Станешь моей сегодня! - Анна Россиус

Хочу его так, что судорогой сводит живот. И ненавижу одновременно.

- Ты – вредная, вспыльчивая, непредсказуемая... А в нашем деле нужны хладнокровие, вдумчивость, расчётливость. Слушаться меня во всём – в твоих же интересах.

Перестаю понимать, что он говорит. Каждое новое движение навстречу вытравливает любые здравые мысли. Кроме одной. Обещаю себе, что это в последний раз. Вернусь в Москву, уж как-нибудь отработаю оставшиеся дни и прощай, Миллер.

Он же не настолько мелочный, что будет мстить мне за отказ?

Господи, что он делает? Освобождает меня и опускается ниже. Ведёт губами от груди к животу, ласкает языком впадинку пупка. И зарывается между бёдер, начиная вытворять какие-то невероятные вещи...

- Ты не понимаешь ведь, от чего отказываешься...

Новый оргазм оказывается еще ярче предыдущих. Мычу, бессвязно болтаю что-то... Обхватываю шею Марка ногами и сжимаю что есть сил, выгибая спину.

- И не вздумай даже врать теперь, что тебе не понравилось!

Пульсация внизу всё еще заставляет содрогаться в сладких спазмах. Марк наваливается и берет снова.

Глава 16 Марк

Глава 16 Марк

Какой отвратный характер! От самого невинного поцелуя плывёт. Но стоит выпустить на секунду из объятий, тут же щетинится, как ёж.

Обиделась, и упирается теперь. Вообще ни о чём с ней невозможно договориться.

- Ассистенткой ко мне, значит, не пойдёшь? – спрашиваю, целуя в нос.

- Ни за что! – Соня уворачивается, упираясь мне в грудь.

- Обоснуй.

- Ты будешь мною помыкать. Сможешь манипулировать, угрожая испортить карьеру. И я всё равно долго не выдержу...

- Этого не будет. Но твои опасения понятны, – снова целую, зажав ладонями её щёчки. - Что на счет совместных ночей? Переедешь ко мне со съёмной квартиры...

- Нет.

- Да почему?!

- Будешь обращаться, как с вещью, которую купил. И этого я тоже долго не выдержу. Так что, и начинать не стоит.

Перекатываюсь на спину, держа девушку в руках. И усаживаю на себя верхом.

- Хочешь во всём быть главной?

Чувствую голым животом, какая она горячая, влажная. Глажу разведенные бёдра, сжимаю ягодицы. Она мгновенно реагирует – прикусывает пухлую нижнюю губу и прикрывает глаза. Но продолжает стоять на своём.

- Не хочу чувствовать себя продажной девкой. А с тобой по-другому не получается.

- Нам теперь отказаться от ох****ого секса только потому, что ты себе что-то напридумывала?

Ожидаю, что начнёт спорить, доказывать, насколько я не прав. Но она, наоборот, соглашается со мной, чем бесит еще больше.

- Всё именно так, Марк.

Неожиданно спрыгнула с кровати и начала рыться в сумке. Вытащила тренькающий телефон и стала озабоченно листать входящие.

Чего бы ей наболтать такого, чтобы сдалась без лишних капризов?

- Соня! Давай начнём сначала, если хочешь...

Она отвечает, не задумываясь и даже не поднимая глаз от экрана.

- Давай. Но лет через пять, когда ты будешь готов к нормальным отношениям. И научишься относиться к женщинам по-человечески, а не как потребитель.

- Сонь!

- Я как раз за это время сделаю карьеру, чтобы не одному высокомерному самцу, вроде тебя, не пришло в голову предлагать мне секс за деньги.

Ну что за женщина! Исчадие ада...

- Да, Нат! Ты чего звонишь в такую рань! Я же в Питере еще!

Действительно, рань. За окном еще темно.

По мере того, как Софья слушает подругу, выражение ее лица разительно меняется. И я пугаюсь даже, что там могут быть за новости.

Встаю с постели и подхожу к ней, обнимаю за талию и прижимаю голой попой с себе.

Соня отрывает телефон от уха и смотрит на экран. там скрин страницы с какой-то статьёй. И наше фото.

Беру из её рук телефон. Она не возражает даже.

Читаю. Написано, что Марк Миллер со своей девушкой провёл выходные в Санкт-Петербурге. Кто она, неизвестно. Прилагаются фото наших посиделок с олимпийцем и его женой. Как я прижимаю к себе Соню, когда заходим в отель. Как обнимаю её в холле у лифтов. И фото роскошного номера, который мы занимаем вместе.

К счастью, ни слова о том, что она, якобы, пьяная.

- Малышка, тут ничего ужасного нет!

Соня не отвечает. Но вижу, как скатываются по щекам слезинки. Так жалко её становится. Но пока не понимаю, чего она так расстроилась.

Слышу несколько взволнованных девичьих голосов и обрывки фраз, доносящиеся из динамика:

- .. отец... орал... опозорила...

Нажимаю кнопку громкой связи.

- Слышишь, Сонь?

- Ната, я Марк. Тот самый Сонин начальник, которого вы столкнули в фонтан. Что случилось?

- Эээ... – замялась девчонка.

Смотрю на перепуганную Соню, у которой исчезли все краски с лица и слёзы уже ручьями. и рявкаю зло:

- Говорите уже!

- Её папа увидел ваши с ней фото. И комменты, что Соня – ваша секретарша и любовница. Чуть инфаркт не словил, бедный! Так орал!

Вот, значит, что. Консервативная семья. Единственная умница дочь – свет в окошке. И тут вдруг такое...

Чёрт! Если бы Соня не хлебнула вермута, мы бы не привлекли к себе столько внимания. Или привлекли бы всё равно? Номер, действительно, у нас один. И выглядит всё недвусмысленно.

- Софья позже перезвонит, – говорю в трубку и нажимаю отбой.

Соня прячет заплаканное лицо в ладони и начинает жалобно плакать, как маленькая девочка. Грудную клетку раздирает на части от того, как мне её жалко.

Хочу скорее успокоить её. Натягиваю быстро штаны и оборачиваю свою девочку в махровый халат. Она не возражает.

Опускаюсь на кровать, усаживая её к себе на колени, и крепче обнимаю.

- Сонечка...

- Папа... – всхлипывает она. - Это разобьёт ему сердце! Он разочаруется во мне навсегда! Что я наделалааа...

Уже на что угодно готов, лишь бы она перестала реветь.

- Скажем, что у нас с тобой давно отношения. Что встречаемся уже месяц.

- В папином понимании месяц – это не давно!

- Больше – никто не поверит. В сети полно моих фоток с бывшей. Мы расстались примерно месяц назад. В любом случае, месяц – больше, чем те пара часов, что у нас прошли с момента знакомства до первого секса.

Софья отталкивает меня, вырывается и уходит в ванную.

За ней не иду. И так ясно – выбора у неё нет. Моя теперь.

Как был, в штанах на голое тело, иду к кофемашине. Спать совсем расхотелось. Дел никаких срочных до возвращения