Лодка за краем мира - Сергей Гусев

– Ты правда не сойдешь с ума, и мы вернемся живыми? – робко спросила она.

– Вернемся, я же обещал тебе, – он прижал ее к себе и поцеловал в губы. – Ты мне веришь?

– Верю…, – она прижалась лбом к его плечу.

Слева от них в глубине леса ухнул гранатный взрыв, потом второй. Затрещали щелчки пистолетных выстрелов. Лес задрожал как живое существо, несколько деревьев обвалилось, как подкошенные. Остальные, шипя, продолжали колыхаться под невидимым ветром.

– Стени устроил свою войну, как и собирался? – сказала Эмма.

– Сдается мне, что он воюет с призраками, которых сам же себе и придумывает – ответил Макс.

– Ты хочешь пойти за ним? – неуверенно спросила девушка.

– Сейчас мы для него такие же призраки, как и те, с кем он воюет, – сказал он.

– Тогда пойдем вперед, – она протянула ему ладонь.

Они прошли вперед, уворачиваясь от пригибающихся к ним стволов, прыгая через выползающие на поверхность фрагменты корней, шевелящиеся черно-коричневыми червяками.

– Макс, знаешь, я до этого думала, что я уже ничегошеньки не боюсь, но здесь…, – она с отвращением посмотрела под ноги, – Тебе не показалось странным, что пока мы прошли по тропке, лес стал другим? – она посмотрела по сторонам. – Когда мы входили, он был совсем не похож на этот – здесь не было этого дерева, тут было шире, а не такое маленькое, как сейчас. И камней этих здесь не было.

– Мне кажется, тут все постоянно изменяется, нет ничего стабильного. Дисторсия пространства…, – ответил молодой человек. – Неполная материализация.

– Какие слова, – Эмма улыбнулась, бросив слегка насмешливый взгляд на него. – Осторожно, смотри вперед!

Деревья, стоявшие слева от тропинки, задрожали, словно на испорченном компьютерном мониторе, потом потекли, как смываемая дождем краска, с прозрачного экрана пространства и, в конце концов, растворились, оголив проплешину земли. Секунду спустя на месте полянки появился изогнутый крюк черного ствола, торчащего из земли. Он стал расти, расширяясь на глазах, и вскоре занял всю, только что образовавшуюся пустошь. Выросшее дерево стало немедля наклоняться к путникам и завалилось бы на них, если бы они не успели отскочить в сторону.

– Уфф, – Макс поднял упавшую от прыжка девушку, стряхивая приставшие комья земли.

Каждое движение, каждый шаг давались ему все тяжелее. Пространство сжимало, придавливая к земле. Тяжелая тоска забиралась внутрь, отнимая желания, оставляя после себя выжженную пустошь отчаянной, бесцельной злобы.

– Еще немного, и оно бы рухнуло прямо на нас! – воскликнула Эмма.

– Я понял – нельзя стоять на месте. Лес управляется нашими страхами, и как только мы начинаем бояться чего-то, он тут же реализует этот страх. Это усилитель страха, нас просто раздавливает им. Правда, не знаю основная ли это его функция?

– Когда я была тут в прошлый раз, я потеряла сознание от злости, и те трое едва смогли меня скрутить. И сейчас я чувствую, что это может повториться опять, – сказала она, – Меня просто перекручивает изнутри, и я сама не понимаю отчего.

– Потерпи чуть-чуть, – Макс взял ее ладонь, – Мне тоже тяжело… Я чувствую, что тяжелый, неподъемный груз упал на меня внутри. Но надо стерпеть, мы уже у самого Зеркала, еще немножко, совсем немножко.

Однако, с каждой минутой Эмма замедляла шаг, наконец, нахмурившись, остановилась, и выдернула руку. Макс подхватил ее за локоть и почти поволок дальше.

– Нет, нет, выпусти меня! Я не пойду, ты разве не понимаешь…, – вырываясь, она царапала его, раздирая ногтями кожу, – Я не хочу туда! Отпусти меня!

Макс крепко обхватил девушку за плечи, удерживая ее неистовые порывы.

– Ну, ты что… Тише, тише, – бормотал он.

– Пусти, пусти!… – Эмма не унималась, – Я не пойду!

Внезапно молодой человек выпустил ее, и она опустилась на землю, отвернувшись и уткнув лицо себе в колени. Макса захлестнула волна горечи и безнадежности.

– Эмма, – прошептал он, – Ты мне нужна, чтобы я дошел. Либо мы дойдем вместе, либо все было напрасно…

Она тяжело подняла голову, глубоко вздохнула и протянула руку.

– Тогда помоги мне подняться.

– Пойдем…

Едва он сжал ее ладонь, пространство накатило волной, искривляя мир вокруг. Время скакнуло, сократив расстояние. Линия дорожки свернулась в зеркальную площадку, окружающую зиккурат.

Все закончилось так быстро, что они и сами не успели понять, как оказались у подножия черной стелы, нависающей над ними. Там, высоко, на вершине строения, крутящееся веретено сгустка энергии совершало свой величественный круг. Воздух почти дрожал от напряжения втекающих в пирамиду невидимых человеческому глазу струй энергии с вершин деревьев. Веретено пульсировало, сокращаясь в такт колебаниям стволов.

– Мы уже здесь…Но как! До него было так далеко! – с искренним удивлением выпалила она.

– Расстояние, как и все остальное здесь, – условность. Кажется, так: мы хотели прийти – и пришли…, – он тяжело перевел дух.

Теперь каждое движение, каждое слово давалось с чудовищным усилием. Так, будто притяжение планеты увеличилась в несколько раз, и воздух стал похож на жидкую патоку, переставшую быть газом. Давило в груди, хотелось лечь, распластаться тут же у подножия и перестать двигаться, сберегая драгоценные глотки воздуха лишь для того, чтобы остаться в живых.

– Что ты хочешь делать? – спросила Эмма, хватая губами липкий воздух. Пустая звенящая пустота в голове раздавливала, не позволяя ни о чем думать.

– Граната, надо найти ее, – мысль была на удивление проста, – Да, это совсем просто. Только где она?

Он присел, сбросив мешок на землю, спина откликнулась тупой ноющей болью в пояснице. Еще и это,… дьявол…, – ругнулся он про себя, – где эта чертова граната? Как там говорил мичман? Найди кольцо, выдерни, задержи дыхание, досчитай до двух… или до трех? Не помню, черт… Ладно, до двух,… и потом бросай. Ага, вот рукоять… длинная деревянная рукоять. Кольцо, да где же оно? Наверное, вот это? Он схватил за металлический диск, защелка мягко щелкнула в его руках… как неожиданно просто…бросать…он размахнулся и швырнул гранату на вершину пирамиды.

Сейчас будет взрыв! Где там Эмма? – пронеслась в голове мысль. – Вниз…вниз!… – он толкнул ее, бросая на землю, и, увидев, что она упала, свалился сам.

Гранат описала параболу, замедлила свое движение у веретена, почти коснувшись поверхности. Веретено завибрировало, каменное основание постамента задрожало, передавая вибрацию в землю. В тело Макса ударила волна, земля всколыхнулось, как от мощного подземного удара.

Лес качнулся в едином пароксизме, мир стал тяжел, как густая патока, секунды превратились в года, сантиметры казались тысячами миль непреодолимой дистанции. Ему чудилось, что его расплющило, пригвоздило гигантским прессом и вот-вот раздавит, не оставив от него и следа.