Никола Тесла. Безумный гений - Энтони Флакко

Остальные по-прежнему не двигались и хранили молчание. Здоровенные угрюмые работяги смотрели на Теслу так, будто он только что справил нужду прямо на пол.

Никола встряхнулся и продолжал:

— Только не подумайте, что я обвиняю кого-то из вас! Нет! Вовсе нет. Боже упаси. Для всех нас это замечательная возможность… — Он сглотнул слюну. — Я все покажу, если кто-нибудь будет столь любезен, что одолжит мне ящик с инструментами.

Рабочие переглянулись. Ни один не шевельнулся.

Никола с опаской приблизился к самому крупному из них. Огромный детина, даром что был наголову выше своих товарищей, выглядел недалеким и вполне безобидным. Подойдя ближе, Тесла бережно поднял стоявший у ног рабочего ящик и, не сводя глаз с его лица, отступил назад, к сгоревшей машине. Оказавшись вне досягаемости народного гнева, он решился повернуться к машине, встав спиной к присутствующим.

Обернувшись на мгновение, Никола жестом попросил публику набраться терпения и, снова обратившись взглядом к сломанному агрегату, изо всех сил напряг мускулы. Через несколько мгновений он выпрямился и с величайшей осторожностью повернулся к остальным. Демонстрируя, как именно следует наладить динамо, он стойко воздерживался от выражения бурной радости.

Управляющий Бодлер и все без исключения рабочие, не отрываясь, следили за каждым движением Николы. Ни один не подавал виду, что смущен эксцентричным поведением новичка. Уроженцы неспокойных краев, они с детства усвоили, что свои чувства лучше держать при себе. Даже если бы Тесла взял на себя труд внимательнее вглядеться в их лица, он не прочел бы в них ровным счетом ничего.

Хотя нет: с лица управляющего Бодлера исчезла презрительная ухмылка.

Глава девятая Осень Париж

Осенней ночью Никола сидел в сумрачной квартире на бульваре Сен-Мишель и всем своим существом стремился узреть сквозь стены приметы надвигающейся бури.

В комнате было так душно, что лоб молодого человека покрылся испариной, а ночная сорочка пропиталась потом. Тесла не обращал на это прискорбное неудобство ни малейшего внимания, целиком сосредоточившись на своем занятии, подобно музыканту, дошедшему до сложного участка партитуры.

Ничто, кроме ужасной духоты, не говорило о приближении ненастья. Едва ли приходилось ждать грозы; в это время года в облаках не скапливалось достаточно электричества, чтобы начал громыхать гром и засверкали молнии. Скорее уж можно было рассчитывать на снегопад. Тем не менее Тесла держал окна плотно закрытыми, напрягая чутье, чтобы ощутить далекие разряды. Он поставил перед собой задачу выяснить, есть ли у человека орган, способный чувствовать перемену погоды, — вроде усов у кошки.

В тот вечер видения исчезли, едва Никола переступил порог квартиры, и не докучали ему вот уже несколько часов. Однако чтобы их контролировать, ему требовалось все больше сил. Ощущение было такое, будто он сдерживает самый мощный на свете чих.

От нарастающего предчувствия по коже бегали мурашки. В глубине души Никола надеялся, что наконец увидит Карину. Для здравомыслящего молодого мужчины это, пожалуй, было слишком, но за все эти месяцы в Париже в его сердце так и не нашлось места для кого-то другого. Тем горше было сознавать, что Карина покинула его навсегда, так ничего и не объяснив и даже не попрощавшись.

Заскрипели половицы. Никола обернулся на звук, предвкушая долгожданную встречу.

Никого.

Напряжение ослабло, и видения, расталкивая друг друга, ринулись на свободу. Вскоре Никола позабыл об истинной цели своих ментальных упражнений, так и оставшись в полном неведении относительно того, будет ли гроза.

В один прекрасный день в начале зимы управляющий Бодлер стоял возле той самой динамо-машины, с которой началась парижская жизнь Николы. До этого починить агрегат не удавалось никому. И неудивительно. Тому, кто сумел бы справиться с этой железякой, пришлось бы продать душу дьяволу и овладеть черной магией. Или подстроить какой-нибудь шарлатанский трюк. Что Бодлер и подозревал.

Вот почему он учинил форменное дознание, а Теслу заставил, трепеща, ожидать приговора. Пускай распорядитель работ изнемогает при виде этого будапештского выскочки, словно школьница, которая ни разу не целовалась. Мориса Бодлера не проведешь. Старый управляющий и не думал пищать от восторга, когда возрожденная динамо-машина стала потихоньку набирать обороты. Не удивился он и тому, что все нужные детали оказались на своих местах. Но вот незадача: после двух недель непрерывной работы машина по-прежнему не давала сбоев.

Это Бодлер знал наверняка, ведь он сам выставил у машины круглосуточное дежурство. Это обстоятельство превратило проверку в сущую формальность: войдя в мастерскую, управляющий «Континентальной компании Эдисона» прекрасно понимал, что место исправленного динамо на силовой вышке, и нигде больше. А еще он понимал, что Тесле об этом ни за что не скажет, пока не насладится его мучениями.

Мера за меру. Бодлер вдоволь поскрежетал зубами, составляя отчет для Большого Человека из Страны Пуританских Олухов, в котором ему волей-неволей пришлось упомянуть, что новый сотрудник, едва успев вступить в должность, мигом отремонтировал все генераторы. И все они работают без сбоев, хотя обычно сгорали за пару-тройку месяцев.

Похоже, этот Тесла вообразил, что починкой примитивного агрегата застолбил себе место в коллективе на веки вечные. Как бы не так! Управляющий предвкушал, как сообщит наглецу о предстоящей командировке в Страсбург. Континентальная компания пыталась установить электрическое освещение на железной дороге, которую строил кайзер Вильгельм Первый. Попытка закончилась не слишком удачно: замыканием и мощным взрывом, обрушившим стену целого депо. Кайзер через своих чиновников в Страсбурге (именно в Страсбурге, а не в Страсбуре: его задоголовое величество предпочитал такое написание) уведомил руководителей компании, что пока все не будет исправлено, денег за работу им не видать.

«Монарх хренов!» — процедил Бодлер сквозь зубы. Он определенно скучал по тем временам, когда во Франции на каждую коронованную голову находилась гильотина.

Кстати, почему бы не послать к немцам нашего новоявленного гения? Отличная идея! Посмотрим, как этот выдающийся ум справится с капризами коронованного клиента.

Решено: пусть выезжает нынче вечером. А коли так, пора действовать. Когда имеешь дело с выдающимся умом, главное опередить его и не дать опомниться, решил управляющий и щелкнул пальцами, чтобы подозвать будапештского выскочку. Главное — не дать ему опомниться!