Женщина— апельсин - Нина Васина

— Сначала она умрет, потом я должен буду проткнуть ее колом или отнести на святое место.

— Например, в морг?

— Какой еще морг?

— Ангел, ты что, не знаешь, что такое морг? Это такое место, где лежат мертвые.

— А… я понял… Если этот… морг стоит там, где раньше была церковь, то в морг.

— Ангел, я так думаю, что ты еще никого не протыкал своим клином, а только относил в… такое место, где была церковь.

— Да… Нет, я не должен никому об этом говорить, это повредит Стасу.

— Стас это снимал? — Ева старалась не выдать волнения голосом.

— Нет, это я снимал… Стас… он это делал.

— Стас был вампир?

— Да нет же, вампиром может быть только женщина! Не надо говорить на эту тему! Не надо! Не надо!

— Как ее зовут, Ангел, — КАК ЕЕ ЗОВУТ? — Ева не выдержала и вцепилась в Кумуса руками, он осторожно отдирал ее пальцы.

— Отстаньте от меня, я ничего не скажу. — Ангел грохнулся на колени и поднял руки вверх. — Силы небесные, спасите меня и этих несчастных, я сейчас назову имя, я должен это сделать, они не отстанут! Они сами не ведают, что творят!

Ева удивленно уставилась на Кумуса, а Далила сидела не двигаясь, сцепив ладони с такой силой, что они побелели.

— Хватит мне твоих представлений, назови ее имя, имя, Ангел, это очень важно!

— Пусть она явится и скажет, пусть она явится и сделает это, пусть придет та, имя которой НИЯ!

Наступила тишина. Сладко посапывал на диване Кеша. Ангел Кумус застыл на коленях, он старался не дышать, словно к чему-то прислушивался, по лицу его катился пот. Где-то далеко в тишине проехала машина. Ангел устало поднялся и вышел из комнаты. Он вернулся через несколько секунд и стал зажигать все лампы в комнате. На столе продолжала гореть забытая свеча, пламя у нее оказалось красно-оранжевым и маленьким в ярком свете.

— Мало освещения, — сказал он и стал распаковывать свою камеру. — Ничего не получится, очень мало света.

— Что ты делаешь, Ангел? — Далилу уже трясло от страха, а Ева смотрела на его приготовления с улыбкой.

— Надо снимать… Мы ее позвали, сейчас будем снимать. Сейчас она придет… Жаль, Стаса нет… И света мало.

— А что, она всегда приходит, если назвать ее имя?

— Всегда. Она тебя укусит, — сказал он Далиле ласково, — ты умрешь, я должен буду избавить твою душу от вечных мучений…

— По-по-чему это меня? — возмутилась Далила.

— Ты сказала, что хочешь стать вампиром.

— Но если ты меня тут же оттащишь в церковь, я же не буду вампиром!

— Не будешь. Я тебе не дам. Но ты ощутишь миг смерти. Он очень сладостный. А потом я тебя проткну колом, он у меня всегда с собой. — Ангел медленно вытащил из кожаного футляра от видеокамеры небольшой острый кол. — Кстати, здесь есть морг поблизости?

— Подожди, подожди… — Ева решила выяснить все подробней. — Почему ты должен тащить ее в церковь… или протыкать клином? Пусть она будет вампиром, а? Таким симпатичным, — добавила она, задумчиво глядя на Далилу.

— Я доктор Кумус, — сказал Ангел, судорожным движением пригладив волосы. — Я тот — кто уничтожает вампиров.

— Теперь я уже ничего не понимаю… Если ты уничтожаешь вампиров, почему бы тебе не проткнуть эту… Нию, которая всех загрызает, и больше не будет никаких вампиров вообще. Ты что, боишься остаться без работы? — Ева храбрилась, но что-то странное было в облике Ангела, что-то очень заразительно страшное.

— Ты второй раз назвала имя Великой, ты готова к встрече с ней?

— Ангел, почему?

— Она не человек. Она из другого мира. Я тоже потерялся, люди меня не принимают. Когда я соединюсь с самим собой, я сумею уничтожить ее, но не теперь.

— А когда ты это… соединишься с собой?.. Сегодня, например, вторник. — Далилу трясло, у нее стучали зубы. — К четвергу, как, а?

— Это будет в другой жизни.

— И ты ни разу не попробовал… ну, проткнуть ее, эту Нию? Вдруг ты уже соединился с собой и не заметил?!

Ангел посмотрел на Еву грустно и ласково.

— Ты третий раз назвала имя. Она здесь.

На улице стукнула дверца автомобиля. Все трое подошли к окну. Из большой белой «Волги» выходили тоже трое, они были одеты в черные обтягивающие трико. В свете одинокого фонаря у дверей дачи странно высветились их лица, похожие на диковинные маски, потом, приглядевшись, Ева поняла, что это карнавальные очки, разукрашенные блестками. Одна из них была женщина, ее тонкое и мускулистое тело такой обтягивающий костюм только украшал, а вот мужчины были погрузней, с наметившимися животами, обтягивающая синтетика уродовала их, превращая в ходячих гусениц. Особенно смешно смотрелись в их руках небольшие короткоствольные автоматы.

