Ц-5 (СИ) - Большаков Валерий Петрович

Рита сидела, как зачарованная, и вдруг знакомая мне хулиганистая улыбочка изогнула кончики ее губ.

— Знаю, знаю, зачем ты так упираешь на возраст… — затянула она с ехидцей. — Думаешь, меня отпугнут твои года? Не-ет, старикашечка! — девушка подалась ко мне и легонько прижалась. — Я теперь тебя еще больше люблю!

Там же, чуть раньше

Марта Петерсен вовсе не планировала обрести стойкую репутацию оторвы и главной шлюхи посольства, но так уж вышло. Она переспала со всеми, от консула до охранника-морпеха, а сколько раз ее подбирали, упитую в ноль?

И кто бы в КГБ поверил, что важную миссию доверят этой хулиганке? А вот Джек Даунинг, лишь только обрел регалии chief of station, именно так и поступил.

В свое время «эта хулиганка» и в его постели покувыркалась, но Джек не забывал об ином — Марту привела в разведку не зарплата, а тяжкая ненависть к русским. Вертолет ее мужа сбили в Лаосе, когда Джон Петерсен прицельно расстреливал тамошних коммунистов, вышедших на тропу Хо Ши Мина. Разве этого не достаточно, чтобы определить врага на всю жизнь?

* * *

Идя на задание, Марта приоделась в модную новинку от Тони Мендеса, мастера техслужбы ЦРУ. Тони справедливо утверждал, что «Москва — самое опасное место для американского разведчика», и облегчал, как мог, жизнь коллегам. Порой весьма изобретательно.

Белое пальто вице-консула просто кричало о себе, привлекая взгляды яркой вышивкой в стиле навахо. Мило улыбаясь, Марта с безразличием поглядывала на прохожих, еще в метро заприметив парочку из КГБ, сопровождавших ее, как телохранители — звезду экрана.

Она не торопилась, а привычный азарт и мрачное удовлетворение согревали душу. Вспомнив, что есть такой ядовитый паук «черная вдова», Марта решила, что станет на сегодня «белой вдовой». Развеселясь, она сверкнула голливудской улыбкой, и поднялась по ступеням кинотеатра «Россия».

Шла «Пропавшая экспедиция» — что-то вроде вестерна, только действие разворачивалось не на Диком Западе, а на Диком Востоке — в Сибири.

«Проведем мастер-класс по перевоплощению!» — Петерсен протянула старушке у дверей в кинозал билет, купленный заранее, и прошла на свое место в заднем ряду. Можно и отдохнуть.

Москвичи галдели негромко, тискаясь в междурядьях, но множество голосов сливались в общий ропот, висевший облаком из слов.

Упала темнота, но рано, рано… Перед сеансом покажут какой-нибудь киножурнал. «Фитиль» или «Новости дня». Так и есть.

Завизжала, отдираясь, доска мультяшного ящика с чем-то взрывчатым. Выпростался бикфордов шнур, петлями складываясь в название… Загорелся, зашипел… Взрыв! Это самое интересное, а дальше непонятно — в советские реалии Марта не погружалась, а без этого смешные моменты, над которыми хохотали зрители, не давались разумению.

Опять свет, торопливо рассаживаются опоздавшие… Люстры медленно гаснут…

Высидев минут десять, Петерсен тихонько стянула с себя пальто. Низ отстегнула и спрятала в сумку, обычную сумку, с которой ходят по магазинам половина женщин столицы СССР, а верх вывернула наизнанку — получилась черная куртка, как раз в тон джинсам того же кромешного цвета. Волосы, собранные в пучок, Марта распустила по плечам — и на цыпочках покинула зал.

* * *

Москву Щукин знал не так хорошо, как родной Ленинград, но ориентировался на твердую «четверку». Доехав до станции метро «Спортивная», он вышел из ближайшего к Лужникам вестибюля и по Фрунзенскому Валу, мимо Новодевичьего, добрался почти до самого Краснолужского моста.

Все «двенадцать апостолов» уже распределились, усилив москвичей. Пока оперативники выступали не охотниками за агентом «Немо», а скорее загонщиками, обложившими этого мелкого зверя.

