Пансион благородных убийц - Мередит Митчелл

– Но на мисс Вернон напал грабитель… – Директриса удивленно посмотрела сперва на доктора, потом на леди Боффарт.

– Мы не знаем этого наверняка. – Эмили поняла, что эта же мысль непременно пришла бы ей в голову, будь у нее время подумать. – Мисс Вернон и Бет часто беседовали, вы сами говорили, что девочка не отходила от любимой учительницы… Могли ли они узнать что-то такое, что стоило жизни им обеим? Или же Бет была знакома с убийцей Элис и могла выдать его?

– Почему же не выдала? – скептически поинтересовался лорд Гренвилл. – Я не думаю, что Миллз захочет связать эти два убийства. Тогда ему придется поломать голову, выискивая эту связь. Проще думать, что на мисс Вернон напал грабитель…

– Но о смерти Бет он ничего подобного подумать не сможет, если даже ему этого захочется, – возразила Эмили.

– Почему же? Он может заподозрить, что девочка увидела, как в Гренвилл-парк проник вор, и негодяй решил устранить угрозу разоблачения…

– Бет не стала бы молчать, – решительно заявила миссис Рэйвенси. – Если Элис убил какой-то ее знакомый, отвергнутый поклонник, например, и раньше она что-то говорила о его существовании Бет, девочка немедленно все рассказала бы, сразу же, как только мы узнали о смерти мисс Вернон!

– А если она знала этого человека, но не подозревала его? – предположения захватили леди Боффарт, и она даже снова уселась в кресло.

– Мы можем рассуждать очень долго, друзья мои, но так и не приблизиться к истине, – благодушно заметил доктор Вуд. – Давайте будем надеяться, что Миллзу и его бравым констеблям удастся что-то узнать.

– Я бы не стал рассчитывать на это. – Уильям пожал плечами. – Никто в Гренвилл-парке не видел убийцу, никто не знает, была ли девочка с кем-нибудь в ссоре… У Миллза нет даже намеков, в какую сторону ему двигаться со своим расследованием.

– Все дело может быть в прошлом девочки. – Тетушка Розалин, кажется, уже начала придумывать собственную историю, которая могла бы послужить основой для романа. – Старая месть, какая-нибудь запутанная история с наследством… Полиции надо поговорить с семьей мисс Флинн.

– Они это сделают, Миллз наверняка телеграфирует в полицейский участок того города, откуда приехала Бет. Боюсь, что мое письмо опоздает, и несчастные родители узнают о своей потере от полицейских. – Агнесс снова тяжело вздохнула.

– Не стоит так переживать, – мягко сказал лорд Гренвилл. – Вы заменили своим ученицам их семьи, кто мог бы сделать больше?

– Благодарю вас за ваше участие. – Агнесс улыбнулась, глаза ее заблестели от слез.

– Постойте, почему никто из нас не подумал о том, что мисс Флинн может быть не единственной жертвой убийцы? – не унималась леди Боффарт. – И опасность грозит другим ученицам, а может быть, и вам, миссис Рэйвенси!

– Мне? Да это попросту невозможно, у меня нет врагов! – Агнесс достала платочек, чтобы вытереть слезы, ее прекрасное лицо выражало лишь печаль и недоумение.

– Вчера любой из нас сказал бы – невозможно, чтобы у такой милой девочки, как мисс Флинн, были враги! А сегодня она мертва. А что, если просто какой-то сумасшедший задумал уничтожить пансион в Торнвуде!

– Тетя права, пока Миллзу не удалось раскрыть это преступление, вам нужно позаботиться о своей безопасности! – Эмили хорошо помнила, как никто из знающих Кэтрин Рис-Джонс не заподозрил ее в злом умысле.

– Я прикажу слугам дежурить вокруг дома каждую ночь, – сказал лорд Гренвилл. – Жаль, что мы не держим сторожевых собак, пожалуй, это моя ошибка. В моем детстве они охраняли сад и парк и часто лаем мешали мне спать, тогда я решил, что, когда сам стану хозяином, не буду использовать их для охраны дома.

– Мы уже навлекли неприятности на Гренвилл-парк, на ваш гостеприимный кров легла тень убийства. Я думаю, нам с девочками лучше завтра же вернуться в Торнвуд, в наш маленький домик… – Миссис Рэйвенси не скрывала своего сожаления, но была настроена решительно.

– Об этом не может быть и речи! – столь же решительно заявила Эмили. – Пока вы все не оправились от пережитого ужаса, вы останетесь здесь! Через неделю мы уедем на свадьбу моей сестры, но вы можете продолжать гостить у нас. Мой муж прав, мы предпримем меры, чтобы защититься самим и защитить своих гостей. По вечерам девушек будут провожать в их спальни слуги и тщательно осматривать комнаты. Да и для каждого из нас эта предосторожность будет нелишней.