— Ложись! — крикнула Ева и свалила Кумуса на пол рядом с собой.

— Ч-что это?.. — Далила несколько секунд стояла вытаращив глаза, потом схватила сына и побежала по лестнице на второй этаж. Со второго этажа вела почти отвесная лестница на чердак, Кеша проснулся, она заставила его сесть на ее спину и уцепиться покрепче руками, он сонно обхватил ее шею и спросил:

— В чего играем?..

— А… это самое, как его… в вампиров играем… держись крепче, будем прятаться..

— Вампиры не любят чеснок… Мы ползем на чердак, потому что там чеснок?

— Вот именно… Чеснок.

— А крест, ты взяла крест?

— Кеша, молчи, ради Бога, не разговаривай, какой крест?

— Тогда нам конец, — сказал Кеша, помогая ей затащить тяжеленный сундук на крышку чердака.

Далила заставила его лечь на пол, сама стащила в кучу несколько веревок, выбрала те, которые покрепче, и начала связывать их. Руки ее дрожали, она молила Бога, чтобы у Евы было оружие.

— Только бы у нее был пистолет… У нее должно быть оружие, — уговаривала она сама себя, не замечая, что бормочет вслух.

— А на вампиров оружие не действует, — авторитетно заявил Кеша. — Лично я сделаю крест. — Он отобрал у Далилы маленькую веревку и стал переплетать две небольшие палки.

— Что же это такое происходит? Что это за бред соб-бачий? Какой крест, слушай меня внимательно: я сделаю веревку, если все будет очень плохо, ну, например пожар или перестрелка, мы будем вылезать вон в то окно и спускаться по веревке вниз, потом оч-ч-чень тихо проберемся на соседний участок… И там посмотрим.

— Класс! — сказал Кеша.

А у Евы оружия не было. Ее маленький пистолет лежал в автомобиле. Пока Далила лезла на чердак, Ева судорожно выключала все лампы. Когда она клацнула последним выключателем на стене, по окнам ударили автоматные очереди. Ева сначала упала на пол, закрыв голову руками, потом осторожно выглянула сквозь осколки. Женщина была без оружия.

— Как же мы будем снимать, света нет! — громко и возмущенно сказал Кумус, он пытался стать на колени.

Ева резко и не очень сильно ударила его ребром ладони в горло, Кумус словно задохнулся, Ева взяла его за волосы и осторожно приложилалбом об пол, тогда он дернул ногами и затих. На звук его голоса раздались опять очереди, теперь были выбиты почти все стекла, со стен посыпались фотографии. Ева звонко вскрикнула и тихо поползла к двери.

На улице переговаривались. Потом сочный женский голос прокричал:

— Ангел, я пришла за тобой, иди ко мне, мой Ангел!

Ева смотрела на лежащего без сознания Ангела, холодный воздух пробрался из сада, Ангел сморщил лицо, словно от кислого, но в себя так и не пришел.

— Ку-у-мус, великий доктор и магистр, где ты? — В голосе женщины было веселье.

— Вампиры, значит… — Ева осторожно поднялась на четвереньки, потом выпрямилась у самой двери, вжавшись в притолоку. В разбитое окно заглядывало диковинное лицо хищного насекомого. По полу запрыгал луч от фонарика.

— Здесь он… Может, пристрелили…

В коридоре раздались шаги. Ева напряженно прислушивалась — шел один. Она опять присела и, когда мужчина шагнул в комнату, чуть задержавшись у двери, резко распрямилась и ударила его головой в лицо. Мужчина вскрикнул словно удивленно, схватился за разбитый нос, Ева сделала резкий и сильный удар локтем в живот, потом подхватила согнувшегося себе на спину и перекинула его через правое плечо.

— Тише… тише… — сказала она, отдуваясь. — Дом развалишь, килограммов сто, не меньше… — Она ногой подтянула к себе оружие, стараясь не отходить далеко от стены.

— Миша, — позвали с улицы, — ты что там?

— Тише, Миша, тише. — Ева вышла в коридор, дверь на улицу была открыта, она смахнула рукавом капли пота с бровей, проверила предохранитель у автомата и шагнула, не прячась, на крыльцо.

Женщина ни слова не говоря попятилась и побежала к машине, ее напарник вскинул автомат, тогда Ева выпустила две короткие очереди им по ногам. Женщина упала красиво, вскинув руки, и еще продолжала ползти, без единого звука. Мужчина завизжал свиньей и сел тяжело и сильно большой задницей на землю.

Ева подняла с земли его автомат, осторожно подошла к машине. Дверцы были открыты, в машине никого. Ева попробовала багажник — он был закрыт. Она постояла над тяжело дышащей злодейкой, сдернула с ее лица маскарадные очки. Лицо было странно разукрашено синей и красной краской. У самых глаз по векам к вискам шли два крыла, вокруг носа, у губ и на подбородке извивались симметрично две змеи, на одной щеке был нарисован странный знак.