Виноватых нет - Ольга Златогорская

— Самое печальное, что в следующий раз вы снова начнёте выяснять отношения кулаками, — вздохнула Татьяна Николаевна. — Рассказывать мне вам не позволяет кодекс чести, а больше с проблемой пойти некуда…

У меня в голове словно щелкнуло что-то.

— Сейчас восьмой урок?

— Да, Игорь…

— Подождите!

Я выскочила в коридор, рванула по коридору и чуть не сбила с ног Светлану Ивановну.

— Простите!

— Сельцов? Ты почему носишься по школе? У вас какой урок?

— Классный час.

— Так почему ты здесь? Тебя выгнали?

— Нет, я хотел…

— Тебя отпустили?

— Ну… я…

— Мне непонятно твоё поведение, Сельцов, — холодно произнесла Светлана Ивановна. — Сначала ты ни с того, ни с сего устраиваешь драку. А потом носишься по коридорам, хотя должен быть на классном часе, где, как я понимаю, как раз обсуждается твой вопрос. Ты ничего не хочешь объяснить?

— Татьяна Николаевна объяснит, — бухнула я.

— А, так вы уже разобрались? — подобрела Светлана Ивановна и посмотрела на меня почти как на человека. — Так куда ты мчался?

— На Совет, — честно ответила я.

— Иди… и помни — ты в школу учиться ходишь, а не по коридорам бегать. Учитель за тебя отвечает, и в урочное время ты должен быть в классе. Ясно?

Меня как будто кто-то за язык дёрнул:

— А Азарова?

— Что — «Азарова»?

— Почему ей можно вместо уроков в ларёк бегать? Она разве не учиться в школу ходит?

Светлана Ивановна помрачнела, но ответила спокойно:

— Ты себя с Азаровой не сравнивай.

— Почему? — во мне звенел злой азарт. — Разве школьные правила не одни для всех?

— Теоретически — одни. А на практике выходит, что особое отношение к себе надо заслужить. Что тебе не нравится?

— Двойные стандарты.

— Это не двойные стандарты, милый. Это обычные человеческие отношения. Но ты до них, похоже, ещё не дорос. Иди. Надеюсь, тебе есть что сказать Совету.

Я помнила правильно — именно сегодня, на восьмом уроке, ребята договорились делать газету.

Мишка и Олег читали какую-то распечатку. Вместе, один лист на двоих. Они сидели прямо на столе, пользуясь тем, что никто из учителей не видит. За соседним столом Танька задумчиво листала розовый блокнот в стразах — явно Юлькин. Самой Юльки почему-то не было. Женька прохаживался у стены и что-то бормотал — то ли ругался, то ли стихи сочинял. Катька с умным видом небрежно тыкала в кнопки маленького ноутбука. За последней партой, у стены, сидел новенький, которого нашли на совете. Как его… Зальцман. Он что-то рисовал на большом листе бумаги. Сутулый Володька стоял у окна и смотрел на сгущающиеся тучи. А за учительским столом сидел Витька. Его рыжая шевелюра светилась, как шаровая молния.

Я со стуком закрыла дверь, и все посмотрели на меня. Даже воображала Катька. Женька сказал:

— Не дают человеку работать! — и уселся на парту, заболтал ногами.

— О, привет, — обрадовался мне Витька. — Ты пришел рассказать историю с дракой?

— Там нечего рассказывать, — отмахнулась я. — Пацаны сами полезли, были неправы, да и страдания свои сильно преувеличили. Я другое хочу сказать. Вернее, предложить.

— Да ты садись.

Я взяла стул и села к доске — так, чтобы видеть всех.

— Вот возьмём такой случай. Неправ, к примеру, какой-то парень. А другой из-за этого пострадал. И что этому пострадавшему делать? Учителям стучать — западло. Убеждать — смешно. Вот и остаётся только драться. Раньше на дуэль вызывали, а сейчас — только по морде дать, без вариантов.

— То же мне, Пушкин, — фыркнула Катька и отвернулась.

А Витька смотрел на меня-Сельцова с интересом. Вот если бы он на меня-настоящую так хоть раз глянул!

— И что ты предлагаешь?

— У нас же есть совет. Вроде как ученический, а кого разбирать на нём — учителя решают. А это неправильно.

— Ты хочешь сказать, что ученик может вызвать другого ученика?

Вмешался Олег:

— Это очень старая идея. У волонтёров всегда так делают.

Почувствовав поддержку, я решилась:

— И не только ученика. Учителя — тоже.

Катька посмотрела на меня, как на ненормального:

— Во загнул!

Зальцман отложил фломастер и внимательно посмотрел на меня, но не сказал ни слова. Стесняется пока…

А Олег передал распечатку Мишке и спрыгнул со стола.

— Не вижу в этом ничего криминального. У нас самый младший может вызвать на совет хоть руководителя, если считает, что к нему несправедливо отнеслись. И никто от этого не умер.

