Водка - Виктор Мясников

- Вражина! - всхлипнул Будка, и скупые военные слезы скользнули в седую щетину на обвисших щеках. - Как? - спросил он тихо, но с душераздирающим подвывом. - Как этот гад провел корову?

НЕ НАЗЫВАЙТЕ МАСТЕРА ЛОХОМ

Пункт приема стеклотары в железном гараже открылся с запозданием.

Беспокойная толпа у ворот уже начала нетерпеливо возмущаться и даже слегка скандалить, когда появился припозднившийся Алик. Его лицо в частых пороховых крапинах, окаменевшее в детском изумлении, не вызвало положительной реакции. И простые не выспавшиеся бомжи, и говорливые пенсионерки, и дрожащие с похмелья нашатыри, и даже неопрятные подростки, пропахшие клеем "Момент" - все подняли требовательный гвалт. Сердито отругиваясь, Алик отпер два увесистых гаражных замка и со скрежетом распахнул одну створку ворот. Тут подоспел Рустик, постоянно подтягивая свои штаны цвета звездной южной ночи, принялся выбрасывать в толпу обшарпанные пластиковые ящики.

Страждущий народ сразу отвлекся на битву за тару, и через пять минут все вошло в обычную колею. Толпа быстро оформилась в нормальную очередь, ящичные ячейки споро заполнились мытыми водочными бутылками. Грязную стеклотару фирма не принимала. За принятую платила звонкой монетой, иногда мелкими бумажками.

Подошел Олег, уселся на фанерный стул, выставленный сбоку от сарая. Очередь уже почти прошла. Прямо возле ворот возвышался штабель наполненных бутылками ящиков. Подошел Алик, смахнул пот с крапчатой физиономии, присел на соседний стул, выпятив брюшко - изобразил кавказского начальника.

- Здорово, Мастер, - поприветствовал, глядя куда-то в сторону киосков мини-рынка. - Чего такой весь печальный?

- С женой проблемы, - вздохнул Олег, слегка поделился наболевшим.

- Э-э, какие проблемы могут быть? - всплеснул руками Алик. - Баба место знать должна. Выступает на тебя, да?

- Хуже. - Олег тоже посмотрел в даль, но ничего успокаивающего не увидел. - Хотя и выступает тоже. Короче, разводимся мы с ней.

- Другого нашла, да? - сразу сообразил Алик.

- Вот именно, - подтвердил Олег.

- Как так можно! - удивился Алик с интонацией, идеально подходящей его неподвижному лицу. - Таких сразу резать надо. Вы, русские, своих баб совсем распустили. Они у вас беспредел творят. Делают, что хотят. Потому что вы все лохи!

- Так уж и все? - не поверил Олег.

- Вот ты точно лох! - Алик даже пальцем ткнул, чтоб Олег не думал, будто речь идет о ком-то другом. - Оттого и баба тебе изменяет.

- Раньше был, может быть, - мрачно согласился Олег, - а сейчас уже другой.

- Все равно лох! - безапелляционно заявил Алик, подводя итог дискуссии. - Сюда зачем пришел?

- За деньгами. Юсуф обещал оставшееся отдать за разливочную линию.

- Не будет Юсуфа сегодня. - Алик сообщил эту новость с явным удовольствием. - Завтра, наверное, тоже не будет. Я же говорю: ты - лох. Он засмеялся. - Хоть ты и Мастер, а все равно лох.

- Насчет мастера это ты правильно заметил, - сказал Олег, вставая со стула. - Линию ведь кто-то собрать и отладить должен.

- Э-э, денег дадим, нам и соберут и отладят. Юсуф уже узнал, где специалисты есть. "Торгмашсервис", слышал?

- Значит, кинули меня, - констатировал Олег. - Да ещё и лохом обозвали.

- Не, погоди, тебя никто не кидал. Начальника твоего немного наказали. Так он сказал, что не продает. Сами, сказал, украдите. Так? А кто же за украденное платит?

- А как мне после этого на работу ходить, вы подумали? - Олег говорил спокойно, без тени недовольства, не то что возмущения. - Он ведь с меня живого шкуру спустит.

- Что делать, дорогой, - посочувствовал Алик, - значит, ты попал.

Приняв бутылки у последнего бомжа и отсыпав тому положенную мелочь, подошел Рустик. Подтянул штаны и закурил. Посмотрел на Олега с нескрываемым превосходством.

- А вы, значит, не попали? - усмехнулся Олег. - Тогда попробуйте собрать линию без электродвигателей, дозатора и пульта управления. А то, вишь, лоха нашли.

Он повернулся и неторопливо отправился восвояси фланирующей походкой, сложив руки за спиной.

- Эй, Мастер, стой! - заволновался Алик. - Какой электродвигатель?

- Спроси в "Торгмашсервисе", - посоветовал Олег, - там специалисты. Привет Юсуфу! Скажите, лохи ждут денег в двенадцать часов. Иначе может сдавать железо в металлолом.

И ушел, оставив азербайджанцев в паническом настроении. До них, наконец-то, дошло, что самые важные части агрегата до них не доехали, а остались в залоге.

