня. — Она села перед ним. Вдруг смутилась и прикрыла руками свою грудь, ту самую, которую Фред пылко целовал несколько мгновений назад.

Его вновь охватило желание ласкать ее, целовать, пробовать на вкус. Однако он овладел собой, поспешно схватил ее футболку и протянул ей.

— Надень!

Она натянула ее через голову. Но ее соски, проглядывавшие сквозь тонкую ткань, не стали менее желанными.

Его рассудку грозила погибель от возбуждения. Фред заставил себя отвернуться. Как только объяснить ей?

— Ты заслуживаешь лучшего мужчину, чем я.

— Уж позволь это решать мне.

Он покачал головой.

— Ты не знаешь обо мне всего.

— Расскажи.

Он уже был готов рассказать ей о Дженнифер и Клер и о том, как он бросил их в беде. Но тогда Грейс возненавидит его или, что еще хуже, станет жалеть. Ему не вынести ни того, ни другого.

Он опять покачал головой.

— Поздно. Через несколько часов мне нужно быть на работе. Нам обоим стоит поспать.

Он протянул ей руку.

— Вероятно, ты прав.