Древняя история Среднего Поволжья - Альфред Хасанович Халиков

хотя и продолжают сохранять предшествующую листовидную форму, но приобретают двустороннюю тщательную обработку и укороченные формы, приближающиеся к ромбическим[134].

Памятники типа стоянок Боровое озеро I, Займище IIIа и I Лебединская на основании ряда сходных признаков следует объединить в одну группу, которую можно рассматривать как хронологически более раннюю во всей серии поздненеолитических памятников Волго-Камья. Об этом свидетельствует и сохранение в материале указанных памятников некоторых пережиточных черт, связанных с ранним неолитом, и отсутствие целого ряда элементов, характерных для завершающего этапа неолита (табл. А, Б). Это же подтверждается и стратиграфическими наблюдениями. В этом плане особое значение имеют материалы расположенных рядом I и II Лебединских стоянок. Как неоднократно отмечалось выше, II Лебединская стоянка относится к заключительному этапу раннего периода волго-камского неолита. В то же время в горизонте, перекрывающем наслоения жилища этой стоянки, обнаружен сосуд, по форме и орнаментации характерный для керамического комплекса I Лебединской стоянки. Поэтому I Лебединская стоянка хронологически должна быть моложе II Лебединской стоянки. А это в свою очередь позволяет определить этап, к которому относится I Лебединская стоянка, вслед за этапом, характеризующимся материалом II Лебединской стоянки. Хронологически первый этап позднего периода не может быть датирован позже середины III тысячелетия до н. э., а скорее всего время его следует увязывать с первой половиной III тысячелетия до н. э., учитывая, что финал ранненеолитического периода Волго-Камья падает на конец IV тысячелетия до н. э.

Не останавливаясь здесь на рассмотрении остальных памятников первого этапа позднего неолита, чему будет уделено место ниже, перейдем к рассмотрению основных черт завершающего этапа волго-камского неолита. Наиболее изученными памятниками этого этапа на Волге, вернее на ее притоке — р. Илети, является группа Старо-Мазиковских стоянок[135], на Нижней Каме — V Марьяновская, I Бозяковская, Алексеевская и Игимская[136] стоянки, в устье р. Белой — Саузовская стоянка[137], на Средней Каме — Кряжская стоянка[138] и на Верхней Каме — Хуторская стоянка[139]. Все эти стоянки, как правило, продолжают занимать невысокие края надлуговых террас, хотя для некоторых, например, Саузовской (Кутурган-Ерганак), отмечено и очень высокое положение (18 м над современным уровнем озера). Почти все они устойчивые и долговременные поселения с площадью 1000–1500 кв. м (III Старо-Мазиковская — 1350 кв. м, Игимская — 1600 кв. м, Хуторская — свыше 1500 кв. м).

На II и III Старо-Мазиковских и на Кряжской стоянках зафиксированы остатки каких-то наземных построек, а на Хуторской стоянке изучено большое полуземляное жилище прямоугольной формы (16,5×4,5 м) с выходом в одной стороне. Некоторые конструктивные особенности этого сооружения (столбовое укрепление краев котлована, нары-выступы вдоль стен) напоминают конструкции жилищ II Русско-Луговской (мезолитический слой), Кабы-Копрынской (позднемезолитический слой) и II Лебединской стоянок Волго-Камья, но в целом Хуторское жилище своими вытянутыми очертаниями и двускатным или односкатным перекрытием отличается от указанных. Еще одно близкое по форме жилище (13,5×7,5 м) обнаружено на Средней Каме при раскопках неолитической стоянки Чернашка[140], так что можно предполагать типичность подобных жилищ для позднего неолита Северного Прикамья.

