Разорванное время - Алексей Калугин

Чтобы подойти поближе, Кийск решил не пробираться сквозь толпу, а обойти квартал и выйти к оцепленному зданию со стороны фасада. Почти весь путь они проделали бегом, что заняло не более пяти минут, и перешли на шаг, только когда снова увидели перед собой толпу дравортаков. Теперь они могли видеть выстроившихся у подъезда в двойную плотную цепь контролеров с гравиметами наперевес. Механики неподвижно замерли за их спинами. Здесь все было тихо и спокойно, если не считать того, что одно окно на углу здания было разбито и из него медленно выползала широкая лента сизого дыма. А вот с другой стороны дым валил столбом. Оттуда же доносились какие-то отрывистые крики и звуки тяжелых ударов.

– Здесь нам не пробиться, – сказал Берг.

– Надо было выйти к зданию с тыла, – с досадой качнул головой Кийск.

Они снова побежали по пустым улицам. Теперь путь их был почти вдвое длиннее. На бегу они слышали рев мотора, чудовищный лязг и грохот, доносившиеся со стороны осажденного здания, и бежали все быстрее, уже не обращая внимания на встречающихся на пути дравортаков, которые провожали их удивленными взглядами. Один раз прямо перед ними из подъезда вышел контролер и, увидев бегущих, предупреждающим жестом вскинул руку вверх. Не останавливаясь, Кийск коротким прямым ударом въехал ему кулаком по носу.

Они уже пересекли улицу, на которой стояло здание, где шел бой. Им оставалось пробежать квартал и свернуть налево, когда невдалеке от них на перекресток вылетел покореженный, с выбитой дверью и продавленной крышей вагон. Со скрежетом затормозив и накренившись набок, едва не задев угол дома, вагон развернулся на пятачке и понесся в их сторону.

Кийск толкнул Чжои к стене и сам прижался рядом. Берг выдернул из-под одежды спрятанный гравимет. Все это они проделали автоматически и только после заметили, что у машины выбито лобовое стекло.

– Стой! Стой! – выбежав на дорогу, замахал руками над головой Кийск.

Машина, резко затормозив, остановилась в метре от него.

– Такси вызывали? – высунувшись из кабины, спросил Баслов.

– Можно было сразу догадаться, что так изуродовать машину мог только наш бравый капитан, – обернувшись к Бергу и Чжои, сказал Кийск.

– Залезайте, – махнул рукой Баслов.

Из салона, помогая забраться, протянул руку Вейзель.

Запрыгнув в салон, Кийск первым делом посмотрел по сторонам, ища взглядом Киванова. К счастью, он тоже был здесь – сидел по левому борту у двери в кабину водителя, держась рукой за бок, бледный и осунувшийся, но вроде бы целый. На полу лежали двое мертвых дравортаков.

– Что это вы их с собой возите? – указав на покойников, спросил Кийск.

– Да все руки не доходят, – пожаловался Киванов. – Все время то одно, то другое – ни минуты покоя.

Кийск хотел было приказать Чжои и Бергу выкинуть из салона мертвых, но, подумав, решил не травмировать лишний раз столь уязвимую психику дравора и сам помог Толику сделать это.

Тем временем Баслов снова повел машину вперед.

– Куда путь держим? – спросил Кийск, заглянув в открытую дверь кабины водителя.

– К Барьеру, – коротко ответил Баслов.

– Что, все так плохо?

Капитан молча кивнул.

Чжои встал позади кресла Баслова, чтобы указывать ему дорогу, и краем уха слушал то, что рассказывали Киванов и Вейзель. Выслушав их, Кийск в свою очередь рассказал про то, что удалось обнаружить его группе.

Услышав про зал с зеркалами, Киванов оживился и, повернувшись к Чжои, спросил:

– А там не было большого черного куба с выемкой, сделанного из материала, похожего на черное непрозрачное стекло?

– Я не заметил, – сказал Чжои.

Киванов разочарованно цокнул языком.

– И все же мне кажется, что это был Лабиринт, – сказал он, обращаясь к Кийску.

– Лабиринт это был или нет – теперь, когда мы убегаем, это не имеет никакого значения, – ответил Кийск.

– Но мы же не виноваты, что механикам удалось нас выследить, – обиженно произнес Киванов.

Вспомнив вдруг про то, как их выследили, Вейзель принялся ощупывать свою одежду.

– Кажется, нашел, – сообщил он через пару минут.

Вытащив нож, он распорол на плече шов и, запустив в прореху палец, вытянул оттуда маленький квадратный кусочек плотной серебристой фольги.

Положив фольгу на свободное сиденье, Вейзель направил на него пульт контролера, который тут же ответил цифровым кодом на табло.

– А ты не думаешь, что в салоне машины тоже установлена система идентификации личности? – обведя пальцем стены, спросил Кийск.

– Вполне возможно, – ответил Вейзель. – Только я думаю, что механики и без того контролируют передвижение нашей машины.

– Только почему-то не пытаются ее остановить, – заметил со своего места Баслов.

– Не волнуйся, все самое интересное еще впереди, – успокаивающе похлопал его по плечу Киванов.

Вейзель снова взялся за нож, чтобы извлечь идентификационные карты из одежды остальных.

Покончив с этим, он хотел было выбросить их в раскрытую дверь, но Кийск остановил его.

– Пока в этом нет необходимости, – сказал он. – Раз машина движется, значит, и мы в ней – это должно быть понятно даже механикам. Возможно, нам еще придется воспользоваться этими карточками, чтобы сбить преследователей со следа.

– Резонно, – кивнул Вейзель и спрятал идентификационные карты в карман.

– Больше никаких «возможно»! – громогласно заявил Баслов. – Едем прямо к Барьеру, никуда не сворачивая!

Кийск спорить не стал.

Указав Баслову кратчайший путь к Барьеру, Чжои прошел в салон, чтобы осмотреть Киванова. Борис расстегнул комбинезон. С правой стороны по ребрам у него начал растекаться большой багровый кровоподтек. Чжои, едва касаясь кончиками пальцев кожи, провел над поврежденным местом рукой. Через минуту он объявил диагноз:

– Сломаны два ребра. Кровоизлияние в легкое. У вас очень высокая регенерационная способность тканей, – сказал он, посмотрев Киванову в глаза. – И необычный состав крови. Вытекая из травмированных сосудов, она словно бы растворяется в окружающих ее тканях. На вашем месте другой человек с таким ранением уже захлебнулся бы собственной кровью.

– Про кровь мне известно, – натянуто усмехнулся Борис. – Это Лабиринт постарался.

– Сейчас я могу только снять боль, – сказал Чжои. – Лечение займет полчаса-час, не больше, – этим можно будет заняться, когда мы окажемся в более спокойной обстановке. У меня не слишком большая врачебная практика, – смущенно добавил он. – Прежде приходилось лечить только ушибы, порезы и зубную боль.

– Мне от одних твоих слов уже полегчало, – ободряюще улыбнулся дравору Киванов.

Анестезия Чжои удалась на славу. Киванов смог наконец выпрямиться и перестал болезненно кривить губы, пряча под улыбкой боль.