Охота на судьбу - Андрей Удовиченко

— Ты чего здесь шляешься? — перекрыв путь идущему навстречу мужчине, проскрипел один из стражников.

— Он, небось, в дом хочет влезть! — промычал второй, чье лицо в свете факела украшала мерзкая беззубая улыбка.

— Я не сделал ничего дурного, господа, прошу вас, позвольте мне пройти, — спокойно ответил им путник, не поднимая головы.

— Слышь, у тебя деньги есть, а? — жадно пробурчал третий, обходя путника сбоку.

— Уважаемые, у меня нет ни гроша, я бедный человек, прошу вас, отпустите меня, — так же спокойно промолвил человек в капюшоне.

— Нам необходимо удостовериться в этом, хы, — гадко протянул первый, обходя мужчину с другой стороны, — давай, выворачивай карманы.

— Хорошо-хорошо, — ответил он и медленно запустил руки под плащ, делая вид, что хочет его распахнуть.

В тот же миг, ставший последним для двух стражей, из-под полы плаща, словно молнии, вырвались два кинжала и впились в незащищенные шеи алчных блюстителей закона. Алая кровь фонтаном брызнула из разрезанных артерий и ринулась по кровостоку клинков наземь, орошая белый снег, под булькающие хрипы бедолаг. В глазах оставшегося в живых стража читалось недоумение, нет — страх еще не успел прорваться через оцепенение, охватившее его. Человек в капюшоне, наконец, поднял голову и, посмотрев на ошарашенного хранителя порядка своими прищуренными, полными холода и безразличия глазами, слегка повернул кинжалы рукоятями вверх, позволив телам сползти с лезвий в снег у его ног. Факел, не желая более находиться в объятых дрожью руках стража, упал наземь, а его владелец, нервно заглатывая широко открытым ртом ледяной воздух, не в силах даже закричать, опрометью бросился в другой конец переулка. Еще немного, и заветный спасительный поворот послужил бы высшим облегчением для бегущего что есть сил человека, в этот момент напоминавшего загнанную на убой овцу. Но мгновенным освобождением от всего, вопреки его желанию, послужил глухой удар в шею сзади, сопровождавшийся короткой вспышкой боли.

Вытащив из шеи лежащего лицом в снег стражника метательный кинжал, мужчина вытер клинок о плащ убитого, а затем, спрятав оружие в нагрудный карман кожаной куртки, направился дальше, скрывшись за углом дома.

— Ого! Значит, говоришь, в окрестностях завелся самый настоящий оборотень?! — удивленно протянул Трюкач, развалившись в кресле, закинув ногу на ногу.

— Он самый, и к тому же, скорее всего, не один, — шепотом ответил Тримз.

В этот момент в занавешенное окно дома с улицы кто-то уверенно постучал три раза, затем, после короткой паузы, еще два, после чего завершил поданный сигнал одиночным ударом по стеклу.

— Дверь! — открыв глаза, вскрикнул Раэль, резко вскакивая с кресла.

Собеседники недоуменно уставились на него.

— Ну вот, оторвали парня ото сна, — сокрушенно промолвил Трюкач, встав со своего места, и направляясь к шкафу у стены.

— Может, оно и к лучшему, сон, видать, был так себе, — ответил Тримз, поглядывая на приходившего в себя друга, — за тобой, я так понимаю, пришли?

— Да, мне пора, удачи вам! — коротко бросил Трюкач, выуживая здоровенный черный мешок из места своего недавнего уединения.

— И тебе не хворать! — махнул ему рукой охотник, — а нам, думаю, пора поторопить Люца и отправляться за зверушкой, — продолжил он, обращаясь к Раэлю.

— Да, собственно, можно и не торопиться, господа, — послышался голос мага, возникшего в дверях гостиной, — прошу, принимайте работу, — добавил он, протягивая футляр со стрелами Тримзу.

Трюкач же, протиснувшись со своим мешком в прихожую, кивком попрощался с хозяином и покинул дом.

— Художественно, — оценил Раэль, разглядывая маленькие изящные руны, покрывающие тонкие древки стрел.

— Не только художественно, но еще и очень практично! — воскликнул маг.

— В этом я даже не сомневаюсь! — с довольным видом пробурчал Тримз, убирая стрелы обратно в футляр.

Ночь, уже полноправно царившая на Фросвинде, окутывала темнотой земли Сенвильского городка. Еле слышимые, но уже начинающие потихоньку набирать силу, гудящие ветра несли на себе снежную пыль ледяной планеты, чтобы рассыпать ее по заранее уготованным местам. Лишь звучные позывы ко сну уставшей за время дежурства стражи у ворот вклинивались в эту созданную природой симфонию.

— Когда же это, черт возьми, закончится! — пробормотал зевающий блюститель порядка, облокотившись о каменную стену.

— Наверное, когда этих богатеньких жмотов обворуют до конца, тогда уже точно не придется торчать тут сутками напролет, — презрительно плюнул его напарник, обнажив свою беззубую пасть.

— Ага, сейчас, как же, — проворчал третий, — конца этому не будет, ведь у них есть народ! Если надо, загребут последнее у крестьян.

— Главное, чтобы нас не коснулось, а с крестьянами…, - на секунду сделал паузу первый, видимо, взвешивая что-то на своих внутренних моральных весах, после чего невозмутимо выпалил, — да и черт с ними со всеми!

— Это точно, — подытожил второй и, заметив проходящих мимо него через городские ворота путников, окликнул их, — эй, вы куда это собрались?

— Домой, — коротко бросил мужчина в капюшоне, останавливаясь.

— Тут, это… чудище шастает неподалеку, вообще-то, — прохрипел третий, вглядываясь в прохожих.

— Так мы же не к нему идем, а домой, — бросил Трюкач с ноткой недовольства в голосе.

— Умный, да? А в мешке у тебя что? — злобно промычал первый.

— Припасы, — слегка напрягшись, ответил вор, вперившись взглядом в стражника.

— Показывай, — пробурчал тот.

Если бы можно было прочесть мысли, таящиеся в тот момент в голове у спутника Трюкача, скрывающего свое лицо под серым капюшоном, то стражники, определенно, хорошо бы подумали, стоит ли досматривать этих прохожих или нет.

Вор, напоследок бросив взгляд на своего напарника, подошел поближе к трем стражникам, стоящим под каменным сводом крепостных ворот, и снял с плеча мешок.

— Вот и хорошо, заодно поделишься, — мерзко проверещал второй, глядя на сидящего на корточках мужчину, медленно развязывающего черный мешок.

— Может быть, вас устроят золотые монеты вместо еды? — подойдя ближе, спросил спутник Трюкача.

— О, конечно, и это мы тоже возьмем, раз предлагаешь, — радостно осклабился третий, потирая руки.

Предвкушая грядущую прибавку к жалованию и сытный ужин, стража потеряла драгоценную бдительность, что было на руку авантюристам.

Трюкач, не поднимая головы, быстрым движением вытащил меч из свисающих с пояса ножен стоящего перед ним хранителя правопорядка. Затем резко нанес колющий удар в его левую ногу, с легкостью проткнув кожаные поножи чуть выше колена. Страж, вскрикнул и, подкосившись на раненой ноге, рухнул наземь, зашипев от боли. Струйка крови, словно красная нить, нашла лазейку через вспоротую ткань и стала неторопливо стекать на протоптанный снег.