Зеленый луч - Жюль Верн

Молодой человек поднялся и с улыбкой поклонился.

Это был тот самый господин, который едва не утонул в водовороте Корриврекан.

Глава XI

ОЛИВЕР СИНКЛЕР

Оливер Синклер был, что называется, «отличный парень», если вспомнить шотландское выражение, характеризующее людей жизнерадостных, мужественных и открытых. К его внешности оно подходило ничуть не меньше, чем к его характеру. Это был молодой человек приятной наружности, с хорошими манерами, говорившими о благородстве души.

Последний отпрыск аристократической семьи, происходившей из северных Афин, сын бывшего муниципального советника столицы Мидлотиана, он рано осиротел и воспитывался у дяди — одного из четырех судей муниципального совета. По достижении двадцати лет, успешно завершив университетское образование, он стал обладателем небольшого состояния, обеспечивавшего ему определенную независимость и возможность повидать мир. Несколько лет молодой человек путешествовал по Индии, Европе и Америке, посылая оттуда в «Эдинбургское обозрение» свои путевые очерки. Оливер был неплохим художником и мог бы неплохо зарабатывать своей кистью, если бы захотел. Поэт в душе (а кто не поэт в юношеские годы, когда жизнь улыбается каждому?), он обладал пылким сердцем, истинно артистической натурой и отличался редким обаянием, поскольку не было в нем ни позы, ни фатовства.

В столице Старой Каледонии невест гораздо больше, чем женихов, и хорошо воспитанный и образованный молодой человек мог бы легко составить себе выгодную партию, но Оливер Синклер в свои двадцать шесть лет не торопился с браком. Может быть, жизненный путь казался ему слишком узким для двоих? Нет, конечно. Однако такому, как он, художнику и страннику лучше было оставаться одиноким и жить как Бог на душу положит.

Оливер мог бы внушить любой юной белокурой шотландке чувства более глубокие, нежели обычная симпатия. Этот элегантный молодой человек с его чистосердечной натурой, с его энергичным лицом, мягким и улыбчивым взглядом, с его непринужденностью и грацией движений, с его легкой походкой, остроумием и живостью был неотразим. Ему было чуждо высокомерие, но связывать себя брачными узами он не решался, хотя, безусловно, пользовался успехом у дам «Старой Курилки», как ласково именовали эдинбуржцы свой город. Университетские товарищи тоже любили его, так как согласно гэльской поговорке он «не поворачивался спиной ни к друзьям, ни к врагам».

Правда, надо признать, что в тот день он в буквальном смысле слова повернулся спиной к мисс Кэмпбелл, но эта девушка не относилась ни к числу его друзей, ни к числу врагов. Он действительно сидел к ней спиной и не мог видеть летящий в него шар. А шар летел, точно артиллерийский снаряд, угодивший в раскрытый парус, то бишь в картину, и испортил ее.

Мисс Кэмпбелл с первого взгляда узнала в незнакомце своего «героя», но тот не узнал юную пассажирку парохода «Гленгарри». Едва ли он успел заметить мисс Кэмпбелл на борту парохода, пока они плыли от острова Скраба в Обан. Если б Оливер знал о живейшем участии, которое эта девушка принимала в его спасении, то, разумеется, из элементарной вежливости выразил бы ей свою признательность, но он ни о чем не догадывался и, вероятно, никогда ничего не узнал бы. Мисс Кэмпбелл запретила, да, да, именно запретила дядюшкам, равно как и Бесс и Патриджу, даже единым словом упоминать в присутствии молодого человека о том, что произошло на пароходе.

После происшествия с шаром братья Мелвилл, смущенные не менее, чем их племянница, бросились к молодому художнику с извинениями, на что тот ответил с самым любезным видом:

— Сударыня… Господа… Поверьте, здесь не о чем говорить.

— Ах нет, мы просто в отчаянье! — в один голос твердили дядюшки.

— Похоже, что беда непоправима, — добавил Сэм, — и мы глубоко сожалеем…

— Этот набросок был всего-навсего мазней, и шар воздал ему по заслугам! — заметил Оливер таким добродушным тоном, что растроганные братья, оставив всяческие церемонии, поспешили представиться:

— Сэмюель Мелвилл.

— Себастьян Мелвилл.

Оба раскланялись.

— А я их племянница, мисс Кэмпбелл, — представилась Хелина, нимало не заботясь об этикете.

Настал черед молодому человеку назвать себя.

— Господа, — проговорил он с самым серьезным видом, — в меня попал ваш шар, словно в крокетный колышек, поэтому я мог бы получить прозвище «Фок», но на самом деле меня зовут Оливер Синклер.

— Господин Синклер, — обратилась к нему мисс Кэмпбелл, не зная, шутит он или говорит всерьез, — я очень сожалею о случившемся.

— И мы тоже, — в один голос сказали братья Мелвилл.

— Какие пустяки, мисс Кэмпбелл! — возразил Оливер Синклер. — Не стоит и вспоминать об этом. Шар, столь метко посланный вами, поднял целую бурю на холсте, где я в течение целого часа тщетно пытался изобразить волны. Говорят, когда-то одному живописцу помогла мокрая губка, запущенная в него учеником и завершившая его картину.

Все это было сказано с такой неподдельной веселостью, что мисс Кэмпбелл и братья Мелвилл невольно улыбнулись. Что же касается картины, которую поднял с земли Оливер, то она была безнадежно испорчена, и ему предстояло начать все сначала.

Заметим между прочим, что Аристобулус Урсиклос не пошел вместе со всеми извиняться перед художником. Видя, что ему не удается применить свои знания на практике, и очень этим раздосадованный, незадачливый игрок ушел к себе в гостиницу, даже не попрощавшись. Он решил отправиться на остров Люинг, один из самых мелких островов Гебридского архипелага, лежавший к югу от острова Сейл, с намерением изучать сланцевые разработки, и вернуться не раньше чем через три-четыре дня.

Теперь некому стало досаждать окружающим нудными разглагольствованиями по поводу траектории полета шара и прочих теоретических проблем.

Оказалось, что Оливер Синклер уже познакомился с некоторыми обитателями гостиницы «Каледония» и узнал от них подробности своего спасения.

— Значит, и вы, мисс Кэмпбелл, и вы, господа, были среди пассажиров «Гленгарри», того самого парохода, который подоспел мне на помощь?

— Да, господин Синклер, — сказал Сэм.

— Все очень за вас переживали, — добавил Сиб, — мы ведь совершенно случайно заметили вашу лодку в водовороте Корриврекан.

— Да, вас совершенно случайно заметила… — начал было Сэм, но тут же осекся, поняв по выражению лица мисс Кэмпбелл, что она вовсе не желает выступать в роли Пресвятой Девы — спасительницы утопающих.

— Однако, господин Синклер, — снова вступил в разговор Сэм, — странно, что старый рыбак, у которого вы наняли лодку, повел вас к столь опасному месту. Ведь он должен был знать здешние водовороты…