Ретро-Детектив-3. Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Любенко Иван Иванович

Ардашев налил сельтерской и сделал пару глотков. Нарзан он уже не переносил. Да и зачем без надобности пичкать здоровый организм кислотно-щелочными вливаниями? Он невольно улыбнулся, вспомнив глупую рекламу, вывешенную напротив Курзала: «Самые красивые мужчины живут в Кисловодске, потому что они пьют «Нарзан». «Надо же, какой вздор! – «красивые мужчины». По-моему, лучше было бы упомянуть слабую половину человечества». Он внимательно посмотрел на одну из ее представительниц – Вероника Альбертовна завороженно следила за музыкально-танцевальным действом, забыв про судака о-гратен. Краем глаза Клим Пантелеевич заметил, как, лавируя между столиками, к ним пробирался официант. Подойдя, он извинился и протянул свернутую вдвое записку:

– Это просили передать вам. Если изволите принять предложение, я вас проведу.

Текст гласил: «Милостивый государь! Вижу, что вас мало интересует этот водевиль. Если вам не безразлична судьба Аделаиды Варяжской, то я готов увидеться с Вами прямо сейчас. Беседа не займет много времени, и Ваша супруга не успеет заскучать».

– Что все это значит? – Вероника Альбертовна беспокойно воззрилась на мужа.

– Некий господин предлагает свою помощь в деле Аделаиды. Вполне возможно, что это свидетель, который поможет вызволить ее из тюрьмы. Я недолго.

– И все же будь осторожен.

В ответ Ардашев улыбнулся и проследовал за официантом. У кабинета, почти завешанного портьерой, тот едва неслышно произнес:

– Прошу. Вас ожидают.

Шагнув внутрь, присяжный поверенный увидел купчишку с седой окладистой бородой с заправленной под самую шею салфеткой. С невинным видом пожилой господин разламывал вилкой котлету. На тарелке лежали две печеных картофелины, несколько королевских креветок и соленый огурец. Судя по откупоренной бутылке, в бокале пузырилось «Moum sec cordon vert». Тут же виднелся свернутый вдвое «Кавказский край». Старик оторвал глаза от газеты:

– Ну вот и ладно, что пожаловали. Вы присаживайтесь, Клим Пантелеевич – в ногах правды нет, в них одна усталость копится. Бесконечно рад нашему знакомству. Смею предположить, что вы уже обо мне слыхали. Моя фамилия Матушкин, а величают меня Прокофием Ниловичем. Так что будем знакомы. А что пить предпочитаете?

– Благодарю, не стоит беспокоиться.

– Ну, как знаете. – Дядя Проша громко отхлебнул шампанского и крякнул от удовольствия. – Про маниака читали? – он кивнул на газету.

– Нет пока еще.

– Тут вот ведь какое дельце: мы оба заняты одним и тем же – ищем душегуба, убивающего почтенных граждан.

– Почтенных? – насмешливо сощурился адвокат.

– А вы не смейтесь. Любой цирк Европы почел бы за честь иметь в труппе таких карточных чародеев. Но не это главное. Попервоначалу я был уверен, что ко всем смертоубийствам имеет отношение мой давний «друг» по прозвищу Синий кирасир – полиции он известен как граф Шахновский и князь Вернигорин. А тут оказалось, что и его порешили. Злодейку будто бы арестовали, но… она ни в чем не виновата.

– Откуда вам это известно?

– А мы хоть и босота, да сапогом не сморкаемся! Ребятки мои разнюхали.

– Стало быть, у вас есть свидетели?

– А как же! Ту ночь она провела в меблирашках вместе с московским банкиром. Я готов назвать его фамилию, но и вы должны ответить на один вопрос: кто, по-вашему, будет следующей жертвой? Кому, как говорится, червовый туз судьбой предначертан? – старик угрюмо выглянул исподлобья.

– Возможно, мы оба знаем ответ.

– На меня намекаете?

Ардашев кивнул.

– Я так и думал! – Он достал из внутреннего пиджака сигару, покрутил ее между пальцами, понюхал и убрал. – И что прикажете делать?.. – Матушкин помолчал, глядя в стол, сдернул салфетку и хохотнул: – А может, в полицию обратиться – мол, спасите мя, грешного! М-да, ситуевина! Ну, а подозреваемые у вас уже есть?