Керамика завершающего этапа неолита Волго-Камья имеет определенные отличия от предыдущей, хотя преимущественно котловидная ее форма с приостренным дном, с заглаженной, иногда до лощения, поверхностью продолжает сохраняться (табл. Б; рис. 21, 4, 6–9). Основной примесью в глиняном тесте остается шамот и песок, но на самых поздних стоянках, как, например, на Хуторской, появляются немногочисленные сосуды с органической примесью[141]. Наряду с сосудами, имеющими закрытую форму горла, отмечаются сосуды с вертикальным профилем[142], а также появляются чашевидные сосуды[143]. В целом формы сосудов становятся более вытянутыми, приближаясь к классическим полуяйцевидным очертаниям[144]. В западных (волжских и вятских) памятниках еще больше усиливается профилировка горла. На отдельных памятниках, как, например, на III Старо-Мазиковской стоянке, уже более 10 % сосудов имеют отогнутый край горла. Сосуды с «наплывом» по внутреннему краю горла составляют более половины выявленной керамики. Распространяются сосуды с округлыми днищами.

Сосуды продолжают сохранять сплошную орнаментацию, но вместе с тем наблюдается определенная тенденция к ее разреженности и даже изредка встречаются сосуды со слабой орнаментацией или вовсе без нее[145].

В технике исполнения орнамента преобладающее место продолжает занимать гребенчатый штамп с мелкими (мало) и средними (больше) зубцами, а также начинает употребляться крупнозубчатый штамп. Несколько увеличивается число сосудов, орнаментированных «шагающей гребенкой», особенно на памятниках Среднего и Верхнего Прикамья[146].

Для разделения орнаментальных зон начинает практиковаться более чаще нанесение на сосуде круглых ямок — глубоких с коническим дном на поселениях Волги и Вятки[147], плоских с округлым дном на поселениях Камы, выше устья Вятки[148]. Почти везде сохраняются также ямки неправильной формы, а на Волге продолжают бытовать сосуды с рядом мелких отверстий ниже края горла. Применение прочерченных линий, в основном резных, на сосудах Прикамья продолжает сохраняться, но полностью исчезают сосуды с прочерченно-волнистым орнаментом[149].

В размещении орнаментальных зон характерна почти абсолютная горизонтальная зональность. Из геометрических узоров сохраняются в единичных случаях только полосы заштрихованных или чаще контурных треугольников[150], хотя на II Старо-Мазиковской стоянке был встречен один сосуд, украшенный крупной плетенкой из заштрихованных прямоугольников, сочетающихся с подобными, но заполненными короткими оттисками зубчатого штампа. Так же редки и узоры, расчлененные на вертикальные зоны, если не считать нескольких фрагментов из II и III Старо-Мазиковских стоянок. Значительно реже употребляется и вертикальный густой зигзаг, встреченный в основном на сосудах из Кряжской стоянки.

Среди горизонтальных зон характерны ряды прямых или скошенных линий, иногда полосы с крестообразной штриховкой[151], а на Каме преобладают в этой серии сосуды с горизонтальными рядами «шагающей гребенки» и плоских ямок[152].

В кремневом инвентаре поздненеолитических памятников преобладающее место начинают занимать изделия из плитчатого кремня, который шел на изготовление почти всех мелких орудий труда (табл. А), Микролитическая техника обработки камня окончательно изживает себя, и ножевидные пластины с орудиями, сделанными на них, уже практически значения не имеют[153].

Дальнейшее развитие получают крупные долотовидные орудия и топоры. Форма их совершенствуется, улучшается шлифовка, ставшая сплошной, появляются очень крупные долота и тесла правильной огранки, как, например, на II Старо-Мазиковской стоянке[154], а также распространяются орудия треугольные и трапециевидные в сечении с тщательной шлифовкой[155] и симметричные топоры правильной формы[156].

Бытуют все скребки предыдущих форм, но особенно обильными становятся концевые экземпляры, все чаще принимающие правильную треугольную форму[157]. Часто встречаются крупные скребла на кремневых плитках. Продолжают бытовать ложкари — скребковидные ножи, но среди них более распространенными становятся орудия с прямым