Игрек минус - Герберт Франке

Здесь, однако, все было иначе. Катясь на автоматически управляемой автомотрисе по переплетениям рельсов, Бен вполне это осознал. Уже сами размеры того, что его окружало, были несоизмеримы с человеческими: огромные залы и туннели, оголенные опоры, оси, провода... ступени, проломы, на первых этажах -- открытые окна; все это без перил, без предупреждающих световых сигналов, без мягкой обивки. Дышать было трудно, пришлось надеть фильтр, однако, когда Бен его на миг снял, он ощутил какой-то не знакомый ему запах -- то ли озона, то ли синильной кислоты. Это была настоящая преисподняя, едва обеспечивающая гражданам низших категорий минимальные условия выживания.

Перед тем как Бен сюда отправился, ему сунули брошюрку--план, с помощью которого он мог здесь ориентироваться. Огромные залы соединялись трубами, -проезжая по ним, приходилось наклоняться, чтобы не задеть головой бахрому пыли, свисавшую, как паутина, сверху. Наконец дорога пошла круто под уклон, и Бен вцепился в поручни своей открытой автомотрисы. Еще несколько ровных поворотов, русло подземной реки, сток дымящихся химикалий, а потом два воздушных шлюза -- вход в подземную часть исполинского процессора, центральной вычислительной машины, управляющей городом.

Где-то здесь и должен был быть Харди... Слева высилась огромная стена с бесчисленными монтажными платами, справа зияли отверстия кондиционера, из которых с потоком воздуха строго определенной температуры сюда поступали распыленные поверхностно-активные вещества; благодаря им автоматически устранялись дефекты в изоляции, появлявшиеся то там, то здесь из-за порчи изоляционных материалов, создававшей раньше серьезные проблемы.

Еще поворот, за ним другой... Но тут дорогу Бену преградила группа людей: на колее, по которой он ехал, стояла грузовая автомотриса с мигающим красным крестом. Автоматика выключила движение, столкновение было предотвращено. Человек в полосатом бело-красном комбинезоне санитара с криком подбежал к Бену:

-- Ты что, сигнала тревоги не видишь? Освобождай путь, да побыстрей!

За спиной санитара появился человек в синем комбинезоне. Он предостерегающе ткнул того в бок:

-- Брось, Пол! Это посетитель, о котором нам сообщили заранее. -- Он повернулся к Бену. -- Вы опоздали, Харди попал в аварию: ударило током. Ведь это ему вы хотели задать вопрос?

Бен вышел из автомотрисы, подошли еще двое и сняли ее с рельсов. Грузовая автомотриса сразу тронулась с места, и, когда она проезжала мимо Бена, он увидел лицо, которое всего час назад рассматривал на дисплее: неприятное, узкое, ни молодое ни старое, которое, однако, даже в бессилии, похоже, выражало презрение к окружающему миру...

Бен повернулся к человеку в синем комбинезоне: по-видимому, тот был главным в группе.

-- Что с ним случилось?

-- Его только что нашли. Но мы все выясним.

-- Выясните сейчас же! -- потребовал Бен.

Между тем из боковых входов, чьи зевы в слабом свете люминесцентных полос он сперва не разглядел, из углов и ниш выходили все новые и новые люди; они были грязные, в руках у всех были какие-то непонятные инструменты, и Бену казалось, будто люди эти никого и ничего не боятся. У некоторых в полумраке только и можно было разглядеть, что белки глаз. Собралась целая толпа, люди тихо бормотали. У Бена было ощущение, будто ему грозит какая-то опасность, будто здесь накопилась ненависть и в любой момент может на него излиться, хотя он и не понимал за что. Невольно он отступил назад, на насыпь, откуда было лучше видно и в случае чего легче было скрыться в темноте.

Человек в синем комбинезоне поднял руку, и толпа умолкла.

-- Кто нашел Харди? -- спросил он.

-- Я!

Вперед шагнул человек, в руке у него был шест, на конце которого торчали три острия, и он поставил его около себя вертикально, как копье.

-- Где это было?

-- Вон там, у распределителя. Я позвал Билла, и он поднял тревогу и вызвал санитара.

-- Кто-нибудь видел, что с ним произошло?

Главный в группе обшарил глазами лица. Ни один из тех, на кого упал его взгляд, не шевельнулся, однако Бену почудилось в задних рядах толпы какое-то движение, и, приглядевшись, он увидел, что высокий широкоплечий человек крепко держит за руку под плечом другого, меньшего, будто желая предотвратить возможность каких-то действий, которые тот, может быть, замышляет.

-- Э-э... выйди вперед... да-да, ты! -- приказал Бен и повернулся к главному. -- Я сам задам ему два-три вопроса!

Когда коротышка, выбравшись из толпы, нерешительно шагнул к Бену, тот сказал:

-- Я из службы контроля: ты знаешь, что ты должен мне отвечать?

Коротышка кивнул и опустил глаза.

-- Я знаю, ты что-то видел. Скажи что!

Человек покачал головой. Бен подождал немного, потом сказал главному громко, чтобы слышали все:

-- Я беру его с собой. И тебя тоже: это будет гарантией, что не возникнет никаких трудностей. Тебе ведь известно, что я связан через телекоммуникатор с вычислительным центром?

Намек помог: даже если сказанное не было правдой, почтение к вышестоящим инстанциям было у этих людей в крови. Бен, главный в группе и коротышка сели в автомотрису, и она повезла их в штольню.

Бену было ясно: по какой-то причине коротышка не хочет говорить в присутствии своих товарищей и прежде всего необходимо его от них изолировать.

Они доехали до вертикальной шахты, вышли из автомотрисы, вошли в застекленную будку сторожа, и Бен опять задал свой вопрос. Человечек взглянул вопросительно на главного своей группы, тот кивнул ему и сказал:

-- Нужно отвечать.

-- Да, я видел все своими глазами. Это не несчастный случай. Харди выдернул два ввода из рельса, по которому подводится ток. Держал он их за изоляцию, поднес к голове и приложил оголенные концы к своим вискам, правому и левому. Смотреть было страшно, как его затрясло и задергало. Лицо сделалось безумным. Потом он упал.

Коротышка умолк.

-- Это все?

-- Да!

-- Хорошо, -- сказал Бен. -- А теперь я хотел бы увидеть Харди -- где он?

Главный повел его в санитарную комнату. Харди лежал, возле него сидел врач. Увидев Бена, врач поднялся и шагнул ему навстречу.

-- Тяжелый электрошок, -- сказал он. -- Непонятно, как такое могло случиться, но, судя по всему, оба его виска одновременно оказались под напряжением.

Глаза у Харди были открыты, но он не двигался; лицо его было обращено к потолку.

-- Он в здравом рассудке?

-- Он в сознании, -- поправил врач. -- Если бы под напряжением оказались другие части тела, возможно, наступил бы паралич, однако с этим справиться было бы можно. Но тут речь идет о мозге. Да, он в сознании. Но в здравом ли он рассудке? Понимает ли, что вокруг него происходит? Помнит ли что-нибудь? Кто это знает?