* * *

На асфальтовом пятачке перед проходной молкомбината тусовалась неорганизованная толпа человек в полста - протестный электорат. Так метко обозначил её специально приглашенный гость - депутат городской думы из бывших врачей-демократов. Сошедшиеся после довольно продолжительной разлуки коллеги обсуждали успехи и проблемы дачного овощеводства, перспективы родного предприятия и воровские замашки власть предержащих. Несмотря на многомесячную невыплату зарплаты, истощенных дистрофиков в толпе не наблюдалось. И это только один из необъяснимых феноменов экономики переходного периода.

Потолкавшись среди людей и свернутых плакатов, Олег попал в общий список присутствующих, который составляла профсоюзница с вороватыми глазами. Она же объясняла присутствующим значение проводимого мероприятия. Дескать, комбинат хотят прикрыть и всех уволить без выходного пособия. Народ клялся стоять насмерть. Особенно, когда узнавал, что всем, кто пришел бороться и не сдаваться, будут выдавать зарплату.

Знакомые слесаря тоже были тут как тут. Разминались пивком накануне решительной битвы. Они многозначительно подмигивали Олегу и дружески приглашали присоединиться к акции протеста:

- Сто грамм наркомовских замахнешь, Лександрыч?

Но Олег корректно отклонил предложение и, помелькав, незаметно покинул ряды борцов. На встречу с Юсуфом он специально опоздал на полчаса. Тот нервно таскал свое брюхо взад-вперед возле железного сарая, не мог усидеть. Увидев Олега, замахал руками, пошел навстречу. Толстые усы встопорщились, как щетинные ершики для мытья пустых бутылок.

- Эй, Мастер, обиделся, да? Ребята шутили, глупость сказали, а ты сразу плохое подумал. Держи пятьсот долларов.

- А ещё тысячу? - поинтересовался Олег, пряча доллары в карман.

- Слушай, сейчас пока нет. Честное слово, отдам, когда аппарат наладим.

- Несерьезный ты человек, Юсуф, - сокрушенно покачал головой Олег. Нельзя с тобой дело иметь. Лучше ты у кого-нибудь займи недостающее. Да, вот хоть у Рустика. А то, сам знаешь, проценты набегут, дивиденды упадут...

- Что ты говоришь! Я серьезный человек. А тебе как верить? Деньги взял, а гарантий никаких?

- Видишь ли, двигатели эти специально синхронизированы, их другими заменить нельзя. Так что тебе все равно их выкупать придется. А, главное, тут Олег испытующе посмотрел на нервничающего азербайджанца, - мне тоже заработок нужен. Как же я буду линию монтировать, если она некомплектна?

Юсуфу пришлось капитулировать и платить контрибуцию. И, чтобы пережить этот удар по самолюбию, он все-таки решил испортить Олегу настроение.

- Будешь обманывать, тебя прирежут. Понял? С нами шутить не надо. Э, Мастер, а баба твоя со всеми спит? Может, приведешь?

Олег пристально посмотрел на Юсуфа.

- А давай на обмен, - предложил, не отводя холодных глаз, - ты - мне, я - тебе. Потом спросим у них, чьи мужики лучше.

* * *

Сидя в своей кладовухе, Олег смотрел на стеллаж, забитый разным барахлом, и думал о своих жизненных перспективах. Ничего светлого впереди не маячило. Мрак и туман. Смело можно было предположить, что жизнь не удалась. Диплом не получил. Ушел с третьего курса политехнического, чтобы жена-студентка могла и учиться, и детей рожать. Профессиональной карьеры не сделал, а сейчас даже и работу потерял. Семья разрушена. Жилье - кладовка в коммуналке с общей кухней.

Он старался не думать о Зое, но не получалось. В памяти непроизвольно всплывали случаи и ситуации, которым он не придавал значения. В общем-то, женщина вела себя так, как большинство женщин. Имела мужика, который её обеспечивал. Вдруг подвернулся другой, обеспечивающий гораздо круче. Дети, семья - все по фиг. Сдурела баба от халявных бабок.

Одного он не понимал. В деньгах разве лишь не купается, а мужа до полусмерти запиливала, что зарплату не получает. Значит, твердо решила от него избавиться. Но не объявила прямо, дескать, другого полюбила и буду век ему верна, а вот таким способом. Выдавливает из собственного дома.

Что-то переменилось в мире, а он и не заметил. Все стало не так, разладилось и перевернулось. Раньше воровать было стыдно, а сейчас почетно. Те же самые директора, бывшие члены райкома партии, гребут руками и ногами. Кто сумел, тот и съел. И сам Олег, умыкнув с родного предприятия целую линию, испытал приступ радости, а не стыда. Впрочем, какое оно родное, это предприятие? Частная собственность директора, главного инженера и ещё нескольких акционеров. Как-то так странно получилось, что все принимали участие в приватизации, а досталось все горстке начальников. Кинули работяг, а те и не заметили. Теперь вот банк начальников кинул, те тоже моргают, ничего понять не могут. Потом какой-нибудь кредитор банкиров нажгет. Так и ходит денежка по кругу. Только тем, кто своими руками коров доит, молоко разливает и гайки крутит, почему-то ничего не достается.