– Ага, – усмехнулся адвокат. – Сейчас я назову вам пяток фамилий, а завтра, нет, пожалуй, даже сегодня вечером их изуродованные тела случайно отыщет чабанская собака, где-нибудь в окрестностях Бермамута. Вы за кого меня принимаете, Прокофий Нилович?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дядя Проша в смущении почесал щеку и пожал плечами:

– За умного и порядочного человека, коим вас считают мои коллеги из Ставрополя.

– Вот это да! Коллеги! Подумать только, да у вас целая подпольная сеть!

– Это у голодранцев социалистов-революционеров подполье, а у нас – организация! Ох уж эти марксисты-анархисты! Столько народу в пятом годе положили, а ради чего, спрашивается? Сами в себе разобраться не могут. Только лозунгами и разговаривают. Вот с кем государю-императору бороться надо! Да ладно, бог с ними! – Он насупил брови. – Вы лучше скажите – откуда он взялся, убивец-то этот… Прямо демон какой-то! Сквозь стены проходит. Ума не приложу, что делать.

– Я бы посоветовал вам уехать куда-нибудь из города на недельку. Даст бог, к субботе и найду злодея.

Матушкин опять хохотнул:

– Ехать так ехать, сказал попугай, когда его кот Васька тащил за хвост из клетки. К субботе, говорите? – Он вдруг посветлел лицом. – Это на Емелиана Мученика? Так тут всего ничего – пять деньков осталось! А у меня дел невпроворот в городе: и то надо, и это… Так лучше я здесь останусь. А чтоб спокойнее было – до субботы из дома носа не высуну, охрану выставлю… Вот спасибочки! А фамилия того банкира, что с Аделаидкой развлекался, – Бельдюгин. Живет на Курсовой, у Ботта, – старик удовлетворенно погладил бороду и поднялся. – Ну-с, не смею больше задерживать. Премного благодарен, что уделили время! А газетку возьмите, полюбопытствуйте, полезно-с.

Попрощавшись, Ардашев вышел в зал. Жена, поглощенная фейерверками, не отрывала глаз от сцены. Декорации уже сменили, и события развивались в каком-то дворце с картонными колоннами. Канкан был в самом разгаре. Девушки шелестели разноцветными юбками и одновременно выбрасывали вверх стройные ножки, облаченные в темную сетку чулок. Солировала неподражаемая «Зи-зи»: подскок, шпагат, колесо и снова подскок… Нетрезвая мужская публика взрывалась аплодисментами и ревела от восторга.

Клим Пантелеевич уселся за стол и развернул газету. На первой полосе красовался заголовок: «Смертельный пасьянс».

«Леденящие душу новости докатились до нашей редакции. Повинуясь довольно странным указаниям полицейских властей, доктор Хлудовской больницы распорядился лишить провидца Фартушина бумаги и карандашей. Несмотря на это второго дня на стене прогулочного дворика появилось нацарапанное углем изображение червового туза. Зная, что провидец не имел возможности там оказаться, т. к. все это время находился на завтраке, врач приказал запереть все двери и принялся исследовать территорию. Однако посторонних лиц обнаружить не удалось. А всего через час к нему в комнату влетел испуганный привратник, сопровождавший гроб с телом усопшего больного на близлежащую юдоль. Задыхаясь от волнения, Игнатий Глушко поведал жуткую историю: у самой могилы крышка домовины открылась и оттуда со страшными проклятиями выскочила Смерть. Могильщик от страха скончался на месте, а сам Игнатий упал в обморок. Вскоре он помешался рассудком и теперь «поселился» в той же самой больнице, которую до сих пор охранял.

Вполне возможно, что история с червовым тузом, является глупой шуткой кого-то из персонала лечебницы. В противном же случае – это еще одно подтверждение уникальных способностей Афанасия Фартушина не только предвидеть трагические явления, но и уметь изображать их. Однако вызывает полное недоумение таинственное происшествие на кладбище, стоившее жизни несчастному могильщику.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Остается только надеяться, что содержащаяся под стражей г-жа А.А. Варяжская и есть настоящая злодейка. А если это не так? Если наша доблестная полиция снова потерпела афронт? Дрожь пробегает по коже от одной мысли, что призрак-убийца свободно разгуливает по городу и с маниакальным упорством раскладывает свой смертельный пасьянс, выбирая новую жертву.

Гирша Эйдельман».