— Так то у волонтёров, — подал глосс Женька. — А то в школе.

— И в чём разница? — хладнокровно сказал Олег. — И там, и там люди. Мне нравится эта идея.

— Понравится ли она учителям? — задумчиво отозвался Витька.

— Вряд ли, — честно сказала я.

— Представляете, что начнётся, если каждый двоечник начнёт учителей на Совет вызывать? — засмеялась Танька.

— Погодите… — Витька обвёл ребят взглядом. — Но ведь и учитель не вызывает любого ученика, ведь так? Он передаёт жалобы соцпеду и завучу, и они вместе решают, надо ли тащить оболдуя на Совет или они сами разберутся. Так и наоборот должно быть. Пусть ребята к нам приходят. И будем выяснять, что случилось. А вот если из разных классов начнут на одного и того же учителя жаловаться, значит, действительно, есть проблема, и о ней стоит с педагогом поговорить. Главное, чтобы народ не молчал, а то получается у нас двойная мораль. За углом учителя обзывают по-всякому, а на уроке не знают, как подлизаться. Пусть уж по-честному. Отвечают за базар, как говорится.

— Давай об этом в газете напишем? — предложил Мишка.

— Погоди, это надо сперва со Светланой Ивановной перетереть, — Витька встал. — Не знаете, где она?

— Вроде обедать пошла.

— Пойду, поищу её. А ты молодец, — это он уже мне. — Соображаешь.

Я растерялась от неожиданной похвалы. И поэтому не вышла вместе с Витькой. Он ушел, и тут я сообразила, что сидеть здесь мне больше не за чем — я-Сельцов не член совета. Я сказала сразу всем:

— Пока.

Вышла в коридор и почти сразу увидела, как Игорь-я бежит мне на встречу.

— Ты туда делся? — на ходу крикнул он. — Классная на ушах стоит!

Я не успела ответить. Из-за угла показался Тихонов. Меня он не видел, зато видел моё бывшее тело. И, когда Игорь-я пробегал мимо, быстро поставил ему подножку.

Всё снова произошло очень быстро.

Грохот и короткое ругательство — Игорь-я плашмя падает на пол.

Передо мной довольное лицо Тихонова — и вот его голова мотнулась, встретившись с крепким кулаком меня-Сельцова. И тут же — крик завуча:

— Сельцов! Да что это такое! Ты опять за своё! Ещё и девчонку толкнул!

Время восстановило нормальную скорость. Игорь-я, постанывая, медленно поднимался с пола. Тихонов отклеился от стены. Скула у него покраснела. Я оглянулась, увидела сердитое лицо Светланы Ивановны и поняла, что оправдываться не буду. Просто потому, что объяснять нужно долго и много, и слушать это никто не будет. И всё равно ничего не докажешь.

Неизвестно откуда появился Витька:

— Подождите! Надо разобраться. Этот парень никогда не дерётся просто так.

Но разбираться завуч не хотела. Она пылала праведным гневом. Странно, когда-то она казалась мне справедливой.

И тогда вмешался Игорь-я.

— Светлана… Ивановна… — он с трудом восстановил дыхание и разогнулся. — Подождите… Сельцов не виноват. Он… Наоборот. Заступился…

И тут у меня потемнело в глазах.

«Скорая» всё-таки приехала. Когда сразу два ученика падают в обморок, это событие. Но ничего у нас не нашли. Только у меня синяк на коленке — ушибла, когда падала от подножки Тихонова. Кстати, ему здорово влетело.

А Сельцову ничего не было. Даже наоборот — Светлана Ивановна посмотрела на него одобрительно.

Мы вышли из медкабинета и, не сговариваясь, сели на широкий подоконник у раздевалки.

Я не спешила домой. Мне нужно привыкнуть к мысли, что я — снова я.

Игорь тоже никуда не торопился. Молча смотрел в противоположное окно. Его плечо еле ощутимо касалось моего.

Интересно, почему он не уходит? Тоже привыкает к себе? Или… есть другая причина?

— Скоро польёт, — без выражения произнёс Игорь.

— Ага… Ты не знаешь, с чего вообще Тихонов ко мне цепляется? Вы ведь в одной компании тусуетесь.

— Слышала выражение «классовая ненависть»? — хмыкнул Игорь.

— Да, но причём оно здесь?

— У него отца нет, мама на двух работах впахивает, чтобы он мог в хорошей школе учиться. Вот он и ненавидит всех, кому что-то само собой достаётся.

— Но мне же не само собой!

— Я знаю. А он — нет.

— Так объясни ему!

— Зачем? — весело удивился Игорь. — Ты сама объяснила. А вот если он плохо понял, тогда я добавлю.

Это была серьёзная заявка. Хотя, с него станется за любую девчонку заступиться.