Борис засел в башне крана на Бережковской набережной, да не один, а в обнимку с прибором ночного видения — уверяет, что глядит во что-то покруче НСП-3. Вячик устроился на самом мосту, Димка дежурит у бензоколонки… Вдоль и поперек натыканы наблюдательные посты, а Сашу старший оперуполномоченный определил в подвижную группу Тихонова.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Командир оказался с юмором. Зачем, говорит, нам пользоваться цэрэушными погонялами? Давайте, говорит, дадим этому «Немо» свое кодовое имя — «БОМЖ»! Суть та же…

— Первый — Третьему, — забубнила рация. — Объект в зоне вашего внимания. Такси «Волга» ГАЗ-24, остановилось у Новодевичьего кладбища.

— Третий — Первому, — Тихонов поднес тангетку рации так близко ко рту, что, чудилось, он ее целует взасос. — Наблюдаем.

Улыбаясь, Щукин пригляделся. Молодая женщина в черном уверенно шагала к мосту — он хорошо различал ее и без ПНВ. А так посмотришь, и не скажешь, что вице-консул… Тетка как тетка, слегка за тридцать, и сумка возрасту под стать. Отстояла очередь в гастрономе — и до дому, семью кормить…

— Третий — Первому. Объект выходит на мост… Приближается к опоре… Так… Ага! Достает из сумки какой-то темный предмет! Кладет в нишу!

— Первый — Третьему. Объекту не мешать! Дать уйти! Закладку изъять и передать техгруппе. И поторопите их с обследованием — контейнер нужно вернуть минут через пятнадцать-двадцать, не позже! Мы не знаем точно, когда за ним явится «БОМЖ»!

— Третий — Первому. Вас понял. Приступаем.

Щелкнув тангеткой, Тихонов подмигнул Александру.

— Дуй за контейнером! Вячик тебя подстрахует.

[1] Direccion General de Inteligencia — кубинская спецслужба.

[2] Н.И.Воронин, руководитель Представительства КГБ при МВД Кубы.

[3] Суперы — выпускники ФМШИ.

Глава 7

Воскресенье, 22 февраля. Утро

Москва, ЦПКиО им. Горького

Утро зачалось по-весеннему, словно сама природа радовалась выходному. Вот и разогнала облака, обрушив бездонную голубую пропасть на головы своим самозванным «царям».

Спелое алое солнце встало над Люблино, зачерняя высотки, и пошло, пошло вскатываться в вышину, набираясь ярой желти — и тормоша лучами засонь. Валяться в такую погоду — грех.

Я встал первым — и тапки мои. Ванная с душем — в конце коридора…

Позавтракав в шумной компании физиков-математиков, первомайцы чинно спустились во двор. Вайткус поджидал нас, и времени на раскачку не дал.

— По машинам!

Пять минут спустя вереница авто, словно кортеж, проследовала к Парку Горького. Мы скромненько притулились на массовом поле, где нас уже поджидала стайка журналюг с камерами и микрофонами. Целая вязка кабелей — хвост коробчатой передвижной телестудии «Магнолия» — извивалась по расчищенной от снега площадке.

«Дублерку» Славин стыдливо припрятал в тени передвижки, так что в фокус объективов попали мы одни — выпускники с фронтовиками, старые и малые. Вайткус попытался составить компанию капитану КГБ, но не тут-то было.

— Арсений Ромуальдович, — начал я со зловещим присвистом, — вы организовали?

— Етта… — замешкался Вайткус, слегка бурея. — Да просто знакомый у меня на студии «Юность». Вот я его и… того… привлек.

— Вот и давайте… того… на первый план! Арсений Ромуальдович Вайткус, — торжественно объявил я, — директор Центра НТТМ «Искра» и командор автопробега «Навстречу XXV съезду КПСС»!

Моложавый тележурналист, не по сезону затянутый в кожу, шмыгнул красным носом.

— Арсений Ромуальдович, — со вкусом произнес он, — расскажите телезрителям о деятельности вашего Центра.

Вайткус, с укоризной посматривая в мою сторону, приосанился.

— Наш Центр собрал талантливую молодежь, старшеклассников и студентов, объединенных общей целью — добиться того, чтобы все изделия, выпущенные в Советском Союзе, были признаны лучшими в мире…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ромуальдыч увлекся, глазастые объективы гуляли по нашим лицам, по машинам, задерживаясь на «ЗиСе». Как по заказу, растаяли залетные тучки, и снова хлынуло солнце, избавляя от противной зябкости. Стали подтягиваться зрители. Уж как они, без сотовых и «вацапок», разносили инфу, не ясно, но вскоре гуляющий народ собрался плотным кордоном, почтительно окружив площадку по периметру.