Стихотворения - Петр Ершов

1858 (?)

АЛЕКСЕЮ ЕГОРОВИЧУ ВИКТОРОВУ[111]

Любитель древности и русской старины,Друг юношей, любимейший учитель!Почто, скажи, почто, хоть ради новизны,Почто скажи, родителей мучитель,Не хочешь ты стяжать бессмертия венец?То был бы дар тебе родительских сердец,Коль речью бы одной ум юношей питалИ книги покупать их реже посылал.И сколь была б тогда твоя завидна слава,Что ты без Нестора[112] и русского Стоглава[113]Орленков на гнезде полет приготовляешьИ куплей груды книг меня не разоряешь.Воззри ты оком милосерднымНа шкаф, хранилище наук.В нем тесно книгам уж вмещенным,В нем места не найдет паук.А всё мне книги шлет Салаев,Книгопродавец Глазунов[114],Вчера же втиснут был Буслаев[115],Сегодня прется Милюков[116].А сердце так и замирает,Когда в пучине стариныЯ зрю, как мой птенец ныряетИ тонет в бездне новизны.О, как страшусь, что захлебнется,Где испытания скала,Иль о скалу он разобьется,Как разбивается волна.Но ты, изведавший пучины,О кормчий опытный! не скрой —Страшиться есть ли мне причиныСкалы иль камней под водой.

15 декабря 1860

В. А. АНДРОННИКОВУ[117]

Ты просишь на память стихов,Ты просишь от дружбы привета…Ах, друг мой, найти ли цветовНа почве ненастного лета?Прошли невозвратно они,Поэзии дни золотые.Погасли фантазьи огни,Иссякли порывы живые.В житейских заботах трудаГода мой восторг угасили,А что пощадили года,То добрые люди убили.И я, как покинутый челн,Затертый в холодные льдины,Качаюсь по прихоти волнЖитейской мятежной пучины…Напрасно, как конь под уздой,Я рвусь под мучительной властью.И только отрадной звездойСияет семейное счастье.

1860-е годы

ОДИНОЧЕСТВО

Враги умолкли — слава богу,Друзья ушли — счастливый путь.Осталась жизнь, но понемногуИ с ней управлюсь как-нибудь.Затишье душу мне тревожит,Пою, чтоб слышать звук живой,А под него еще, быть может,Проснется кто-нибудь другой.

1860-е годы

PARBLEU OU POUR LE BLEU[118]

Уж эти мне друзья, друзья![119]

Исполняя обещанье,Вашим данное друзьям,Посылаю к вам собраньеНебогатых эпиграмм.Может быть, в них мало соли,Перцу ж слишком, может быть.Предаю на вашу волю —И смеяться, и бранить.Впрочем, выскажу здесь прямо(Не примите лишь за лесть):Вы достойны эпиграммы,Отдаю вам эту честь.Honni soit qui mal у pense![120]

(Вместо эпиграфа)

Гостиных лев, герой приятельских пирушек,Наш Дон Жуан девиц всех свел с ума.Того и жди начнется кутерьмаВ кисейной области чувствительных пастушек.Чему ж завидовать? Безумье не резон,И с сотворения кадрилиКрасавицы ему всегда должок платили,А только вряд ли выиграл бы он,Когда б они немножко не блажили.

В постройках изощрясь градской архитектуры,Наш зодчий захотел девицам строить cour'ы[121].Но верен все-таки остался наш ПротейСтроительной профессии своей:Во всех делах его видны — одни фигуры.

Наш зодчий Дон Жуан превыше всех похвал!В любви и в зодчестве он неизменных правил:Везде прехитрое начало основал,А исполнение благой судьбе оставил.

Что за диковинка? Наш зодчий, зал герой,Летает от одной красавицы к другой.Сегодня той кадит, а завтра ту чарует,А смотришь, в третий день обеих их надует.Ну, словом, нет концаПроделкам молодца!Чему ж дивиться тут? Ведь он — проектирует!

