Среди нас 4 - Макс Вальтер

фразу, являющуюся пробкой для удержания энергии в камне. Мне же этого не требовалось: я мог управлять потоками. Но для этого нужно их видеть. Так что расстояние, на которое я отошёл, можно было считать безопасным лишь с большой натяжкой.

Закончив, я потянул за нити, высвобождая всё то, что смогли впитать в себя камни.

Полыхнуло так мощно, что свет резанул по глазам даже через закрытые веки. И это я ещё в соседнем помещении находился, за стеной, спиной к источнику.

Сияние продлилось несколько секунд, а затем раздался треск. Ускорился я на одних инстинктах. Ещё ничего не понимая, вывалился на улицу и обернулся, лишь когда оказался на проезжей части.

Дом-музей плавно складывался внутрь себя, будто внутри бушевал невидимый пожар. Похоже, моё заклятье, выжигая корни чёрной энергии, что пронизывали всё здание, превратили дерево в некое подобие сыра. От этого оно стало хрупким и больше не могло выдерживать нагрузку. Вместе с разваливающимся домом таяло магическое давление, а значит, всё получилось.

— Жаль… Красивый дом был, — задумчиво произнёс городовой, появившись рядом из ниоткуда.

— Из-за него местные думали, что это ты их кружишь, — парировал я.

— И не безосновательно, — усмехнулся дух. — Не люблю я их. Шумят вечно, мусорят, всё время норовят что-то стащить.

— Если бы не они, тебя бы вообще здесь не было. Этот город тоже люди построили.

— А затем бросили…

— Да потому что ты им житья не даёшь. Шёл бы лучше на окраину, к волхву, он там как раз новый посёлок заложил. Глядишь, и тебе в нём место найдётся.

— А меня туда не приглашали.

— А ты не слишком капризный для духа, который должен людям служить? — приподняв брови, покосился я на городового. — Иди! И волхву передай, что тебя Могила прислал. Всё, бывай, некогда мне здесь с тобой языком чесать. Вторые сутки уже на месте топчусь.

* * *

Бо́льшая часть пути оказалась безлюдной. Похоже, затык на трассе Гороховца был серьёзной проблемой для логистики. К слову, это объясняло водный способ сообщения между посёлками, а заодно и то, почему никто из Нижнего не стремился с торговыми караванами в сторону Москвы. Так что, вполне возможно, скоро всё изменится.

К концу третьего дня у меня полностью закончилась провизия. Я уже собирался вставать на ночлег — специально заранее, чтобы успеть до заката расставить ловушки на мелкую дичь. Заячьих следов здесь было полно, так что к утру точно будет добыча. Однако планы быстро изменились, когда на трассе появилась одинокая повозка. Вначале я насторожился, но желание выспаться в комфорте (а главное, не с пустым животом) победило.

Мужик тоже заметил одинокого путника, шагающего с безлюдной стороны, и заранее остановился. Я нисколько не удивился, когда, подобравшись ближе, увидел ружейный ствол, направленный мне в грудь. Со своей стороны я не предпринимал угрожающих действий, отчего кучер немного расслабился.

— Кто такой? — задал он уже ставший надоедать вопрос.

Ну вот что они ожидают услышать? Неужели если я бандит, то тут же в этом признаюсь? Или что, представлюсь Ивановым Иваном Ивановичем — и у них сразу отпадут все сомнения?

— Жак-Ив Кусто в прорезиненном пальто, — не удержался от колкости я.

— М-м-м, — протянул мужик. — Юморист, значит?

— Ты лучше скажи, где здесь у вас пожрать можно, а ещё лучше — на ночь остаться? — Я перевёл беседу в более насущное русло. — Третий день уже иду, а по пути ни души.

— Так нормальные люди по этой дороге не ходят, — хмыкнул кучер. — Гиблая она, назад ещё никто не возвращался.

— Может, там просто жить лучше? — предположил я.

— Тогда почему сам оттуда бежишь?

— В Москву мне надо, дела у меня там.

— Странный ты какой-то. В столицу сейчас только волхвы да витязи спешат. Там для них работы — конь не валялся.

— Так я и есть витязь, — пожав плечами, ответил я.

— Угу, а я — японский телевизор… Ох ты ж ебить твою налево!

Мужик в испуге отпрянул и завалился в телегу, когда я ускорился и выхватил из его рук ружьё.

— Ладно, не дрейфь, — усмехнулся я и вернул оружие владельцу. — Зато у тебя теперь больше нет сомнений по моему поводу. Так что, есть здесь село какое поблизости или корчма при дороге?

— И кому она здесь нахер сдалась? Тут ведь никто не ездит.

— Действительно, — буркнул я. — А ты тогда откуда?

— Из Нерехта, силки проверять еду.

— На ночь глядя? — перешёл в нападение я.

— А это не твоё дело. Мои силки! Когда хочу, тогда и проверяю.

— Далеко до Нерехта твоего?

— Прямо иди, до перекрёстка. Там указатель на Ковров будет, тебе туда не надо. Влево сворачивай, а там по прямой, мимо не проскочишь.

— А в Коврове что? Живые есть кто?

— Да торгаши на окраине обосновались, но в сам город соваться не советую. Как бесы ушли, так всякой нечисти понавылазило. В здравом уме сейчас в города люди стараются носа не совать. Там одни домовые чего стоят… Совсем озлобились без человека.

— Так куда едешь-то? Ведь явно не силки проверять?

— Не твоего ума дело, — огрызнулся мужик. — Надо значит, вот и еду.

Кучер тут же дёрнул поводьями, заставляя лошадь двинуться с места, и что-то забормотал под мерное цоканье копыт. Слов я уже не разобрал, а значит, предназначались они мне и явно не сулили ничего доброго. Ну да и хрен с ним…

Мужик не обманул: буквально минут через двадцать показался перекрёсток, и я свернул влево. К посёлку вышел ещё минут через пятнадцать. Он как две капли воды походил на тот, что соорудил Швеллер на окраине Гороховца. Бревенчатый частокол, словно от Мамаевых набегов, тяжёлые ворота, у которых ковырялся в носу скучающий привратник. Мужик явно простой, деревенский, скорее всего, даже местный.

— Резьбу свернёшь, — прокомментировал его занятие я.

— Чё⁈ — вздрогнул от неожиданности тот. — Ты кто такой⁈ А ну стоять! Стрелять буду!

Мужик заметался и едва не выронил ружьё. Я спокойно наблюдал за его потугами. Наконец привратник справился с непослушным оружием и направил на меня стволы. При этом угрожающе засопел, даже брови нахмурил для усиления эффекта.

— Тебе что, пропуск какой предъявить? — разорвал паузу я. — Можно в