Протокол «Шторм» - Влад Полевой

– Трогай, болван, – появление Кали было неожиданным и даже приятным. Затягивающая Кочеткова пелена безразличия и всеобщей апатии развеялась, как дым, а вместо нее возник укоризненный взгляд и брезгливо сжатые губы. Так-то лучше, так-то и жить, наверное, проще.

– Почему болван? – Пашка повернул ключ в замке зажигания.

– Хвост. Да не крути ты головой, отвяжется. Серебристый ниссан.

– Не хочешь пояснить?

Аккуратно вывернув с места, Кочетков увидел, как с противоположной стороны улицы тронулся серебристый автомобиль и, быстро развернувшись, аккуратно покатил вслед за москвичом.

– Не хочу, – отрезала оперативница. Сверток на ее коленях был аккуратно запакован в бумагу и перевязан с двух сторон бечевой, из-за чего походил на мультяшный узелок, в котором ежик нес варенье медвежонку. – Да и не твое это дело.

– А делать, делать-то что? – Пашка уверенно вжал педаль акселератора, и не в меру резвое чудо отечественной промышленности с дьяволом под капотом, стремительно набирая темп, понеслось по проулку в сторону Московского проспекта.

– Даже не знаю, – Кали, казалось, первый раз за все это время была смущена. – Обычно либо нападают, либо просто садятся на хвост, и незаметно – так, чтобы объект слежки и не почуял. Эти же ребята ведут себя совсем по-иному, почти афишируют свое присутствие. Кати пока в центр, а там разберемся.

Немного поблуждав по городу, Кочетков выбрался на гостевой проспект и погнал автомобиль в сторону Сенной. Проскочив перекресток, где в будке дремал госавтоинспектор, и миновав институт, он влился в оживленное дневное движение и, пристроившись в потоке за кургузым внедорожником, начал проталкиваться в исторический центр. Серебристое импортное авто не отставало, однако водитель сближаться не пытался, и ниссан, лениво ворочая колесами, держался корпуса за два до служебной машины.

– Может, показалось? – решил внести свою версию происходящего Пашка, однако Кали на него так посмотрела, что слова застряли в горле.

– Это твой пубертатный возраст тебе показался, – язвительным тоном пояснила она. – Хвост – значит, хвост, знать бы только, кто.

Оперативница оказалась права. Кочетков перестраивался из ряда в ряд и пару раз даже заворачивал в крохотные извилистые улочки, однако только ему казалось, что серебристый хвост отстал, как хромированная решетка радиатора преследователей, нагло ухмыляясь, снова появлялась в зеркале заднего вида.

– Оторваться?

– Это в городе-то, днем? Слушай, парень, а ты психиатра вообще прошел, прежде чем в штат зачислили?

Это уже было сверх всякой меры. Ну ладно, покровительственный тон или брезгливое выражение лица с тонкими, плотно сжатыми губами. Ну, пусть бравада по поводу своей опытности в жизни и деле, но хамство откровенное – этого Пашка стерпеть не мог. Вдавив газ в пол, он сорвал аппарат с места, и тот, взвизгнув покрышками, с дикой скоростью полетел по заполненному автомобилями городом. Ускорение дернуло, вдавив в кресло твердой рукой, да так, что кости затрещали. Картинка за окном замелькала, пытаясь слиться в один серый мазок, однако Пашка вел уверенно, ловко проскакивая между автомобилями и уверенно закладывая повороты. Пару раз пришлось даже воспользоваться ручником. Темп гонки потрясал, однако данный демарш не прошел незамеченным, и вскоре Кочетков услышал леденящий шепот Кали:

– Идиот, кретин, кусок дерьма! Мы же на всех камерах сейчас засветимся. Уже сегодня вся это микроблоггерская шушера выложит в интернет видеоролики прокачанного москвича, и город будет гадать, кто же сидит за его рулем. Мы не цирковые клоуны!

– Так оторвались же?!

– Ага, дожидайся.

Пашка удивленно взглянул на Кали и, снизив скорость, аккуратно вкатил – редкий случай – на спокойную улицу, и когда вновь взглянул в зеркало, то опешил. Серебристый ниссан, все так же ухмыляясь решеткой радиатора, вновь нарисовался в поле зрения.

– Параллельщики, – резюмировала дама на переднем пассажирском. – Другие бы не угнались.

– А теперь что делать?

– Давай во двор, – Кали кивнула в сторону темной арки метрах в трехстах вдоль по улице. – Там проезд узкий, мы впишемся, а эти индивиды почти наверняка застрянут. Вылезем на соседний проспект и зажмем их, пока будут сдавать задним ходом. Там проезд сужается только по второму колодцу.

– Хорошо, – уже менее уверенно, но все еще затаив лютую злобу на коллегу, неохотно согласился Пашка и, снова нажав на педаль акселератора, устремился к спасительному проезду. Машина ловко заскочила под каменные своды и, шелестя покрышками, покатила вперед, высвечивая в полумраке колодца предстоящий путь. Выехав под первый кусок неба и солнца, Кочетков начал озираться, однако вторая арка нашлась достаточно быстро. Вывернув руль влево, он бросил автомобиль туда, однако случилось непредвиденное. Вместо того чтобы проскочить в проезд и выбраться на оживленный проспект, он едва не столкнулся с выкатившим оттуда… Догадайтесь с трех раз: правильно, с серебристым ниссаном.

– Свяжись с базой, – процедила сквозь зубы Кали, отстегивая ремень безопасности, однако Кочетков решил по-другому. Не дожидаясь, пока оперативница откроет дверь и то же сделают преследователи, сидящие в иномарке, он рванул с места и, кроша в куски пластиковый бампер машины второго, с удивительной проворностью совершил тот маневр, который кроме как лобовая атака не назовешь. Начавшие открываться двери ниссана мгновенно захлопнулись, а на лицах мужчин на переднем сиденье отразилась смешанная гамма эмоций. Водитель дернулся, хотел было вновь стартануть, но, уверенно вращая колесами, москвич плотно впечатал кузов иномарки в узкий проход, замуровав в нем параллельщиков со всеми их дурными намерениями.

– Однако, – только и успела выдохнуть Кали, но задняя передача уже была включена. Собирая проклятия местных пенсионеров за расшвыренные в разные стороны комья земли с клумбы, Кочетков вывернул в арку и, оказавшись в переулке, на удивление резво влился в автомобильный поток. Больше серебристая иномарка в зеркале заднего вида не маячила.

После такого происшествия разумнее всего было выдвинуться на базу, что экипаж, по взаимному согласию, и сделал.

Вечером, когда Кочетков добрался до квартиры, его ждал сюрприз. Сам сюрприз выразился в виде новых дверных замков. Попытавшись открыть их старыми ключами и потерпев неудачу, Пашка был вынужден воспользоваться звонком. Едва его палец коснулся кнопки и первая трель прозвенела в коридоре, запоры щелкнули, и на пороге появился низкий лысоватый человек в помятом сером костюме. Вид у него был самый что ни на есть неопрятный. Грязная обувь и засаленный воротничок сорочки, а также крохи перхоти на плечах презентабельности человечку не добавляли, однако вид он имел уверенный и, строго поглядев на уставившегося на него Кочеткова, поинтересовался: