Ленинград сражающийся, 1941–1942 - Борис Петрович Белозеров

от 16 до 55 лет по приказам местных комендатур использовалось на работах по ремонту дорог, строительству различных оборонительных сооружений и жилых помещений для немецких солдат, на лесозаготовках и торфоразработках. Использовались местные жители также при немецких воинских частях для выполнения различных хозяйственных работ[1029].

Но самое чудовищное злодеяние немецко-фашистских захватчиков заключалось в физическом уничтожении населения. На временно оккупированной территории Ленинградской области они расстреляли, повесили, заживо сожгли и замучили в тюрьмах и лагерях 52 355 человек[1030], в Псковской и Новгородской областях – 34 000 человек[1031].

В планах эксплуатации захваченных районов Ленинградской области продовольственное снабжение германских войск занимало особое место. Этой задаче и были подчинены все мероприятия германских оккупационных властей в области сельского хозяйства.

Гитлеровцы объявили землю, совхозы и машинно-тракторные станции собственностью Германии. В первые месяцы оккупации они не пошли на роспуск колхозов, решив сохранить эту организационно-хозяйственную форму советского сельского хозяйства в целях изъятия из колхозов максимального количества продовольствия. Германские власти назначили из числа предателей временных председателей колхозов. Каждый из них получал назначение-удостоверение, обязывающее его «заботиться о правильном исполнении всех административных, хозяйственных и сельскохозяйственных работ в доверенном ему колхозе». «Все германские военные части, – говорилось далее в этом документе, – окажут ему всю необходимую помощь»[1032].

В октябре 1941 г. после создания органов гражданской администрации на местах гитлеровцы объявили, что вместо колхозов будут созданы «общинные хозяйства». Руководить ими должны были старосты.

Все эти меры гитлеровцы сочетали с разграблением колхозного имущества и скота. Особому учету подлежали лошади, которые могли быть использованы в армии. Хозяевам этих лошадей полевые комендатуры выдавали специальные удостоверения, обязывавшие хозяев держать лошадей в порядке под страхом суровой ответственности[1033].

Уборку урожая 1941 г. во многих районах области крестьяне проводили в одиночку. Немцы старались внедрять систему распределения доходов не по трудодню, а по едокам или числу рабочих рук, хотя работа производилась коллективно[1034]. Этой мерой они стремились возродить частнособственнические интересы у крестьян.

15 февраля 1942 г. немецко-фашистские власти опубликовали «аграрный закон», по которому официально провозглашались ликвидация колхозов и передел земли.

Общинное землепользование заменялось единоличным. При распределении земли германские власти руководствовались не постоянно изменяющимся составом населения, а числом жизнеспособных производств: земля давалась во владение не отдельному лицу, а приписывалась ко двору. Величина надела, который получал в пользование крестьянин в Ленинградской области, составляла 6,5–6,8 га. Общим деревенским пастбищем пользовались совместно все крестьяне данной деревни[1035]. Размер приусадебного участка составлял в среднем до 0,01 га. При получении земли основным условием являлась «благонадежность» крестьянина. «Неблагонадежные» не получали земли вовсе. Проведением в жизнь нового «аграрного закона» ведали волостные управления и сельские старосты под руководством германской сельскохозяйственной комендатуры. Лучшие и большие по размеру участки получали прислужники оккупантов – волостные старшины, старосты, полицейские, сотрудники управ, а также возвратившиеся после прихода оккупантов бывшие кулаки, уголовники и тому подобные элементы.

В какое бесправное положение попадали крестьяне, получившие в пользование землю, свидетельствуют бумаги, которые подписывались ими по заранее составленной форме: «…я обязуюсь данную мне в пользование землю обрабатывать правильно и добросовестно, согласно предписаниям, преподанным надлежащими властями. В частности, я обязуюсь участвовать во всех предписываемых мне совместных и единоличных работах. При обязательных поставках сельскохозяйственных продуктов, возложенных на деревню, к которой относится мой земельный надел, я обязуюсь беспрекословно в пределах приходящихся на меня разверсток принимать участие и добросовестно исполнять все предписания надлежащих властей. Я сознаю, что при неисполнении лежащих на мне обязанностей я могу лишиться предоставленного мне надела земли и инвентаря, а посему обязуюсь добросовестно обрабатывать данный мне надел земли и выполнять обязательные поставки. Мне известно, что все распоряжения надлежащих должностных лиц и учреждений мне будут передаваться через представителя деревни, к которой относится мой земельный надел, а потому всем его указаниям я должен следовать»[1036].

С весны 1942 г. немецкие оккупационные власти стали возвращать земли бывшим помещикам.

В начале 1943 г. оккупанты начали вводить новую систему землепользования: хутора, отруба, широкополосицу.

Оккупированную территорию немецко-фашистские захватчики грабили и путем обложения крестьян многочисленными налогами. Крестьяне должны были сдавать почти весь урожай, выполнять огромные поставки ржи, яровых, картофеля, сена, соломы, шерсти, мяса, овощей. У крестьян отбирали скот, если они не выполняли поставки молока и других сельскохозяйственных продуктов[1037].

Уже с ноября 1941 г. немецко-фашистские захватчики начали вербовать рабочую силу для отправки в Германию. Вначале они пытались вербовать «добровольцев», обещая им в Германии различные блага. Но так как желающих ехать почти не находилось, оккупанты приступили к насильственному угону советских людей в фашистское рабство. С 1942 г. на работу в Германию угоняли в основном молодежь. В дальнейшем, начиная с 1943 г., стала широко практиковаться мобилизация трудоспособных мужчин и женщин по распоряжению комендантов и зондерфюреров методом разверстки. Об этом свидетельствует, в частности, приказ германского коменданта одной из военно-полевых комендатур на оккупированной территории Ленинградской области, в котором говорилось: «Волостным бургомистрам!.. Так как до сих пор на работу в Германию заявилось очень малое количество людей, то каждый волостной бургомистр должен совместно со старостами деревень поставить еще по 15 и больше человек с каждой волости для работы в Германии. Поставить людей поздоровее и в возрасте от 15 до 50 лет»[1038].

В оккупированных районах Ленинградской области был объявлен приказ об обязательной эвакуации в Германию всех советских людей. Приведение в исполнение этого приказа возлагалось на отряды «особого назначения», которые особенно жестоко обращались с мирными жителями. Население, годное к физическому труду, увозилось вместе с детьми в специальные лагеря в Прибалтику, в Германию[1039]. Больные же и неспособные к работе направлялись в лагеря, расположенные на территории области, и перед приходом советских войск они были также угнаны фашистами на запад.

За период оккупации Ленинградской области немецко-фашистские захватчики насильно угнали в немецкое рабство 404 230 мирных советских граждан[1040]. Из Псковской и Новгородской областей было угнано 316 тыс. человек.

Но главное, германский военный штаб начал сосредоточение новых вражеских дивизий, предназначенных для штурма Ленинграда. Для этого перебрасывались дивизии 11-й армии Манштейна, а также артиллерийские, саперные и другие войска, принимавшие участие в боях под Севастополем. Сюда направлялись и первые танковые подразделения, укомплектованные «тиграми», части и соединения резерва главного командования фашистской Германии.

Вскоре под Ленинградом обосновался и штаб Манштейна, на который возлагалось руководство штурмом города. Количество вражеских частей и соединений в группе армий «Север» увеличилось по сравнению с началом войны почти в два раза[1041].

С наращиванием сил под Ленинградом росла и напряженность военных действий. В августе 1942 г. развернулись тяжелые бои в районе