Застолье теней - Е. Бирман

Мясо сверкнул на него глазами, а затем перевел их на Блинду. «Убийца!» — выделил из движения верхней губы и возмущенного мычания Мяса господин Гликсман.

— Неужели женская болтовня может повлиять на того, кто видел все, что «Там» происходит? — спросила Блинда так тихо, что только господин Гликсман ее услышал, даже не столько услышал, сколько соединил движение ее губ с выражением лица. Он неопределенно, будто и не ей адресуясь, пожал плечами, и в этом жесте Блинда прочла то, чего ей и читать не требовалось: женщины всесильны, и именно поэтому им ничего не прощают.

Дама без бровей и с быстрым ртом зарыдала. У господина Гликсмана, однажды заявившего Блинде, что никому и никогда не простит он обиды, нанесенной его жене болезнью и смертью, неожиданно задрожали руки. Блинда с удивившим ее саму спокойствием подумала о том, что неясные планы ее на Распорядителя Столов теперь исчезли, будто с легким хлопком, как пламя кухонной газовой горелки. «Черт возьми, я опять ошибаюсь, — подумала она, — хлопок бывает, когда зажигают газ, а не когда выключают. Тогда только щелкает эта круглая ручка». Седая дама аккуратно мельчит вилкой вареный картофель. Дочь мельком взглянула на мать, и та нерешительно вытянула правый угол рта опасливым намеком на возможную улыбку.

Неслыханное желание Пирующих подняться по лестнице, чтобы самим разобраться в ситуации, показалось им грандиозным, они пылали воодушевлением и революционным энтузиазмом. Впереди всех шел Бруталюк, за ним дама без бровей и быстрым ртом. Блинда, поджав губы, потребовала, чтобы господин Гликсман шел впереди нее, а не сзади. Девочка с матерью шли раздельно, но рядом. Замыкала шествие седая дама с тазом в руках и Мясом в тазу (мертвые весят меньше, но сила их возрастает). Сохранившейся рукой Мясо то придерживался края красного пластмассового тазика, то хватался за перила лестницы, когда ему казалось, что таз опасно качается в руках седой дамы, на которую он не желал полагаться. И не зря: стоило ему освободить руку, чтобы в микеланжеловском жесте протянуть ее вверх, туда, где обитает Распорядитель Столов, или попытаться смахнуть пот со лба, как очередной крен таза заставлял его хвататься за струну лестничных перил и возмущенно мычать, пытаясь развернуть голову так, чтобы заглянуть в глаза седой даме. Даже когда ему это удавалось, для него тут же становилась очевидной тщетность его усилий — глаза седой дамы были устремлены вверх и ослеплены предстоящей схваткой.

На верхнем пролете процессию поджидали четыре ангела. Их руки сложены на груди, как у медбратьев в земном сумасшедшем доме, а крылья плотно сомкнуты за спиной. Лица ангелов всегда остаются ангельскими, сомкнутые крылья означают то же, что поджатые губы людей.

Демонстранты стали кричать на ангелов, размахивать руками. Собственно, все эти действия производила дама без бровей и с быстрым ртом, и уже стало казаться, что тем все и закончится, когда Бруталюк угрожающим тоном бросил в лицо самому крупному из ангелов решительные слова:

— Развяжи его, тварь!

Зажегшись от грубого выражения, словно газовая плита в недавнем сравнении Блинды, Бруталюк с размаху ударил ангела прямо в лицо, причем не кулаком, а тяжелой ладонью. Получилась не пощечина и не боксерский выпад, а оплеуха, напрочь лишенная позы, а потому увесистая в человеческом смысле. Лестница взорвалась неистовым восторгом. Эпицентр восторга — господин Гликсман. Чувствуя это, Бруталюк осознал, что вот и настал его час! Не «Там», а здесь он задает тон всем щуплым и пухлым!

Бруталюк выглядел в этот момент настолько неукротимым и грозным, что пришедшие в растерянность ангелы засуетились и захлопали громадными крыльями.

Но это и решило исход борьбы. Увидев не такой уж идеально белый пух, садящийся на пиджак из тонкой серой ткани с нагрудным карманом и клапаном на кармане, а особенно почувствовав омерзительный запах ощипываемой курицы, Бруталюк стал морщиться. Ангелы тут же заметили это и теперь только и делали, что хлестали его крыльями по лицу.

Оставив надежду на кулачный бой, Бруталюк отступил, а следом за ним, отчаянно цепляясь за перила, посыпались назад все остальные, и Блинде пришлось придержать красный таз, чтобы Мясо не вывалился из него на пол. Когда лестница была окончательно очищена от нападающих, ангелы прекратили преследование. Блинда, обнаружив кровь Мяса на своих руках, взвизгнула и сначала бросилась лихорадочно вытирать их об угол скатерти, напрочь забыв о существовании салфеток, потом стала лить по очереди на обе руки воду из кувшина. Господин Гликсман смотрел на нее завороженно, будто она избавлялась от крови убиенного ею Распорядителя Столов или самого господина Гликсмана. Куски льда, вываливаясь из кувшина, падали под ноги Пирующих и выскальзывали из рук, когда они пытались подбирать их с полу. Блинда гневно посмотрела на господина Гликсмана, и он наконец-то догадался броситься ей на помощь, выхватив кувшин из ее рук.

Еще пошумев и потоптавшись без толку перед лестницей, Пирующие вскоре расселись по местам, которые занимали перед буйным демаршем. Они брезгливо очистили стол от ангельских перьев, загнули окровавленный угол скатерти внутрь и прикрыли его тарелкой с креветками; шваброй вытеснили пролитую воду вместе с остатками льда в сад. Восстание против ангелов возбудило их аппетит, и через некоторое время, подняв бокалы за будущее Пирующих, они принялись за еду, а еще через пару часов снова беседовали на тему устройства Застолья с подъемом и энтузиазмом, даже с оттенком героизма, характерным для переходных времен. Господин Гликсман, например, оспаривал утверждение Бруталюка, будто Распорядитель Столов, может быть, и вовсе умер. Он утверждал, что Ницше был банальным неврастеником, а Распорядителя Столов никогда и не было. Его роль, возможно, исполнял никому не известный, никогда не снимавшийся в кино театральный актер из провинции.

— Вы его когда-нибудь видели на съемочных площадках в Голливуде? — спросил он по очереди мать и девочку, кивнув в сторону кабинета, до которого им так и не удалось добраться из-за чистоплюйства Бруталюка. Обе отрицательно покачали головой.

— Вот видите, — победно ершился господин Гликсман.

— Это ничего не доказывает, — сказала Блинда, — правда, у этого Распорядителя Столов был слабый, но отчетливый старческий запах.

Слово «этого» в устах Блинды словно неявно предполагает наличие еще какого-нибудь другого Распорядителя Столов. Поэтому Мясо сверлит ее глазами.

— Распорядитель Столов жив на Земле и в Застолье Теней! — вдруг сказала дама без бровей и с быстрым ртом. Глаза ее загорелись. — Да светятся имя его! — добавила она.