Рожденный львом, судьбе наперекор,Наш Дон Жуан хотел прослыть и зодчим.Но вышло так, что славный он танцор,А архитектор — между прочим.

Салонов лев, львов маленьких протектор[122],Диктатор вечеров, концертов дирижер —На все наш Дон Жуан и ловок, и хитер:Ведь экой архитектор!

Постройки с танцами желая согласить,Наш зодчий Дон Жуан весь гений свой натужилИ, нечего греха таить,Разнообразные таланты обнаружил.Но тут не разберет и самый Соломон[123] —Дурачится ли он или других дурачит:Танцуя, cour'ы строит он,А от построек долго скачет.

1854 (?)

ЛЮБИТЕЛЬНИЦАМ ВОЕННЫХ

Мне странно слышать, откровенноПред вами в этом сознаюсь,Что тот умен лишь, кто военный,Что тот красив, кто фабрит ус.Ужель достоинства приметаВ одной блестящей мишуре,А благородство — в эполетах,А ум возвышенный — в пере?Пускай наряд наш и убогий,Но если глубже заглянуть —Как часто под смиренной тогойКипит возвышенная грудь!Как часто шляпою простоюПокрыто мудрое чело;А под красивой мишуроюОдно ничтожество легло.Я не люблю давать советы,И только вскользь замечу тут,Что золотые эполетыУма глупцу не придадут,Что (молвлю тут же мимоходом,По русской правде, без затей)Урод останется уродом,Хоть пять усов ему пришей.А если разобрать построже,Так выйдет чисто — что в рукахОдно перо порой дорожеВсех петухов на головах.

ЭПИГРАММЫ[124]

ПОКЛОННИКАМ ЛАТЫНИ[125]

1

Гибло наше просвещенье,Смерть была невдалеке,Вдруг, о, радость! Есть спасенье —Во латинском языке.Если ж нас латынь обманет,Все же выигрыш и тут,Что ослов у нас не станет —Всюду asin'ы[126] пойдут!

2

«ЭврИка, эврИка!В латыни вся сила!» —Vir doctus[127] кричит.«Не ври-ка, не ври-ка!» —Ум русский педантуВ ответ говорит.

СТАРЫЕ И НОВЫЕ ПОРЯДКИ[128]

При старых порядках судебное делоЛет двадцать, не больше, в приказе[129] сидело;А ныне в неделю сутяга инойРаз двадцать притащит тебя в мировой[130].

ПРОЕКТ НОВОГО ЗАКОНА

Дабы прогресс с законом согласитьИ женщин приравнять к мужчине,Мы дозволяем им отнынеУсы и бороду носить.

ПО ПРОЧТЕНИИ ОДНОЙ ГАЗЕТНОЙ СТАТЬИ

Лакеи вообще народ не достохвальный,Но гаже всех из них лакей официальный.

М. ЗНАМЕНСКОМУ[131]

Судьбою данный капиталОн на копейки разменялИ сыплет их в народ горстями…С невольной грустью я спросил:Кого, мой друг, обогатилТы миллионными частями?

А. И. ДЕСПОТУ-ЗЕНОВИЧУ[132]

Тебя я умным признавал,Ясновельможная особа,А ты с глупцом меня сравнял…Быть может, мы ошиблись оба!

КУПЦУ ПЛЕХАНОВУ[133]

Сибирский наш КащейВсю жизнь обманывал людей,И вот на старости, чтоб совесть успокоить,Давай молебны петь и богадельни строить.

К ОДНОЙ ФИЛАНТРОПКЕ

В филантропическом припадкеОна дрожит, как в лихорадке,Готова свет весь обобратьИ бедным братьям все отдать.Но чуть какой бедняк неловкой,Знакомый мало со сноровкой,Пред ней обмолвится… Как разЕго в полицию тотчас!

«Превосходительство и превосходство…»[134]