Практическое руководство по злу - overslept

— Неужели вы ничего не можете сделать с убийцами? — поинтересовалась я. — Я думала, что все они подчиняются Башне.

— Они наймут своих клинков через Меркантис, и, кроме как сжечь этот город, мы ничего не сможем с этим поделать, — признал Блэк. — Малисия уже подавила слухи в Праэс и поместила информацию под печать Башни — в данный момент даже говорить об этом незаконно. Но это временные меры, Кэтрин, и они будут эффективны не так долго.

Я стиснула зубы.

— У нас и без того дел по горло, — проворчала я. — Должен же быть способ позаботиться об этом.

— Есть, — мягко ответил Блэк. — Убей их. Жестоко, публично и неоднократно. В конце концов они решат, что убийство — это неосуществимый способ убрать его с доски и обратятся к другим средствам.

— Может быть, проще перекрыть это в источнике, — сказала я.

Он фыркнул.

— В то время как мысль о том, чтобы очистить политическую сцену Империи энергичным раундом повешений, имеет определенную привлекательность, мы должны решить вопрос с открытым восстанием, поджигающим юг Кэллоу, прежде чем начать гражданскую войну.

Я поняла, что смена темы подразумевает, что эта конкретная дискуссия закончена.

— Значит, вы решили, где будет развернут Пятнадцатый? — поинтересовалась я.

— Пора, — согласился он. — Ты соединишься с нами на несколько дней, но отделишься в направлении Марчфорда, когда мы двинемся на юг, чтобы начать сражение. Пришло время разобраться с Серебряными Копьями. Поздравляю, Кэтрин: это будет ваша первая битва как отдельного самостоятельного подразделения.

Я усмехнулась.

— Лучшая новость за всю неделю.

Том II / 012 : Осуждение

— Есть очень важное различие между неплохим человеком и хорошим — король Жеан Мудрый

Похоже, по-видимому, все, что требовалось, чтобы превратить довольно симпатичный склад во что-то зловещее, — это убрать припасы, установить в центре каменную плиту и приковать к ней пленницу. Каждый день чему-то учишься. Сочетание голого камня и просто одетой молодой женщины придавало всему этому делу особенно злодейскую атмосферу, с которой я на самом деле не была согласна, но я предположила, что после того, как Чернокнижник был подстрелен Деорайт, он уже не был в игривом настроении. Тем не менее, если бы я злилась каждый раз, когда кто-то всаживал в меня стрелу, у меня было бы постоянное хмурое выражение лица.

— Я так понимаю, Масего к нам не присоединится? — поинтересовалась я.

Красивый пожилой мужчина пожал плечами.

— Он не заинтересован в таких вопросах, как эти. Честно говоря, я тоже, но ранг имеет тенденцию накапливать утомительные обязанности.

В каком-то смысле его утешало то, что предстоящий допрос наскучит ему меньше, чем ожидание чего-то жуткого, как это обычно бывает со злодеями в рассказах. Чернокнижник до сих пор был со мной исключительно обходителен, так что я предполагала, что и в этом случае должна была ожидать отхода от этикета. Темнокожий маг откинулся спиной к стене и беспечно щелкнул пальцами, заключенная немедленно проснулась.

Лучница очнулась сегодня чуть ранее, накануне того самого дня, когда я еще могла отодвинуть свой отъезд, и была немедленно усыплена, пока ее не перевели в более подходящее помещение. По крайней мере, ожоги на всем теле незнакомки были исцелены, хотя и достаточно небрежно, чтобы, если бы она попыталась слишком сильно пошевелиться, было бы больно — я предположила, что это не совпадение. Её глаза открылись, затем расширились, когда она поняла, где находится. Мелькнула единственная искра ужаса, прежде чем она подавила ее, превратив лицо в пустую маску. Её учили, справляться с допросом, отметила я.

— Я гражданка Империи, которую незаконно удерживают, — заговорила она с тем странным даоинским хрипом, который оттенял ее нижний миезан. — Если вы не отпустите меня немедленно, это будет иметь дипломатические последствия.

— Я весь дрожу, — сухо ответил Чернокнижник.

Я вздохнула.

— Ты была поймана при участии в деятельности группы, которая была осуждена за государственную измену и была замечена в попытке убийства члена Тёмного Совета, — сказала я ей. — И за то, и за другое полагается смертная казнь, и не одно из этих милых быстрых наказаний. Ты никуда не пойдешь.

Она пристально посмотрела на Чернокнижника, прежде чем перевести взгляд на меня, задержавшись на моих собственных, очевидно, деорайтских чертах. Она сказала что-то на Древнем Языке, язвительный тон был очевиден, несмотря на языковой барьер.

— На самом деле я не говорю на этом языке, за исключением нескольких проклятий, — сообщила я ей.

— Тебе повезло, что ты этого не поняла, — задумчиво произнес Чернокнижник. — И вам должно быть стыдно, юная леди, — я уверен, что её мать была очень хорошей женщиной.

Вопрос о том, действительно ли заключенная оскорбила того, кто меня родил, висел в воздухе, насколько я могла судить: я не стала бы ставить на то, что сонинке пытался меня подначить ради его собственного развлечения. И всё же, если она хотела задеть меня за живое, то родители — это не совсем то, что требовалось. Меня вполне устраивало, что я понятия не имею, кем они были — они были для меня скорее абстрактным понятием, чем чем-либо еще. Если уж на то пошло, то самое близкое, что я когда-либо имела к фигуре отца, было Блэком, и разве это не ужасающая мысль?

— Архипредатель, — выплюнула пленница в мою сторону. — Я знаю, кто ты, Кэтрин из Лауэра.

Я закатила глаза. Я уже слышал эту речь от Уильяма, и он произнес её лучше.

— Я не в настроении для этой конкретной дискуссии, — ответила я, — так что давайте пока отложим эту тему. У тебя есть имя?

Она сердито посмотрела на меня. Эх, бывало и получше, подумала я. Это едва ли сравнится с выражением морды Морока.

— Зачем мне что-то давать тебе, юрайнд? — усмехнулась она.

— Этот разговор будет намного проще, если я буду называть тебя не заключенная и не ты, — честно призналась я.

— Я мог бы, конечно, вырвать его из твоего сознания, но это приводит к беспорядку, — лениво проговорил Чернокнижник. — Тонкая штука — человеческий разум. Не говоря уже о том, что может сломаться, когда я иду на рыбалку за тем, что хочу.

Она превосходно держалась под угрозой, ее лицо не выдавало