– Вы думаете, все настолько серьезно? – Агнесс встревоженно нахмурилась.

– Нам известно только то, что в дом проник убийца. Если это сумасшедший, он может захотеть повторить свое преступление.

– Или обнаружить, что ошибся и напал не на ту девушку – такое ведь тоже возможно, – прибавила леди Боффарт.

От многообразия предположений у Эмили закружилась голова. Вряд ли она сможет уснуть этой ночью, а если и уснет, ее начнут преследовать кошмары. Старый сон, в котором по ковру гостиной ползали змеи, снился ей все реже и реже, но она хорошо помнила, как просыпалась с криком ужаса.

– Дорогой друг, вы ведь останетесь сегодня у нас, не так ли? – Леди Гренвилл умоляюще посмотрела на доктора Вуда. – Я напишу Сьюзен записку, пусть приедет за вами завтра, ей ведь захочется узнать, что за беда случилась в нашем доме.

– Моя племянница преисполнена любопытства, но она вполне сможет подождать до завтра, – улыбнулся любящий дядюшка. – Должно быть, весь Торнвуд уже гудит, как разъяренный пчелиный рой. Совсем недавно на улице города погибла учительница, а теперь убили ученицу из того же пансиона.

– Ох, в недобрый час я сказала, что ваш Торнвуд – скучный, сонный городок, – пробормотала леди Боффарт так, чтобы ее услышала только Эмили.

– Разве кто-то из нас мог предположить подобное? – Леди Гренвилл сочла, что догадок на сегодня достаточно, и встала из-за стола, подавая пример остальным. Даже самым сильным из них нужен отдых.

Перед обедом, когда леди Гренвилл уже переоделась и сидела в своей гостиной в ожидании сигнала пройти в столовую, к ней зашла опечаленная экономка. Эмили тут же вспомнила, как в прошлый раз миссис Даррем явилась к ней с таким же выражением лица, чтобы сообщить о смерти мисс Вернон.

– Случилось что-то еще? – испуганно спросила Эмили.

– Не совсем, миледи, я не хотела вас напугать. – Экономка, очевидно, тоже припомнила тот разговор. – Я лишь хотела сообщить вам об одном обстоятельстве, которое немного беспокоит меня. Я даже не знаю, стоит ли говорить, возможно, это не так уж и важно…

– Присядьте и расскажите, я знаю, что вы не станете беспокоить меня из-за какого-нибудь пустяка. – Эмили с нетерпением смотрела на экономку.

Пожилая женщина грузно опустилась на стул и начала свой рассказ:

– Сегодня констебли спрашивали меня, не пропало ли что-нибудь из спальни мисс Флинн. О ее личных вещах я ничего не смогла бы сказать, но вот в обстановке комнаты… Я заметила кое-что, но не стала говорить им об этом.

– И что же пропало? – Эмили заинтересованно подалась вперед: а вдруг миссис Даррем принесла ключ к разгадке убийства?

– Не знаю, помните ли вы… На каминных полках в гостевых спальнях стоят фарфоровые статуэтки, их собирала еще бабушка лорда Гренвилла, мать его отца. Эти статуэтки не представляют большой ценности, но все же они довольно старые…

– И они исчезли? – После своего замужества Эмили обошла все комнаты Гренвилл-парка, но сделала это лишь однажды, с ее хромотой ходить по дому было тяжело, и она не заглядывала туда, где не требовалось ее присутствия.

– Только одна из них, пастушка в розовом платье. Я не была вполне уверена, пока не заглянула в свою книгу, где перечислены все предметы обстановки, но мне сразу показалось, что статуэток стало меньше. Притом они были расставлены так, чтобы скрыть пустующее место пастушки.

– И вы не сказали констеблю о пропаже, – задумчиво произнесла леди Гренвилл, она не имела ни малейшего представления, насколько важно сообщение миссис Даррем, или о том, имеет ли пропавшая пастушка отношение к смерти Бет Флинн.

– Нет, миледи. Может быть, я и поступила дурно, но сначала я хотела удостовериться, а потом – обсудить это с вами. – Миссис Даррем явно не чувствовала за собой никакой вины. – Пастушку могла разбить служанка, убиравшая комнату, и спрятать осколки, чтобы избежать наказания. Конечно, это маловероятно, я стараюсь приучать девушек к честности, и, если бы она сразу призналась, я не стала бы наказывать ее слишком сурово.

– Или фигурку разбила девочка, Бет наверняка очень нравились статуэтки, я видела, как притягивают ее красивые, изящные вещи, а ее семья слишком бедна, чтобы покупать безделушки.

– Я тоже думала об этом, но теперь мы не узнаем правды, – помрачнела экономка. – Так вы думаете, мне стоит сообщить о пропаже статуэтки констеблям?